Половина мая позади и на дворе четверг.
С переходом на третий год ученики с рвением, не идущим ни в какое сравнение с прошлым годом, и полной самоотдачей взялись за учебу. Среди таких был и Шимазаки, с которым мы на днях сходили в книжный.
Хотя ничего удивительного в подобном нет. Настало время всерьез изучать специальности и учебные заведения.
Все стоят на распутье, ученикам нужно не только сидеть за учебниками. Не менее важно заказывать брошюры университетов, собирать информацию о днях открытых дверей.
У учащихся здесь обычно мало возможностей выйти за территорию школы, однако третьегодки могут написать заявление и на летних каникулах пойти на дни открытых дверей. Можно посещать демонстрационные лекции, инструктажи по вступительным экзаменам, получать личные консультации или участвовать в других практических мероприятиях. Крайне полезно посмотреть на все вживую, ощутить на себе атмосферу, узнать, насколько подходит тебе то или иное заведение, поскольку такие вещи нельзя передать через брошюры и домашние страницы их сайтов.
— Стоит ли удивляться. Он для них самый настоящий предатель.
Они правы. Если бы одноклассников избегал я, это была бы чрезмерная зацикленность на себе, но когда, наоборот, избегают меня — это вполне естественно. На них бы косо смотрели, подойди они ко мне с дружеским разговором.
— Может, они просто не хотят слить информацию? Специальный экзамен ведь начинается.
— Наверное.
Пока я слушал разговор Нишикавы и Йошиды, меня посетили схожие мысли.
Честно говоря, я не против того, чтобы они как минимум осторожничали рядом со мной. Но будет лучше, если они смогут отбросить личные обиды и сесть поблизости, чтобы добыть информацию класса C. Хотя сядь они рядом, нам пришлось бы следить за своими словами, в то же время подобное можно было бы расценивать, как своеобразную пакость для меня.
Однако у Ике и Хондо таких намерений не было, они просто нашли свободное место, которое по случайности оказалось рядом со мной. Тем не менее уходить далеко не стали, а лишь сели вдвоем подальше от нас.
— А, точно. О чем хотел сказать, вы уже видели оценки «ОИС» в этом месяце? — спросил Йошида всех присутствующих, меняя тему после внезапной встречи с моими бывшими одноклассниками.
— Еще нет. Там есть что-то необычное?
Я и Нишикава покачали головами, а от Кито реакции не последовало вовсе.
Убедившись, что никто не смотрел, Йошида с широкой улыбкой показал на меня:
— Есть! Оценки Аянокоджи!
Затем он достал телефон и показал экран Нишикаве с Шираиши, а затем мне.
***
Аянокоджи Киётака
Академические способности — А+ (96)
Физические способности — А— (81)
Социальное взаимодействие — B (66)
Внесенный вклад — B+ (77)
Общая оценка — B+ (80)
***
Школа обновила мои оценки в «ОИС».
— А что с ними не так?
— Что не так? Да все! Глянь на общую оценку. Вот эта B+ — одна из лучших среди третьегодок! Лучших на всей параллели, ты не понимаешь? Эта оценка показывает, что твой перевод в другой класс, результат прошлого специального экзамена и твои действия на нем сильно подняли оценки по академическим способностям, социальному взаимодействию и внесенному вкладу.
Это правда, после перевода в класс C я не делал ничего, чтобы оставаться в тени. На письменных тестах не сдерживался, на уроках выполнял все задания, в том числе на физкультуре. Поэтому прогресс по сравнению с двумя предыдущими годами вполне закономерен.
Перевод в другой класс, в зависимости от того, как на это посмотреть, мог негативно сказаться на внесенный вклад, но были выполнены все одобренные школой правила, так что на оценки он никак не повлиял.
— Еще и лидер класса C, временный, но блин. Ты реально крут, — продолжил Йошида.
— Что-то уж больно ты радостный, Йоши. Аянокоджи-кун, может, и правда крут, но это в конце концов его успехи, а не твои. Чего радоваться чужим заслугам… — сказала ему Нишикава.
— Ну так мы же теперь в одной лодке. Это как игрок национальной сборной по бейсболу или футболу, ты болеешь за него и называешь суперкрутым просто из чувства общности, даже если лично никак не связан с ним. Вон, недавно один сделал хоумран, а другой забил гол и переломил ход игры, меня тогда аж в дрожь бросило. Вся Япония праздновала, — изрек Йошида страстную речь. Только Нишикава, похоже, этой страстью не прониклась.
— Правда? Мне не нравятся эти вонючие, потные виды спорта, не знаю, что там и кто празднует.
Йошида терпеть не мог неприятие Нишикавы, а потому перевел взгляд на Шираиши и спросил:
— Т-ты согласна, Шираиши?.. Понимаешь, о чем я пытаюсь сказать?
