— Да, ты не заслуживаешь, — Ланхай говорил с полной уверенностью. — Филипп — среди моих учеников самый выдающийся, несмотря на то, что он молод, он уже обладает мудростью и спокойствием. Он — неограненный алмаз. Не пройдет и десяти лет, как он станет премьер-министром. Он — будущий премьер-министр! Родригез — самый сильный из моих учеников по боевым искусствам. Он храбрый и верный, он обладает силой Ордена Святых Рыцарей. Характер его неумолим. Он — редкий талант. Что до талантов других ваших подчиненных, Генерал Лонгботтом немного странный человек: он всегда поступает непредсказуемо, выглядит несдержанным, однако он храбрый и осторожный. Он талантливый генерал. Если он когда-нибудь встретиться с Господом, то может просить, по меньшей мере, стать генералом всей армии! А господин Хусейн вообще не слушает того, что я говорю. Это и есть знамя того, что взращиваемое со всей душой храмом в течение многих лет сейчас тоже прогнулось под твою власть… Двэйн, подумай: есть ли на континенте человек, способный превзойти твой талант? Ах да, я почти забыл мастера в зеленом одеянии. Не говоря уже о вашей армии десептиконов, эта группа учеников магии с неограниченным потенциалом. А также твоя супруга — волшебница восьмого уровня. Так много талантливых людей, я едва могу сосчитать всех.
Слушая его речь, Двэйн не мог не улыбнуться:
— То, что ты говоришь, звучит неплохо. Кажется, на моей стороне очень много людей.
— К сожалению, хоть на твоей стороне так много влиятельных людей — ты не осознаешь тот факт, что являешься лидером! Поэтому, Двэйн, я говорю, что ты этого не стоишь! Ты недостоин быть лидером! Ты не заслужил возглавлять так много могущественных людей!
Но Двэйн не был дураком: он понимал, что старик специально использует такие колкие выражения, чтобы воодушевить его, поэтому он не сердился. Вместо этого он на мгновение серьезно задумался и спросил:
— Что же, по-твоему, «осознание лидерства»?
Видя, что старик молчит, Двэйн продолжил:
— Я знаю, рассудить логически — у меня есть причины полагать, что то, что я делаю — правильно! Например, жертвы: если ты сможешь достичь великих благ, жертвуя лишь маленькой частью чего-то, это правильно. Просто нужно смотреть с другой стороны: вместо того, чтобы обращать внимание на мелочи, нужно смотреть на общую картину…
Двэйн намеревался продолжать разговор, однако Ланхай внезапно прервал его:
— Мне неинтересно обсуждать с тобой, как должно или не должно быть, и также мне неинтересно обсуждать, что значит общая картина.
— Ээ… — Двэйн остановился и вопросительно посмотрел на Ланхая.
— Я только задам тебе один вопрос, — Ланхай усмехнулся. — Ты считаешь, ты хороший человек или плохой? Сначала обдумай хорошо этот вопрос.
Двэйн открыл рот и неуверенно сказал:
— Нуу… Я думаю, что я хороший человек.
— Нет! — без колебаний заявил Ланхай.
Двэйн выглядел подавленным:
— Ты хочешь заставить меня признаться в том, что я плохой парень? — Двэйн вздохнул. — Ну, что ж, тогда да, я плохой человек.
Однако Ланхай покачал головой, что удивило Двэйна:
— Нет, ты не прав.
Двейн замер.
Ланхай вздохнул и продолжил:
— Я расскажу тебе одну историю. Однажды был на свете человек, который был очень бедным. Его мать была стара, ему нужно было кормить ее. У него был и маленький ребенок, которого тоже нужно было кормить. Но у него не было денег. Он мог только воровать. Однажды результат его работы себя не оправдал: его поймали. Для большинства людей он стал разбойником и плохим человеком, но для своей матери и сына он был хорошим, потому что он не боялся рисковать, чтобы накормить своих близких.
Не дожидаясь, пока Двэйн что-то скажет, Ланхай быстро сказал:
— А вот еще один пример. Тысячу лет назад Великий император Арагон создал империю. Он объединил весь материк, уничтожив малые разрозненные государства! Это был замечательный человек. Для его верных подданных, которые поддерживали его, он, конечно же, был великим! Но что же относительно тех людей, которых он убивал? Арагон — мясник, палач и агрессор.
