Все трое покинули Падон-Сити под покровом ночи, в тот самый момент, когда ярко освещенная комната в резиденции Ци была полна крови и похоти.
Ци Шэн держал кнут в руке и изо всех сил стегал им Ли Юйфэй. Все тело Ли Юйфэй было покрыто кровавыми отметинами от ударов. Она непрерывно стонала:
— Старший брат Шэн, не бей Юйфэй. Больно.
Тело Ли Юйфэй вздрагивало от каждого удара кнутом. Казалось, что каждый удар срывал плоть с ее тела.
Глаза Ци Шэна были налиты кровью, он был сильно возбужден. Тяжело дыша, он утешал Ли Юйфэй:
— Все в порядке. Разве это чувство не освежает тебя? Юйфэй, я люблю тебя все больше и больше. Я искренне люблю тебя до такой степени, что хочу просто истязать до смерти.
Ли Юйфэй была унижена и рассержена тем, что он бил ее так сильно. Ей было так больно, что она чувствовала, что вот-вот умрет. Несмотря на то, что ее раны были залиты кровью, она собрала все силы, улыбнулась Ци Шэну и сказала:
— Старший брат, теперь очередь Ли Юйфэй.
Взяв кнут, она начала яростно бить Ци Шэна. Ци Шэн кричал от боли, но он испытывал и сильное удовольствие. В конце концов, две окровавленные фигуры обнялись и продолжили получать удовлетворение всеми возможными способами.
...
Нин Шу сидела в карете, довольно посвистывая и наблюдая, как Падон-Сити медленно исчезает на горизонте. Она была очень счастлива. Белоснежная кожа Ли Юйфэй, вероятно, уже изуродована. Будет ли и ее лицо изуродовано, Нин Шу не знала.
Она с особыми усилиями подошла к этому кнуту. Его крошечные шипы были пропитаны солью и порошком чили. Раны, оставленные этим кнутом, воспалятся, и с очень высокой вероятностью оставят шрамы.
Нин Шу помнила, как Ли Юйфэй пытала Му Яньмэн, так что это осталось ее легкой местью.
После того, как Нин Шу смыла с лица толстый слой косметической пудры, она почувствовала, что ее голова стала на несколько фунтов легче. Это было действительно приятное чувство, поэтому она снова начала насвистывать.
— Мисс, вы можете перестать свистеть? — Лицо Юэ Лань покраснело.
Нин Шу спросила:
— Почему?
— От вашего свиста служанке хочется в туалет, — прошептала Юэ Лань.
Сразу, как только она сказала это, карета остановилась. Нин Шу ухмыльнулась Юэ Лань:
— Посмотри, как внимателен и чуток наш старший брат-охранник.
Лицо Юэ Лань стало еще краснее. Она отодвинула занавеску и вышла из кареты. Живот Нин Шу пробурчал, поэтому она добавила:
— Пойдем вместе. Желудок мисс тоже не в порядке. Вероятно, это связано с тем, что кое-кто вчера съел слишком много куриных ножек.
Нин Шу присела на корточки рядом с Юэ Лань:
— Юная леди, ты уже не маленький ребенок. Ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы найти место, где можно осесть? Нехорошо бегать все время за одной мисс.
— Служанка всегда будет ходить за мисс. Куда бы ни пошла мисс, служанка будет рядом, — Юэ Лань закрыла нос и сказала:
— Мисс, в будущем вам стоит есть меньше мяса. Такое чувство, что у вас в последнее время оно плохо переваривается.
Нин Шу:…
Разве это не жестоко, говорить такое красавице? Красавицы были выше еды обычных смертных.
Нин Шу не могла найти ничего, что помогло бы ей подтереться, поэтому она решилась использовать лист с ближайшего куста. В древнюю эпоху было тяжело. В следующий раз ей нужно не забыть купить бумагу.
Колючки на листьях стали ее настоящей болью в заднице.
