— Сегодня так жарко…
Я не знаю, сколько раз произносил подобные слова за это лето. И всё же, от жары никуда не денешься. Говоря о ней, становится только жарче, но мне всё равно пришлось высказаться. Ведь мысленно жаловаться об этом — лишь увеличит накопившийся стресс. Похоже, что единственными, кто радовался невыносимой жаре, были цикады. Кстати говоря, на этот раз меня втянули в необычайно незаурядное событие. Хоть я и использую слово «событие», простое знание деталей этого случая может вызвать сильное чувство враждебности у учеников-парней. Однако, обошлось не без проблем, так что начну с самого начала.
Не так далеко от общежитий есть дорога, с обеих сторон покрытая деревьями. Она ведёт к школе. Если немного отклониться от её маршрута, можно добраться до зоны отдыха. Прямо сейчас, я стою здесь. В этом месте установлено несколько скамеек и торговых автоматов. Впрочем, вид отсюда также очень хорош. Неудивительно, что ранней весной здесь наблюдался нескончаемый поток учеников. Ведь это место идеально подходит для разговоров или небольшого отдыха. Однако, сейчас здесь безлюдно, совсем никого не видно. Можно с уверенностью сказать, что в этом виновата жара. Что-то вроде межсезонья для учеников. Вот почему это самое подходящее место для тайной встречи.
— Заставила ждать.
Сидя на скамейке, я увидел человека, направляющегося со стороны общежитий. Прикрывая беспощадное солнце своей рукой, она посмотрела в небо.
— Как же жарко…
Высказав то же мнение, что и я, ученица класса D, Каруизава Кей села рядом со мной, из-за чего её волосы, собранные в конский хвост, немного подскочили. Она оделась в самые обычные джинсы и рубашку. Тем не менее, они вовсе не казались дрянными. Насколько я могу судить, они идеально ей подходят, поэтому в них она смотрится очень хорошо. И даже несмотря на жару, девушки всегда следят за своим стилем, из-за чего им, похоже, приходится трудно.
— Извини, что отнимаю твоё время этим внезапным звонком.
— Смеёшься? Я израсходовала слишком много баллов, веселясь во время летних каникул, так что просто находилась в своей комнате.
— У тебя есть планы на завтра?
— Без денег ничего не поделаешь. Наверное, буду просто спать.
Должно быть, это лето она и вправду шла на поводу у своих желаний.
— В следующем месяце ты должна получить много баллов, кроме того, скажутся результаты последнего экзамена.
Во время специального экзамена на лайнере, Каруизава, которую выбрали в качестве «цели», сотрудничала со мной и таким образом сумела скрыть свою личность. В качестве награды, в начале сентября она должна получить за это 500.000 баллов[1].
[1] За 4-ый исход «цель» получала 500.000, а не 50.000 (опечатка в анлейте)
— Ну конечно. Вот почему я купила всю одежду и аксессуары, которые хотела. Однако, нормально ли таким образом тратить баллы? Не лучше ли приберечь немного?
— А у тебя получится?
Я выставил её немного в озорном свете, после чего она надула свои щёки и посмотрела на меня.
— Это… нелегко. Всякий раз, когда я трачу баллы, их хватает не более, чем на неделю.
Каруизава приподняла свои руки, после чего начала считать на пальцах вещи, которые хотела. Все её пальцы согнулись в мгновение ока. Сколько же всего она хочет?
— Понимаешь, дело не в том, что я совсем об этом не думаю. Даже я знаю о том, насколько полезны приватные баллы. Школьная система довольно странная, не находишь? Во время специальных экзаменов можно получить абсурдно огромное число баллов. Остальные тоже недоумевают по этому поводу.
Понятно, похоже, среди обычных учеников наконец появились некоторые подозрения. Разумеется, что, получив огромную сумму денег, любой человек насторожится. Но лишь спросив себя, для чего этой школе идти на такие убытки, они поймут, что приватные баллы используются не только для удовлетворения личных желаний или собственной выгоды.
— Ага, внезапно раздать около одного или двух миллионов баллов. Ведь это те же деньги.
— Точно-точно, нормально ли вручать так много денег старшеклассникам? С этим явно что-то не так.
Большинство очков, вероятно, будет необходимо, чтобы «выжить» в этой школе. Думая об этом, Каруизава засомневалась, стоит ли вообще тратить баллы на данном этапе. Это лишь пример, однако, если оказаться в ситуации, когда тебя захотят исключить, есть шанс, что можно будет использовать баллы, чтобы отменить исключение. Рассуждая в подобном ключе, несколько миллионов баллов в качестве страховки могут оказаться очень кстати.