Говоря это, Ланхай смотрел на Двэйна:
— Я сказал, вор был хорошим и великий основатель тоже. Но скажи мне, кто из них хороший, а кто плохой человек?
Двэйн моргнул, посмотрел на Ланхая и сказал:
— Я знаю, что ты хочешь сказать. Нет таких понятий, как «хороший» и «плохой». Есть разные позиции и перспективы. Что есть хорошее с собственной точки зрения, с чужой — плохо. Я понял все, что ты сказал. Но… Можно сказать, что этот аргумент правдив. Просто, согласно этому утверждению, все люди в этом мире подходят под стандарты плохих и хороших, не так ли? То есть, если все люди не будут такими, то и порядка в мире быть не может.
Ланхай рассмеялся, а затем, улыбаясь, наклонился к Двэйну с видом, как будто его слова были полны абсурдом.
Двэйн смотрел на старика, и по глазам его было видно, что он запутан:
— Неужели я сказал что-то не так? Но разве не должно быть у людей четкое понимание того, что правильно, а что нет?
Ты не просто наивный, твоя наивность даже мила. На лице Ланхая все еще была улыбка:
— Наконец-то, я понял, почему мой ученик Филипп хочет следовать за тобой, — после паузы старик повысил голос. –Двэйн, ты прав! У большинства людей на земле должны быть стандарты добра и зла, того, что хорошо, а что плохо! Иначе в мире действительно будет беспорядок! Но кое о чем ты забыл. Ты не обычный человек. Ты не из большинства! Ты — лидер! Ты — ответственный за жизни тысяч людей. Вот чего ты никак не поймешь!
Слова Ланхая как меч пронзили голову Двэйна. Он начал что-то понимать постепенно.
Слова старика как пощечина звенели в голове у Двэйна:
— В сердце ты, возможно, думаешь: правильно ли будет поступить так? Справедливо или нет? Есть в этом мораль или нет? В душе ты борешься, сомневаешься, ты смущен. Это не потому, что ты не понимаешь! А потому, что ты ставишь себя на это место, но это неправильно. Ты ставишь себя на место обычного человека, чтобы посмотреть на ситуацию. Но ты забываешь, что ты лидер! Ты не должен думать как обычный человек!
Слова Ланхая постепенно пробуждали Двэйна:
— С древних времен и до сих пор любой лидер, любой руководитель не использует стандарты добра и зла, чтобы обдумывать проблему. Они не думают, есть мораль в том или ином поступке или нет. Они думаю только о том, можно так сделать или нет! Они не думают, этот поступок хороший или плохой, они думают только о том, необходим этот шаг или нет!
Двэйн молча слушал.
— Поэтому я сказал, что сейчас ты недостоин быть лидером, ты недостоин иметь столько талантливых людей за собой, — Ланхай ухмыльнулся. — Потому что в глубине своего сердца ты видишь себя обычным человеком. Обычным человеком с понятиями добра и зла. Ты всегда хочешь, чтобы твои поступки сначала соответствовали стандартам добра, и только потом можно их совершать. «Я стал плохим парнем» и так далее, и тому подобное. К сожалению, ты забыл о том, что для лидеров не существует разницы между хорошим и плохим человеком. Есть только лидер, способный выдержать испытания и неспособный на это лидер!
— Лидер не должен рассматривать так называемое добро и зло… — пробормотал Двэйн.
Выражение лица мистера Ланхая стало очень серьезным:
— Я надеюсь, ты не просто говоришь это ртом, но и запоминаешь! А иначе ты просто слабак и не можешь быть успешным руководителем! Я не хочу, чтобы ты был хладнокровным, беспощадного лидера хорошим не назовешь. Даже главарь должен быть милосердным. Жестокие времена жестоки! Но для тебя стандарты добра и зла абсолютно не должны иметь такой же смысл, как для обычных людей. Тебе необходимо это понять, необходимо!
Двэйн молча кивнул.
— Я очень разочарован в тебе… — Ланхай вздохнул и слабо опустился на стул. — Может быть, я слишком о многом тебя прошу, в конце концов, сейчас только три года, как ты достиг этой позиции. Тем более, ты еще очень молод. Однако ты только что сказал, что у тебя сейчас напряженное время. У нас нет достаточно времени для медленного и спокойного развития в соответствии с назначенной траекторией. Поэтому тебе необходимо поскорее созреть и научиться не придерживаться хода мыслей обычного человека. Таким образом, страдать будешь не только ты, но и те люди, которые следуют за тобой, будут втянуты в это».