— Да, конечно, понимаю. Я тоже одна из тех, кто поддерживает Аянокоджи-куна. И очень рада, что нам удалось заполучить в класс такого ценного игрока.
— П-правда? Так и знал, что я не один! — воскликнул Йошида.
— А я скорее ревную, чем радуюсь. Его оценкам позавидует любой, — вмешалась Нишикава.
— Какая же ты мелочная, Нишикава!
— Почему бы не сказать, что я смотрю правде в глаза? К тому же слепая вера может привести к опасным мыслям. Вроде: «Пойдем за ним. Если будем вместе, то даже на красный перейти нестрашно». К твоему сожалению, я не из тех, кто безусловно поддержит таких героев. Более того, меня пугает, когда о человеке говорят только одно.
Нишикава резко отвергала все, что говорил Йошида.
— М-да, чудный у тебя характер.
— Благодарю, — радостно прищурилась Нишикава в ответ на явную издевку Йошиды.
— А ты что думаешь, Кито-кун? Насчет «ОИС» Аянокоджи-куна, — обратилась к нему Шираиши.
Кито сидел неподвижно с опущенным на взятый им карри с рисом взглядом. Пусть он и пошел с нами, но за все это время не проронил ни слова. Станет он хвалить, как Йошида и Шираиши, или же покажет антипатию и осторожность, как Нишикава?
Мне не составит труда добиться большего, учитывая стандарты этой школы, именно поэтому хотелось бы лучше узнать, как влияют на класс мои так называемые «успехи». Если будет много тех, кто думает как Нишикава, и накопится достаточно недовольства, то придется менять темп.
— Спрашивать у него бесполезно, бесполезно и еще раз бесполезно. Скажет, что ему не интересно, и все, — сказал Йошида.
— Чужие оценки в «ОИС» не интересуют, — едва слышно, но твердо ответил Кито.
— Говорил же.
— Но… — Кито направил на меня недобрый пронизывающий взгляд. — Мне интересно, почему он целых два года скрывал свои способности. Как и то, почему вдруг сейчас решил проявить себя.
Саму «ОИС» ввели, когда мы только перешли на второй год обучения. Это было после того, как Нагумо стал президентом ученического совета. В то время мои оценки и правда были посредственными.
— Кстати, а что у тебя раньше было в «ОИС», Аянокоджи? Я временами просматривал списки классов, но в памяти ничего не отложилось.
— Я тоже не помню… — сказала Нишикава. — У меня даже впечатления о нем составлено не было. А ты что скажешь, Аска?
— Хм… Вообще ничего.
Похоже, никто из троицы не помнил мои оценки в «ОИС». Я не стал ничего говорить и вспомнил информацию годичной давности.
***
Академические способности — C (51)
Физические способности — C+ (60)
Социальное взаимодействие — D+ (37)
Внесенный вклад — C+ (60)
Общая оценка — C (51)
***
Полная заурядность, в моих оценках ничто не заслуживало упоминания. Именно поэтому общий прогресс, если мы сравниваем с прошлым годом, один из лучших в параллели. Я просто намеренно не раскрывал свои способности, но остальные вполне закономерно посчитали это чем-то ненормальным.
Однако хвастаться тут нечем. Я не собирался этого касаться, потому что неизбежно придется упомянуть другой класс, так еще и мой бывший, но если говорить о чистом прогрессе, то своими оценками в «ОИС» похвастаться мог Судо.
— Думаю, оценки у него были самые обычные, и поэтому нынешние оценки сильно притягивают внимание. Если бы Аянокоджи-кун с самого начала показывал, на что способен, класс A Хорикиты-сан имел бы сейчас намного больше классных очков и находился в большом отрыве. Я бы хотела немного отклониться от темы, почему ты теперь не сдерживаешься?
Кито будто вверил Шираиши дальнейший расспрос. Он зачерпнул ложкой побольше риса с карри и отправил ее в рот.
— Я не люблю выделяться. Поначалу меня даже не интересовал выпуск из класса A. Поэтому у меня не было желания активно помогать классу.
— Но ты поменял свои взгляды перед тем, как перешел на третий год? Или после? Поменял прямо на противоположные, надо сказать. Если, конечно, правда поменял.
Нишикава отнеслась к моим словам с тем же скептицизмом, что и к словам Йошиды.
— Я понимаю, почему вы можете мне не верить, но это чистая правда.
— Тогда, если ты так не любишь выделяться и у тебя даже желания не было, почему внезапно взялся за дело всерьез? — не отступала она.
— Я же уже объяснял. Главная причина была просьба помочь Хашимото, он хотел выбраться из тупиковой ситуации после ухода Сакаянаги. И я решил, что не против стать лидером класса, если мои силы будут полезными.
Тут я снова сделал акцент на том, что мой перевод — это заслуга Хашимото. Класс питает большие сомнения к нему, строго говоря, его сейчас стараются избегать.
