У Лу Юаньфаня уже голова опухла. Они, значит, уже переспали вместе, но не поженились.
— Если ты не выйдешь замуж, тогда что будешь делать? Только не говори мне, что императорский дядя пошёл с тобой по сухой дороге, как в случае с твоей сестрой и Ли Юем, — нерешительно сказал Лу Юаньфань.
Для отца было довольно стыдно говорить такие вещи своей дочери.
Лицо Лу Цзюньнин посерело.
— Отец, я ни за кого не выйду замуж. Ты ||хоть знаешь, какой камень у меня на сердце?
— Вот только не надо говорить мне о том, какой камень у тебя на сердце. Рис уже приготовлен, чего ещё ты хочешь? Ты будешь выходить замуж или нет? — ультимативно заявил Лу Юаньфань.
— Я не выйду замуж, отец. Ты никогда не считал меня своей дочерью. В твоём сердце было место только для Лу Минсюань. Ты даже не знаешь, чего хочет от жизни эта дочь.
Лу Цзюньнин развернулась и ушла.
Лу Юаньфань был так зол, что у него чуть не случилось кровоизлияние в мозг.
Но в этот раз Лу Цзюньнин действительно обидела Лу Юаньфаня. В сердце Лу Юаньфаня не было места для дочери Лу Минсюань. Больше всего он любил себя и власть.
В день свадьбы Лу Минсюань была одета в свадебное платье.
Лу Юаньфань был так обеспокоен, что попросил служанку новобрачной поднять вуаль Лу Минсюань, чтобы увидеть её лицо.
Увидев, что это его старшая дочь, Лу Минсюань, он мысленно вздохнул с облегчением и сказал:
— Раз уж ты выходишь замуж, то веди себя хорошо. Я отправлю людей, чтобы они проводили тебя до самой резиденции императорского дяди.
— Спасибо, отец, — поблагодарила его Лу Минсюань.
Лу Минсюань помогли сесть в паланкин, а Шэнь Ичэнь сел на коня с беспомощным видом. Его взгляд везде выискивал фигуру Лу Цзюньнин.
Но Лу Цзюньнин даже не появилась, отчего выражение лица Шэнь Ичэня стало ещё мрачнее.
Он всё тянул время и постоянно оглядывался, но Лу Цзюньнин так и не появилась.
Лу Юаньфань знал, кого ждёт Шэнь Ичэнь и просто сказал:
— Ваше Высочество, ещё немного и вы упустите благоприятное время.
Лицо Шэнь Ичэня задрожало. Наконец, он повернул своего коня и поехал прочь…
Свадебная процессия трубила в трубы и била в барабаны, и шла очень медленно.
Очередная свадьба, да ещё и под её именем. Нин Шу не удержалась и покачала головой. Повернув голову, она увидела Лу Цзюньнин, неподвижно стоящую неподалёку.
— Вторая сестра, — окликнула её Нин Шу.
Лу Цзюньнин развернулась и пошла прочь. Её спина выглядела очень одинокой.
Если есть возможность, то нужно за неё хвататься. А раз она решила до конца жизни быть одной, то не нужно терзаться. Сама же тянула до тех пор, пока возможность не оказалась упущенной. Теперь она выглядит потерянной, преданной и без желания жить.
И неизвестно, что, в итоге, будет с Лу Цзюньнин и Шэнь Ичэнем. Станут ли они парой?
А если пара распадётся, то Шэнь Ичэнь уже женат и между ними теперь Лу Минсюань, официальная главная жена.
Учитывая настрой Лу Цзюньнин, она ни за что не смирится с тем, чтобы стать наложницей, да ещё и с дочерью наложницы в качестве главной жены.
До этого Лу Цзюньнин позволила Лу Юйцзин выйти замуж вместо Лу Минсюань, а теперь Лу Минсюань украла её мужа и вышла замуж вместо неё.
Таков непрерывный круговорот колеса бытия.
Теперь в особняке остались только Нин Шу и Лу Цзюньнин. И они были друг против друга.
Молчаливая спина Лу Цзюньнин была крайне печальной.
— Отец, вы нашли, что потеряли? — спросила Нин Шу у Лу Юаньфаня.
Лицо Лу Юаньфаня тут же вытянулось. В такой счастливый день его спрашивают про такие вещи.
Кое-кто совсем не умеет читать настроение в комнате.
Лу Юаньфань прямо сказал:
— Нашёл.
Нин Шу кивнула.
— Вот и хорошо, что нашли.
Это странно.
— Иди в свой двор. Тут так много посторонних, так что лучше сиди у себя во дворе.