— Бесполезно думать об этом. Ведь просчитывать далеко наперёд, забывая об удовлетворении собственных желаний, тоже плохо. Достаточно 10-20% твоих ежемесячных баллов.
Очень важно поддерживать в себе чувство меры. Особенно это касается Каруизавы, которая до сих пор свободно тратила свои баллы. Но я подумал, что плохо так внезапно подавлять её желания. Кроме того, существует вероятность, что вместе с внезапным изменением её повседневной жизни, это может отразиться на её окружении. Если девушка, разбрасывающаяся своими деньгами, начнёт экономить, её класс может что-то заподозрить. Она может поддерживать связь со мной, но я думаю, что ей ещё рано сообщать об этом остальным.
— В таком случае, есть кое-что, что я хотел бы тебе поручить.
— … Ты позвал кого-то на улицу в такой жаркий день и даже не подумал об извинении?
— Так сойдёт?
Я протянул ей недавно купленную пластиковую бутылку с чаем, из которой до сих пор не пил. Каруизава немного колебалась, но в конце концов неохотно приняла её.
— Она уже тёпленькая…
— Что ж, стоит поблагодарить за это погоду.
В наиболее поражённых районах уже зафиксирована температура свыше 40 градусов. Лишь услышав об этих цифрах, я уже начинаю потеть. В то же время, измученная жаждой Каруизава начала недовольно открывать бутылку.
— Ух, что за невезение.
— Невезение? Я уверен, что чай не включает в себя лотереи.
— Не смешно. Я имела в виду, что её трудно открыть.
Понятно… Это явно не такое уж и забавное недоразумение. Протянув руку, я взял бутылку и немного прокрутил крышку, после чего передал её обратно ей.
— Спасибо.
После инцидента на лайнере, мы с Каруизавой стали немного ближе друг к другу. В противном случае о таком разговоре не могло бы быть и речи. События, которые привели к такому результату, безусловно, вызвали у неё недовольство и недоверие ко мне, но она особо не показывала их. Ей не в новинку контролировать себя. Это означает, что она делает всё возможное, чтобы защитить себя и адаптироваться к своей новой среде.
— Завтра последний день летних каникул. Мой друг захотел создать несколько летних воспоминаний, из-за чего пригласил меня.
— Что ты подразумеваешь под летними воспоминаниями? Ведь в этой школе нет фейерверков, фестивалей или чего-то такого.
— Здесь по крайней мере есть бассейн. Обычно, привилегия на его посещение имеется только у клуба плавания, но с сегодняшнего дня её распространили и ко всем остальным.
Этот бассейн был даже больше, чем тот, который используется во время школьных занятий. На последние три дня летних каникул, его преобразили в общественный бассейн, которым мог воспользоваться каждый. В первый день туда бросилась целая толпа учеников, из-за чего вход в него стали регулировать. Таким образом за эти три дня можно войти только один раз. Первые два дня уже позади, однако, переполнено было даже сегодня.
— Ах, хоть ты и упомянул об этом. Но я не заинтересована в плавании.
Каруизава постоянно притворялась больной во время уроков плавания. Хоть школа и использует систему баллов, из-за которой сложно пропускать занятия, учителя не могут уследить за здоровьем учеников, особенно когда дело доходит до неоднозначных проблем девушек. Таким образом, они постоянно отказывались идти на занятия, за исключением Каруизавы, которая всегда отсутствовала. Их причины отказа были самыми разнообразными. Чувствую себя плохо, не желаю показывать остальным своё неумение плавать, ненавижу плавание, не хочу показывать свою кожу противоположному полу, плохой стиль итд. Большинство из них использовали такие оправдания. Однако, причина Каруизавы отличалась. Ведь с ней приключилась совсем иная история. В прошлом над ней жестоко издевались ученики из другого класса, из-за чего она получила на своём теле шрам. Он всё ещё болит время от времени. Если его увидят другие ученики, она наверняка привлечёт к себе много внимания.
— Тебе вообще нравится плавание?
— Хмм… Не думаю, что ненавижу его. Я не плавала несколько лет, так что, возможно, уже забыла, как это делать.
Она ответила расплывчато. Тем не менее, я понял, что это не истинные чувства Каруизавы.
— Итак, вы ребята хотите создать воспоминания в бассейне? Просто стремитесь к эротизму?
Я не могу этого отрицать. Нет, думаю, в этом и есть вся причина.
— Так, какое отношение это имеет ко мне?