— Хм, как-то не очень убедительно. Тебя такой ответ тоже не убедил, Аска?
Немного подумав, Шираиши согласилась с Нишикавой:
— Допустим, ты всем сердцем захотел быть полезным и стать лидером, но я подозреваю, что не стоило ради этого переводиться в отстающий класс. Ты мог встать во главе класса A, оставаясь на месте. Тебе было бы проще, разве нет?
— Вот-вот! Зачем рисковать и предавать, не понимаю.
— Да ладно вам, не наседайте на Аянокоджи. А если он растеряет свой энтузиазм?
— Если растеряет от такого расспроса, то на большее он не способен, — с улыбкой отбила Нишикава поддержку Йошиды.
— Нет… Ну, может, но… — пробормотал он.
— Не все так просто. Класс A уже признал Хорикиту как лидера, а ее позиции прочны. Подними я внезапно голову в таких условиях, это бы лишь вызвало хаос. И если всерьез подходить к лидерству, то надо брать отстающий класс и перестраивать его, иначе смысла в этом нет.
— То есть ты хочешь своими руками поднять класс до уровня A даже ценой больших усилий?..
Я кивнул Йошиде, на что он, впечатленный, также кивнул два-три раза.
— А мне нравится твой настрой!
— Странный ты человек, я бы сказала, мазохист в тяжелой форме. Нет, ну ты серьезно? Прям серьезно? — Нишикава продолжала озвучивать сомнения, постоянно улыбаясь.
Вряд ли ее можно переубедить, тем не менее лучше ей будет ответить.
Но не успел я открыть рот, как меня опередил Йошида, сделавшийся строгим.
— Я думаю, он по большей части говорит правду.
— Словам слуги Аянокоджи-куна доверия мало.
— Какой я тебе слуга?!
— Тогда лучше называть тебя «Хашимото-кун номер два»?
— Даже не думай!
Во время их короткой перебранки Нишикава покрутила палочками в правой руке.
— Ладно, тогда можешь сказать, с чего ты взял, что это правда?
— Как бы сказать, вижу по нему, что ли. Он примерно такой же чудак, как и Моришита.
Я, конечно, благодарен за поддержку, но когда тебя ставят в один ряд с Моришитой — приятного мало.
— Надо же, отвернулась на секундочку, а Йоши уже доверяет тебе.
— Нишикава-сан, я тоже немало доверяю Аянокоджи-куну, — отозвалась Шираиши с улыбкой на лице — причем улыбка была, как выразился Йошида, загадочной.
— Почему? Вот скажи, почему? Потому что он показал себя на специальном экзамене? Или же… тут личный интерес?
Нишикава посмотрела на Йошиду с самой многозначительной за сегодня ухмылкой.
— Л-личный интерес?.. В каком смысле? — спросил Йошида у Нишикавы. Как и ожидалось, он на это клюнул.
— Ты же прекрасно понимаешь, о чем я. Тебе самому хотелось бы, чтобы Аска так на тебя смотрела, правда?
— Ну-у… так-то… Стоп, н-ничего подобного!
В недавнем разговоре с Шимазаки высказывалось сомнение насчет правдивости слухов об «убийце ста». Однако не стоит забывать: это всего лишь мнение Шимазаки. Более того, тогда он строго-настрого запретил говорить кому-либо о его опровержении.
Легкомысленные ученики могли бы это разболтать, но Йошида даже намекать не станет. Как минимум он говорит исходя из того, что слухи про «убийцу ста» — это правда. Хотя, может, он и хотел бы их развеять, но слова Шимазаки его не до конца убедили.
— И я все еще не исключаю, что Хорикита-сан подослала тебя, — без стеснения продолжала Нишикава.
Йошида напрягся еще сильнее.
— Прекрати уже, Нишикава!
— А что? Хочешь, чтобы я полностью уверовала в него, как ты? Я не настолько наивна, знаешь ли.
— Как я? Что за чушь? Между нашим классом C и Аянокоджи таких доверительных отношений еще не сложилось. Сейчас мы лишь прощупываем друг друга.
— М-м? Но при этом у тебя нет сомнений ни насчет его перевода, ни насчет его планов?
— Есть. Поэтому и пытаюсь начать с доверия. Аянокоджи это заслужил уже тем, что разобрался с первым специальным экзаменом. Или нам нужно сомневаться в нем во всем и всегда? «А он точно будет нам полезен?». «А он точно на нашей стороне?». Так, что ли?! — резко ответил разгорячившийся Йошида.
Нишикава лишь хихикала.
— Это слишком круто даже для тебя, Йоши.
Не отворачиваясь от Йошиды, Нишикава мельком бросила взгляд на Шираиши.
