Заметив Первосвященника и вошедших вслед за ним воинов, все заметно переменились в лицах, резко помрачнев.
— Что такое, Господа, боитесь своего пастыря? — усмехнувшись, воскликнул Двэйн. — Неужели вы думаете, у меня нет навыков девятого уровня?
«Уж девятый уровень у тебя точно есть…» — подумал про себя Первосвященник Павел Шестнадцатый.
— Иначе, едва ли ты убил бы моего ангела! Определенно, колдовство!
Некогда Принц-регент, не зная способностей Двэйна, пытался претендовать на титул самого сильного мага Империи.
Старик Император внезапно усмехнулся, услышав реплику Двэйна.
— Раз уж так, Герцог Тюльпан, вам давно пора бы занять мое место, не так ли? Почему бы тебе не получить титул сильнейшего мага Империи? Хахаха…
На самом деле, Двэйн знал о турнире магов, но еще и не помышлял об участии в нем, ведь был занят совсем иными заботами. Двэйн не был простаком, и вмиг вспомнил об этом побоище, называемом турниром, и что же там в действительности происходит. Но победитель этого праздника крови мог получить титул лучшего мага Империи.
И золота этот чемпион мог получить вдоволь! Многие лорды и бароны не рискнули бы участвовать в турнире, боясь за собственные шкуры. Все же те, кому срочно нужны были деньги, и кто не обладал большой властью, попросту уступали бойцам, которые не хотели участвовать.
Таким образом, Двэйна ждали противники, в большинстве своем, ниже его самого как минимум на уровень. К тому же, после заворушки с магистром Ордена Меченосцев Двэйну представилось возможным принять участие в состязании и не уйти с пустыми руками. Осталось лишь отдать дань традициям, воздать почести и уважение Ордену Меченосцев, бывшему победителем на протяжении долгих веков, и одержать победу самому.
В то же время, ни в коем случае нельзя было позволить общине Храма Предков добиться лидерства в турнире и отдать победу им. Нельзя позволить Первосвященнику набирать влияние на трон посредством турниров.
Внезапные визиты Первосвященника Храма Предков и его разговоры с Императором слишком далеко зашли, все это вскоре может перерасти в давление на власть. Если они хотят доказать свою силу на турнире, пусть попробуют! Я отниму у них эту возможность!
Победитель турнира становится лучшим магом Империи, а также получает титул магистра Ордена Меченосцев! Нельзя, чтобы им стал воин Храма Предков. Это просто смешно!
Двэйн молча смотрел на Первосвященника, как и сидящий рядом Принц-регент, никто из них не был заинтересован в победе Храма Предков на турнире. В случае их победы Орден Меченосцев станет частью общины, последствий чего никто из присутствующих и представить не мог.
Замысел Храма Предков представлялся более чем злым и вероломным!
Внезапно в голову Двэйна пришла шокирующая и страшная мысль: если он не вмешается, то позволит храмовникам одержать победу на турнире!! Вполне возможно, один воин восьмого уровня вполне способен одержать победу! К тому же, воины, побеждающие в турнире, снабжаются золотом из запаса казны! А это даст возможность Храму Предков стать богаче всех на материке. Тогда даже Император уже не сможет им помешать, ведь их влияние будет слишком сильно.
Некогда при дворе содержались первоклассные воины, готовые участвовать в турнирах и побеждать во славу Императора, учрежденные министром Родригесом.
Сейчас же Двэйн сомневался, что во дворце найдется хоть один воин восьмого уровня, о более высоких не велось и речи. В то же время, Храм Предков… помимо основных сил, еще и располагали Небесным Воинством. Кто знает, какие воины там служат… не стоило забывать и еще об одном Посланнике Неба, который пока не проявлял себя. Этот некто Эпудис.
Простых расчетов было бы достаточно для того, чтобы сказать, что Двэйн ныне был единственным способным противостоять Храмовникам. Что же до Дасюэшани… едва ли этот величайший воин Байхэчоу будет участвовать в каком-то мирском человеческом турнире. Неподалеку вполголоса о чем-то шептались несколько престарелых чиновников, но привлекали всеобщее внимание свои почтенным видом.
Музыка продолжала играть, и кое-кто из придворных лениво танцевал. Внезапно Двэйн решил заявить себя в качестве кандидата на участии в турнире. Первосвященник резко перевел взгляд на Двэйна, пристально и злобно уставившись на него, что привело в изумление многих придворных.