— Перед этим… Позволь задать тебе вопрос. Школа и вправду не знает о том, что над тобой издевались?
— Что?
До этого момента поведение Каруизавы немного отличалось от обычного. Видимо, сейчас она была в недоумении. Так или иначе, она посмотрела мне прямо в глаза.
— Ты ведь знаешь, что я недолюбливаю эту тему?
— Я поднял её не без причины. Я спрашиваю, потому что она напрямую связана со следующим вопросом.
— Но…
Это, должно быть, её больная тема. Будет нелегко заставить Каруизаву ответить, но прежде чем мне выдался шанс убедить её, похоже, что она и так согласилась.
— Хорошо, я доверюсь тебе. Кроме того, у тебя всё-таки должны быть причины.
Казалось, что она делала всё возможное, подавляя собственную враждебность.
— Правда о том, что надо мной издевались. Если выбор стоит между тем, знают они или нет, то я склоняюсь ко второму. Они могут знать о моём частом отсутствии на занятиях во время средней школы, но разве всё не спишется на мою болезнь или прогулы? Ах, а вместо издевательств, они охотнее поверят в мою глупость. Так что, возможно, именно поэтому меня и назначили в класс D.
Ответ, переполненный собственными упрёками. Полагаю, что её причина пребывания в классе D и вправду с этим связана. Эффект плохого впечатления в следствие прогулов и скудных академических навыков. А её высокомерное отношение в старшей школе обусловлено тем, что она хотела прекратить издевательства. Не думаю, что издевательства над ней хоть как-то связаны с её причиной пребывания в классе D.
— Если бы школа и могла расследовать инцидент с издевательствами, не думаю, что она смогла бы хоть за что-нибудь зацепиться.
— Ведь ты и сам знаешь о том, насколько омерзительно прогнил этот мир, верно?
— Так и есть…
— Надо мной и вправду издевались, из-за чего я в течение многих лет страдала. В то время я обращалась за помощью к своим учителям и одноклассникам. Но это привело лишь к ещё большим страданиям…… Никто не помог мне избежать этой страшной реальности. Напротив, издевательства становились только хуже.
У издевательств есть сильная склонность впадать в замкнутый круг, именно поэтому они глубоко укоренились. Многие люди, наблюдая за новостями, прекрасно осознают то, что издевательства не могут так легко прекратиться. Им не остаётся ничего, кроме как сожалеть. Ведь даже если одна волна издевательств отступит, на жертву обязательно обрушится ещё большая волна.
— Независимо от моих мучений, школа так просто не могла признать факта издевательств, из-за чего даже и не пыталась помочь. В лучшем случае учителя мягко предупреждали хулиганов. Но из-за этого издевательства становились только хуже, понимаешь?
Ясно, для неё это очень неприятная тема. «Зачем ты сдала меня школе» или «что ты замышляешь», хулиганы лишь скажут нечто подобное и жестоко её накажут. Даже если школа признает факт издевательств, в большинстве случаев, она будет действовать скрытно. Ведь школа не захочет иметь плохую репутацию из-за проблем с издевательствами. Были случаи, когда некоторые школы не признавали факта издевательств даже после того, как жертвы оставляли свои предсмертные записки, после чего покончили свою жизнь самоубийством. Но хуже всего то, что спасения нет даже после смерти. Люди будут смеяться и распространять о них ужасные слухи, как будто это была героическая сага в соцсети. Мы живём в страшной эпохе, в которой над тобой продолжают издеваться даже после смерти.
— Мои хорошие одноклассники говорили, что не знали об издевательствах, школе, хулиганах или обо мне. Это был вынужденный ответ. Неважно, насколько несправедлива оказалась реальность.
— Так всё и было.
Мало того, что Каруизава не могла изменить своё прошлое, ей и поныне приходится с ним считаться. Вероятно, эта школа тщательно расследовала её прошлое, но заключила, что она была легкомысленной, безответственной и пустоголовой. Если не только её окружение, но и школа будет придерживаться одной истории, такое никогда не всплывёт на поверхность. В таком случае правда никогда не восторжествует.
— Но всё же я благодарна. По отношению к тем, кто издевался надо мной, и школе, которые скрыли этот факт.
Для неё было бы не странным плакать, вспоминая о своём жестоком прошлом, но Каруизава смотрела в будущее с оптимизмом, после чего продолжила:
— Никто здесь обо мне не знает. Именно поэтому я смогла найти новую себя. Этого, вероятно, не произошло бы, если бы они знали.