Лу Юаньфань боялся, что и эта дочь лишится девственности до брака или ещё что-то в этом духе.
Он просто не мог этого больше вынести.
Нин Шу сделала реверанс и поклонилась. Развернувшись, она вернулась в свой двор. В главном зале было очень оживлённо.
Нин Шу взяла вышивку и продолжила вышивать. Вышивание требовало много времени и ей это было интересно.
И, когда она вышивала, она концентрировалась на работе. Это была словно медитация, очищающая мысли.
Юань Сюан налила чаю Нин Шу и стала наблюдать за тем, как Нин Шу вышивает.
— С тем, каким теперь стало мастерство вышивания мисс, её приданое непременно будет выглядеть хорошо, — с улыбкой сказала Юань Сюан.
Нин Шу кивнула.
— Ясное дело. Это же произведение искусства.
Лу Минсюань вернулась через три дня после свадьбы. Теперь она выглядела очень внушительно. Она была одета в роскошные одежды и с ней было несколько служанок.
С радостным видом, она весьма гордилась своим положением жены императорского дяди.
Когда Лу Минсюань увидела Нин Шу, она дала ей большой красный конверт.
В нём была пара серёжек очень изысканной работы.
Нин Шу приняла их.
В отличие от радостной Лу Минсюань, выражение лица Шэнь Ичэня было кислым. Он совсем не радовался браку.
Ещё бы, он ведь не женился на той женщине, которая ему нравится, как тут радоваться?
Лу Цзюньнин неспешно пришла в главный зал. Когда Шэнь Ичэнь увидела Лу Цзюньнин, его взгляд загорелся, но Лу Цзюньнин просто проигнорировала его.
Лу Минсюань никак не отреагировала на это и оттащила Нин Шу в сторону, чтобы поговорить.
Нин Шу чувствовала, что у Лу Минсюань не было никаких чувств к Шэнь Ичэню. Больше всего она хотела просто занять место официальной жены императорского дяди.
Так как Шэнь Ичэнь и Лу Минсюань пришли проведать родителей, то они, естественно, остались на обед.
Взгляд Шэнь Ичэня постоянно метался в сторону Лу Цзюньнин, но Лу Цзюньнин постоянно отводила взгляд и выглядела безразличной.
От этого Шэнь Ичэнь становился всё мрачнее.
Если честно, при виде этой терзающейся парочки, Нин Шу даже не могла есть. Их вид всемирной скорби портил аппетит.
Разве не ясно, что все недопонимания начались с “а мне казалось”.
Мне казалось, я знаю, что у меня на душе…
Лу Юаньфань, сидящий во главе стола, смотрел на этих двоих и сильно хмурился.
Приехав навестить родителей, Лу Минсюань решила остаться на одну ночь, и Шэнь Ичэнь поддержал эту мысль.
Он снова и снова пытался найти возможность поговорить с Лу Цзюньнин, но она равнодушно отворачивалась от него.
Наконец, Шэнь Ичэнь нашёл возможность поговорить с ней наедине. Когда он только набрался храбрости заговорить, Лу Цзюньнин прямо сказала:
— Между нами всё кончено. Ты женился на женщине, которую я ненавижу больше всего. Неужели ты ещё что-то хочешь от меня?
Лу Цзюньнин изо всех сил подавляла свои эмоции.
Шэнь Ичэнь не знал, что сказать.
— Муж… — Лу Минсюань пританцовывая подошла и взяла Шэнь Ичэня за руку. — Муж, я тебя везде ищу. О чём ты разговаривал со второй сестрой?
Лу Цзюньнин посмотрела на то, как эти двое прижимаются друг к другу и мысленно прокляла похотливого мужчину.
— Ни о чём, — холодно ответил Шэнь Ичэнь.
Лу Минсюань лучезарно улыбнулась.
— На самом деле мне всё равно. Вполне нормально, что у мужчины может быть множество наложниц. Если вторая сестра действительно любит мужа, то я могу подумать о том, чтобы принять тебя в качестве наложницы.
— Не нужно. Я, Лу Цзюньнин, не опущусь до того, чтобы быть наложницей. Я — первая дочь главной жены семьи Лу, внучка великого генерала. Как я могу быть наложницей?
Чем больше Лу Цзюньнин говорила, тем более сердитой становилась.
— Даже если меня сделают главной женой императорского дяди, я всё равно ни ногой не ступлю в резиденцию императорского дяди.
Лу Минсюань рассмеялась.
— Вторая сестра, следи за тем, что говоришь. Если ты потом отступишь от своих слов, то тебя ударит молнией и ты сгоришь, не оставив костей.