Ланхай резко поднялся, он выглядел напряженным. Он положил руки на поручни своего кресла и уставился на Двэйна:
— Я думал, ты искал меня по какому-то неотложному делу… А это оказалось из-за каких-то скучных неприятностей. Двэйн, я действительно хочу отчитать тебя! Какая у тебя сейчас самая сложная проблема? Я помогу тебе решить любую головоломку прямо сейчас! Тот подставной император и императорский вопрос? Ты сейчас с принцем Ченом в одной лодке. Проблема, с которой вы столкнулись, очень сложная… Но в это время ты тратишь свое драгоценное время и силы на то, чтобы думать о таком бреде, как нравственность!
Двэйн расправил плечи, он был серьезен как никогда:
— Господин Ланхай! Я был неправ. Я твердо запомню ваши сегодняшние слова.
— Конечно, ты должен помнить! — ответил Ланхай. — В противном случае, я вынужден буду сообщить своим ученикам о том, что они погибнут под твоими коленями!
Двэйн сразу улыбнулся, посмотрев ему в лицо; взял стул и сел рядом с Ланхаем:
— Ладно, забудем пока об этом. Сейчас мне действительно нужна твоя мудрость. Это дело я уже настолько понятно объяснил, какой у тебя есть способ решения этой проблемы?
Ланхай нахмурился:
— Ты имеешь в виду…
— Трон! — выдохнул Двэйн. — Принц Чень решительно намерен отказаться от престола. Он не может позволить королевской семье под его правлением преклоняться перед церковью. И ты знаешь, как только это положение будет исполнено, нам будет очень трудно управлять. Что касается меня, то я тоже не хочу видеть, как гордится чертова церковь. Раз принц Чень не хочет быть императором, то нам нужно что-то придумать. Дать кому-то другому стать императором. Или этот подставной «император»… Он не может дольше ждать. После послезавтрашнего банкета мы обязаны как можно скорее найти правителя для этой империи!
— Может быть регент?.. Маленький принц Чарли? — Ланхай нахмурился.
— Вот поэтому это и сложный вопрос, — улыбнулся Двэйн. — Принц Чень сам еще не стал императором, если трон унаследует десятилетний ребенок, все будут этому противиться. Какие есть еще варианты?
Ланхай нахмурился, он строго посмотрел на Двэйна и сказал:
— Ты слишком невнимательный, Двэйн. Ты всего лишь хочешь решить проблему трона? Но ты забыл, что главное сейчас — это послезавтрашний банкет. Твой трюк с подставным человеком еще может пройти. Если с этим не возникнет проблем, то и дельнейшие проблемы обсуждать не требуется!
— Банкет? — Двэйн задумался на мгновение. — Я думаю, проблема не велика. Я уже подготовил этого человека. Я считаю, что он не проявит никаких слабостей.
— Но если кто-то намеренно будет искать слабости? — холодно спросил Ланхай.
Двэйн задумчиво посмотрел на него.
— Ты только что затронул одну вещь: принц Чень уже, возможно, знает о делах Хуссейна. Однако большую часть информации он получает от церкви. Правда, церковь и императорская семья противоборствуют уже тысячу лет. Давай-ка вместе подумаем над этим: в церкви может быть подставное лицо от принца, но нет ли во дворце людей от церкви? Двэйн, это большая проблема! Ты не можешь не вмешаться. Если церковь уже узнала про какие-то изменения, на послезавтрашнем банкете они могут что-то предпринять…
Сердце Двэйна затрепетало от страха, он понимал, что это не невозможно.
Ланхай похлопал Двэйна по плечу:
— Я всего лишь хочу напомнить тебе: как поступить — зависит от тебя. Что касается трона, у меня есть одна идея… Выслушай меня…
Глаза Двэйна загорелись.
— Многие вещи еще необдуманны, но если привнести в твой план немного сверхъестественного, то ты сможешь нарочно запутать дело. Заставь людей трепетать в благовении, тогда… Никто не осмелится сомневаться, — Ланхай улыбнулся. –Например, религиозные ритуалы и церемонии, которые обманывают людей… Еще можно…