Ей удалось разрешить свою плохую ситуацию самостоятельно, заполучив популярного Хирату.
— Каруизава, признаться, так и хочется тебя восхвалять, но есть кое-что, что мне нужно сказать тебе перед этим. Помощь в издевательствах над другими теперь запрещена.
— Ха? Хочешь сказать, что я над кем-то издеваюсь?
— Быть своевольным это хорошо и всё такое, но разве не ты в последнее время нацелилась на Сакуру? Очевидно, что она не из тех девушек, которые будут над тобой издеваться. Хоть ты и делаешь это, чтобы не стать жертвой самой, не присоединяйся к хулиганам.
Я сделал ей предупреждение. Ведь независимо от её прошлого, есть вещи, которые она не может себе позволить.
— Сакура-сан, хех? Ты хочешь помочь ей, потому что она так к тебе привязалась?
— Мне так нужна причина? Ты должна хорошо знать, каково это быть в лице жертвы.
— В моём случае, эта позиция — мой путь выживания. Это не то, что я могу беспечно отбросить. Я соболезную Сакуре-сан, но слабаки существуют именно потому, что сильные действуют. Особенно это касается тех, кто притворяется, прямо как я.
Если надо мной собираются издеваться, я достану их первой. Если я и мог прочитать её мысли, то она думала примерно об этом.
— Это для её блага. В конце концов она очень мне помогает.
— … Хмм. Ты признался довольно быстро.
В её глазах нет недовольства или раздражённости. Только настороженность.
— Мои слова могут показаться тебе не очень убедительными, но… Хорошо. С этого момента я буду внимательнее.
— Рад, что ты поняла. Кроме того, для сохранения своего положения у тебя есть Хирата. Сейчас тебе ничто не угрожает.
— Возможно, я и вправду переусердствовала.
Пока она может объективно рассматривать свои поступки, об этом не нужно беспокоиться.
— Но если моё положение окажется в опасности…
— Тогда я поддержу тебя. При необходимости я вовлеку Хирату и Чабаширу-сенсея на твою сторону и уничтожу твоих врагов. Это обещание.
— Хмм… Тогда по рукам.
Она никогда не была человеком, который прибегал к насилию первым. Как по мне, она действовала просто, чтобы защитить себя. Жертвам издевательств, как правило, трудно социализироваться, но ей удалось побороть свою боль. Она обладает великим разумом. В этом я могу быть уверенным, ведь в тот раз она так и не поддалась моим угрозам.
— Интересно почему…
— Что такое?
— Нет, ты ведь понимаешь. Я не люблю копаться в своём прошлом. И не позволяла другим узнать о нём. Тем не менее, всё кончилось тем, что я рассказала об этом тебе. К моему удивлению это было не так уж и сложно.
Похоже, для неё это является загадкой. Разумеется, то же касается и меня.
— Могу я спросить кое о чём? Так вот каков ты на самом деле?
Каруизава спросила осторожно, тем не менее, она единственная в нашем классе, кто видел мои обе стороны. Но мне на удивление трудно ответить на её вопрос. Я скрестил руки, задаваясь вопросом, как отреагировать.
— Полагаю, я всегда такой.
— Ты совершенно другой!
Это не правда, но и точно не обман. Это немного отличается от притворства другой личностью.
— Лишь для справки, но в чём разница между мной сейчас и мной обычным?
— Обычно ты довольно мрачный, хмурый и совсем не говоришь. Но сейчас ты очень напористый и непосредственный. Подобная разница бросается в глаза. Разговариваешь тоже по-другому. Да что с тобой?
— Хмм… Разве это не похоже на то, как человек меняется в поведении, когда вокруг есть другие люди?
Если бы мне пришлось выбирать наиболее подходящий ответ, то всё было бы именно так. Но мне всё равно казалось, что ему чего-то не хватает. Признаться, как человек, я «только ещё родился». Моя личность начала формироваться только с момента зачисления в эту школу, поэтому она всё ещё не основательна. Ведь я пока что не знаю, как вести себя в разговоре с другими людьми.
— Так или иначе, я не планирую себе изменять. Я просто останусь самим собой.
— Я спрашиваю именно потому, что ты не похож на обычного себя.
Каруизава снова надула губы, из-за чего выглядела недовольной.
— Во всяком случае, вернёмся к теме. С этого момента ты можешь наблюдать за мной сама, так и поймёшь, что я за человек.
— Такое чувство, что ты уклоняешься от вопроса, но хорошо… Что там с бассейном?