В конце концов, он лишь усмехнулся, и напряженность исчезла. К счастью, он перестал пожирать взглядом Императора. В памяти еще всплывал образ принца Карла и высмеивания Лаэндвера.
— Господин Герцог Тюльпан! — не выдержал Павел Шестнадцатый. — Вам не стоит забывать, что Вы тоже аристократ, и вам не стоило бы участвовать в такого рода турнирах…
В конце концов, этот малец говорил весьма умные вещи и был как никогда прав. Двэйн разозлился. Этот проклятый Храм Предков все никак не мог, наконец, уйти с дороги! Думаете, я боюсь вас?! О, нет, ошибаетесь, я еще поставлю вас всех на место!
Двэйн вмиг вскочил со своего места, пристально взглянул на Лаэндвейра и чуть не прокричал «Лаэндвейр, вы занимаете высокую должность в своей общине? Я полагаю, вы и есть патриарх!»
Воин замер в изумлении:
— Конечно, нет…
— Отлично! — Двэйн сделал шаг в его сторону, высоко подняв голову. — Тогда скажите, с каких пор все, кому не лень, могут давать указания правителю?
Воин стоял, не говоря ни слова, а Первосвященник наполнился злобой, его лицо искривилось.
Двэйн, переведя дух, продолжил:
— Тогда хочу задать тебе вопрос… я вполне правомерно могу считаться лицом Имперской крови! Правителем Северо-запада! Неужели я должен прислушиваться к словам простолюдинов!
Лаэндвейр заметно покраснел. Двэйн очень искусно бравировал своим положением. Двэйн вновь пристально глянул на огромного широкоплечего кавалериста Храма Предков, равнодушно сказав:
— Последний раз предупреждаю тебя, Лаэндвейр! Не забывай свое место!
Двэйн с презрительной ухмылкой смотрел на оппонента. Воин к этому моменту уже совсем потерял серьезный вид и виновато озирался по сторонам.
Первосвященник же удивленно смотрел на Двэйна, удивляясь его храбрости. Он не ожидал такой внезапно реакции от Герцога Тюльпана. Но следующее действие Двэйна напугало Павла: Двэйн снял и бросил на пол перчатку. Бросок правой перчатки перед оппонентом могло означать лишь одно: вызов на поединок!
И тогда пути назад не было! В Роландовских землях дуэли и поединки проводились сплошь и рядом, а потому участие в них было делом чести. Отказ же влек за собой пожизненное унижение и позор. Никто из присутствующих доселе не знал способностей Двэйна, но Первосвященник знал, вернее, догадывался, и это его тревожило.
«Если этот разбушевавшийся юный герцог убьет моего воина восьмого уровня, то мне некого будет выставить на турнире…» — мелькало в голове Первосвященника.
Когда Двэйн выкрикнул имя Лаэндвейра, Первосвященник вскочил и ударил жезлом по полу.
После гулкого удара воцарилась тишина. Глядя на своего воина, Первосвященник тихо заговорил:
— Я требую, чтобы ты сейчас же принес извинения Герцогу Тюльпану!
Лаэндвейр уже было начал нащупывать рукоятку меча на поясе, что было для него крайне привычным делом. Однако меча на его поясе не было, ведь все оружие воины сдали, когда шли на пиршество.
Кавалеристу было обидно и досадно слышать приказ Первосвященника, но ослушаться он не мог. Воин перевел дух, покраснел от стыда и злости и, поправив ремень, поклонился. Затем сказал:
— Ваше Величество, Герцог Тюльпан, простите мне мою глупость…
Его зубы громко скрежетали. Двэйн же вошел во вкус, используя свое положение на все сто!
— Что ж, Лаэндвейр, так и быть, я прощаю тебя и даю возможность принять участие в турнире! Я надеюсь, мы с вами встретимся на ристалище!
Первосвященник в скрытой панике повернулся к Двэйну и Принцу-регенту:
— Раз уж так, господа, то вынужден с Вами распрощаться. С вами, Герцог Тюльпан, и с Вами, сын мой… надеюсь, перед турниром мы еще побеседуем. Раз уж Герцог Тюльпан будет участвовать в турнире, то он не сможет повлиять на его правила, я полагаю?
— Конечно… — с улыбкой ответил Двэйн.
— Что ж, тогда позвольте откланяться… — сказал Первосвященник и, подобрав под руку жезл, спешно покинул зал.