— Хм, не знаю, как будет правильнее. Я не могу доверять Аянокоджи-куну сейчас, но очень бы хотелось.
Нишикава без колебаний демонстрировала недоверие ко мне, однако сейчас будто сделала шаг назад.
— Я хорошо понимаю вас обоих. Поэтому как вам такое: давайте мы копнем немного глубже? Видимые результаты, вроде итогов специального экзамена, важны, но по-настоящему узнать человека нельзя, не увидев его в личной жизни, — предложила Шираиши, сложив вместе ладони.
— Хорошая идея. А то я тоже слабо понимаю, какой Аянокоджи-кун человек, — согласилась Нишикава.
Не из-за Шираиши ли?
— Раз мы собрались вместе на обед, давайте каждый немного расскажет о себе, — произнесла Шираиши.
Даже раздраженному Йошиде пришлось это принять… Хотя нет, он был настолько без ума от радости, что даже закатил глаза.
— Тогда я начну. В будние дни, если я не в чьей-нибудь компании, то чаще всего иду прямо в общежитие. Я могу пойти в Кёяки, когда меня зовут Нишикава-сан или другие подруги, но это бывает редко, один-два раза в неделю, — продолжила она.
Большинство учеников на обратном пути почти каждый день проходят через торговый центр Кёяки, если только у них нет проблем с деньгами. Ведь это единственное место, где можно провести свободное время в удовольствие, от ежедневных походов по магазинам и до развлечений.
— Ты же часто отказываешься, когда я зову тебя, Аска.
— Прости. Если честно, мне больше нравится быть одной. Но поэтому в выходные я стараюсь выбираться из четырех стен и встречаться с другими людьми. Правда, первую половину дня я отдыхаю, а иду куда-то зачастую во второй. Обычно в кафе или универмаг, — поделилась Шираиши своими привычками. И еще так подробно, я такого не ожидал.
Ее примеру последовала Нишикава.
— Тогда мой черед! Я почти всегда хочу в Кёяки. Частенько одна, частенько с подружками. С Таканаши-сан, с Цукаджи-сан, — бодро начала Нишикава. А потом скороговоркой рассказывала во всех подробностях, о чем они разговаривают, чем занимаются и так далее.
— Мы поняли, поняли. Хватит уже, мы все поняли, — остановил ее Йошида. Какое-то время он слушал молча, но после нескольких минут его терпение, похоже, иссякло.
По лицу было видно, что Нишикава еще не успела наговориться, тем не менее, хоть и нехотя, но передала эстафету мне.
— Честно говоря, вряд ли я чем-то сильно отличаюсь от остальных учеников. Если и говорить об отличиях, с недавних пор начал ходить в тренажерный зал, когда есть время. Причем независимо от того, будний день или выходной. Но на этом все.
— Зал, это который на втором этаже? Надо же, кто-то из учеников туда ходит, — проронила Нишикава с таким видом, будто услышала что-то крайне необычное.
— А из нашего класса туда никто не ходит?
— Хм, вроде нет.
Они не могли сходу вспомнить. Я хожу в зал не особенно часто, но также не помню, чтобы видел там кого-то из класса C.
— Место не такое уж и популярное, согласен, однако человек тридцать со школы наберется. Наверное, только поступившие тоже скоро присоединятся.
Плюс ко всему работники школы тоже могут посещать зал, поэтому если считать и взрослых, в общем выйдет, скорее всего, примерно сорок-пятьдесят человек.
Судя по занимаемой площади и стоимости членского взноса, заведение, даже если допустить, что аренда стоит вменяемых денег, убыточно. Наверняка оно работает благодаря поддержке со стороны школы.
— Никто не хочет походить? — предложил я.
— Уах, вот это вообще ни к месту, Аянокоджи…
— Посреди разговора начать внезапно зазывать кого-то. У тебя совсем нет чувства такта?
Нишикава и Йошида чуть ли не хором возразили, глядя на меня.
В этот момент Кито резко отодвинул стул и встал. Доев свой кари, он встал и взял поднос в руки.
— Я пошел в класс… — только и сказал он, после чего отделился от группы.
— В итоге он почти не разговаривал с нами… Чего ради тогда согласился обедать вместе? — произнес Йошида.
— Кто его знает. Я не понимаю, о чем Кито-кун думает. И видок у него страшный.
Не скажу, что Нишикава поступает плохо, озвучивая свои мысли, но вот последняя фраза явно была лишней.
Как бы то ни было, сблизиться с Кито — задача не из легких.
После этого я принялся за обед и стал обдумывать, чем заняться после школы. Изначально хотелось наведаться в библиотеку, однако не повезло: сегодня объявили о начале экзамена. Пока информации мало, о правилах не догадаться, поэтому после уроков придется уделить этому время.
Тогда завтра… Попробую найти свободную минуту завтра. Так у меня получится спокойно поговорить с Хиёри.