— Завтра мы вчетвером: я, Ике, Ямаучи и Судоу, а также Хорикита, Сакура и Кушида планируем сходить вместе в бассейн..
— Очень странная комбинация людей. Не могу представить, чтобы Хорикита и Сакура к вам присоединились. Впрочем, возможно ты и сам в этом замешан, но я по-прежнему не могу понять, как. На них будут пялиться, верно? Мои им соболезнования.
Ясно, как божий день, что при обычных обстоятельствах они бы не пришли, даже если бы мы их пригласили. Неудивительно, что Каруизава почувствовала что-то неладное.
— Несмотря на это, я хочу, чтобы ты пришла в бассейн и присоединилась к ним.
— Ха?! Ты серьёзно?!
Обычно она никогда не пересекалась с этой группой людей… Нет, присоединение к ним было бы слишком противоестественным из-за её плохих с ними отношений.
— Ты можешь переодеться в общежитии и надеть что-нибудь сверху. Это будет неприятно, но ты можешь вернуться тем же образом.
— Нет-нет-нет, я не хочу этого, ты ведь понимаешь?
— Я могу тебе посочувствовать, но разве у тебя есть право отказываться?
— Вау, ты просто ужасен…
— Что бы ты ни говорила, всё уже решено. Тебе следует действовать в соответствии с инструкциями.
Закончив фразу, я достал из кармана рукописную записку и принудительно передал её Каруизаве.
— Что ж, я и так проявляю некоторое внимание.
— Проявляешь внимание? Это займёт весь день, разве нет? К тому же в последний день лета!
— Разве не ты говорила, что собираешься спать в своей комнате? Не вижу в этом никаких проблем.
Каруизава сказала об этом сама, так что теперь она не сможет этого отрицать.
— Я сказал, чтобы ты присоединилась, но я не просил тебя проводить своё время вместе с ними.
Не понимая смысла моих слов, она начала читать записку.
— В чём разница…?
— В этом…
Я не мог объяснить в подробностях, почему мне понадобилась именно её помощь. Каруизава дослушала до самого конца, после чего мне казалось, что у неё заболела голова. Она держалась руками за свою голову.
— Что такое? У тебя болит голова?
— Конечно, она болит, почему они… Нет, ничего. Бессмысленно, даже если я спрошу.
Она, казалось, признала, что было бы бессмысленным спрашивать об этом.
— Почему ты не попросил Хорикиту-сан? Разве вы не близки?
— Я не могу попросить её. Понимаешь ли, она не знает, что я работаю за кулисами.
— Ээ? Почему?
Естественная реакция. Хотя расставить всё по полкам будет немного трудно. Понятное дело, что правильный ответ — желание находиться в тени, одновременно вводя в заблуждение остальных. Однако, по отношению к Каруизаве, я решил вывести наши отношения на один шаг вперёд.
— То, что я вступил с тобой в контакт на лайнере, вызвано тем, что всё это время я действовал независимо, впрочем, как и сейчас. Причина, по которой я не могу сказать об этом Хориките, состоит в том, что я ещё не могу полностью ей доверять.
Я сказал ей всё честно, без лжи.
— Ээ? Ты не доверяешь ей, несмотря на то, что проводишь с ней так много времени? Это странно.
— Это потому, что для меня она является великолепным прикрытием. Ведь она сама по себе выделяется.
— Значит, ты её только используешь?
— Это неправильный термин, но в данной ситуации он может и подойти.
— Хмм? Я не понимаю, но… Не мог бы ты уже прекратить коварствовать?
Она с улыбкой возразила, показывая свои белые зубы.
— … Но всё-таки, твои планы проходили успешно вплоть до этого самого момента. Я всегда думала, что Хорикита-сан была единственной, кто придумывала и выполняла их. Да кто ты, чёрт возьми, такой?
Полагаю, что для неё моя личность остаётся загадкой.
— Ну хорошо, заслуживать больше доверия, чем Хорикита не так уж и плохо.
И в самом деле. Её слова не ошибочны. В Каруизаве действительно есть что-то, чего так не хватает Хориките, из-за чего я могу сказать об этом ей, но не последней.
— Я должна просто следовать твоим указаниям, верно?
— Так и есть. Теперь, когда эта проблема решена, не могла бы ты немного сопроводить меня? Нам нужно подготовить кое-что заранее.
— У меня ведь нет права вето? Принято.
Подразумевая, что она хочет поскорее с этим разобраться, она встала и стряхнула свою одежду от пыли. Я тоже не хочу тратить на это время, поэтому мы вместе направились к бассейну.
