— Цзянъэ, ты хочешь, чтобы твой мужчина любил только одну? — Цин Шуй усмехнулся.
Довольно редко Ие Цзянъэ бросала на Цин Шуя презрительные взгляды, поэтому он слегка оробел, когда увидел ее глаза. Несмотря ни на что, он крепче сжал ее руку в попытке успокоить ее гнев.
— Ни одна женщина не захотела бы делить своего мужа с другой. Люди — эгоистичные существа. Как и с сокровищами, неважно, сколько перед вами будет сокровищ, у вас будет одно любимое, несмотря на то, что вы можете обладать ими всеми. Самое главное, что ваш вкус может измениться, и любимым сокровищем может стать другое, — Ие Цзянъэ мягко улыбнулась, глядя на Цин Шуя.
С другой стороны, Цин Шуй ошарашенно смотрел на Ие Цзянъэ. Теперь ее слова имели смысл, и легко понять эту логику. Но ее рассуждения могли относиться и к другим людям, вроде тех из его прошлой жизни, у кого помимо жен были любовницы. Они будут искать новых женщин и бросать старых. Цин Шуй подумал о себе и задал самому себе вопрос, какую из своих жен он любит больше всего…
Когда Ие Цзянъэ увидела, что Цин Шуй молча что-то обдумывает, то специально потрясла рукой, чтобы оторвать его от размышлений. Цин Шуй поднял голову и посмотрел на нее. Он улыбнулся, заметив на ее лице извиняющуюся улыбку.
— Я не пытаюсь читать тебе нотации. Ты же знаешь, такое очень распространено…
— Знаю. Я понимаю, о чем ты говоришь. Но все же ты не ответила на мой вопрос, — Цин Шуй почувствовал облегчение, когда она объяснила свои слова.
Как только они открылись и пообщались друг с другом, многое тут же прояснилось.
— Я правда не знаю. На самом деле, я никогда не думала об этом. Если у меня есть чувства к мужчине, то не думаю, что буду слишком беспокоиться. Как думаешь, твои жены могут стать сестрами и жить мирно друг с другом? — Ие Цзянъэ улыбнулась.
— Тогда что насчет чувств Цзянъэ ко мне… — смело, но с небольшим смущением спросил Цин Шуй.
Ие Цзянъэ подняла руку, которую держал Цин Шуй, и произнесла:
— У меня есть чувства к тебе — чувство, что ты негодник.
Закончив предложение, она весело улыбнулась, что побудило Цин Шуя сделать то же самое. Он немного понял, что она имела ввиду, и то, что он все еще мог держать ее за руку, намекало на ее чувства к нему. Конечно, еще была возможность того, что она в действительности имела в виду вопрос с Хребтом Короля Льва, но это было лишь предположение, поскольку она не говорила напрямую о своих намерениях.
— Если ты выйдешь замуж за кого-то еще, вероятно, я буду плеваться кровью от мысли о том, как мужчина держит тебя в своих руках, — беззаботно произнес Цин Шуй, многое обдумав.
— О каких глупостях ты думаешь… — Ие Цзянъэ подняла руку и постучала ему по голове, услышав тот бред, что вышел из его уст.
Цин Шуй воспользовался случаем и мягко удержал Ие Цзянъэ.
— Не двигайся. Я просто хочу удержать тебя. Если тебе интересно, то я не думаю о других вещах.
Ие Цзянъэ почувствовала беспомощность и продолжала мягко держаться за его шею. Она знала, что ее судьба навечно связана с этим человеком, но не хотело, чтобы все так закончилось. Когда он пообещал через три года взять ее к Хребту Короля Льва, она ощутила благодарность, но никогда бы не позволила ему пойти вместе с ней и рисковать своей жизнью ради нее.
— Цин Шуй, ты навестишь Старшую Сестру Ши?
Цин Шуй был поражен, но ответил:,
— Ты уже знала об этом!
— Я не была уверена! Можешь кое-что объяснить? Старшая Сестра Ши — тоже женщина с болезненным прошлым. У нее больше нет семьи, — спокойно сказала Ие Цзянъэ.
У Цин Шуя не было выбора, кроме как объяснить все с самого начала, опустив Чжу Цин и женщину, которую она любила. Он даже рассказал ей о времени, когда он был ‘одурманен’ лекарством и как, в итоге, оказался с ней. После этого она заболела, и в то время присутствовала Ие Цзянъэ, так что она уже знала об этом.
— Я поддерживаю вас со Старшей Сестрой Ши, — мягко произнесла Ие Цзянъэ, приблизившись к его уху.
Ее теплое дыхание коснулось его уха, отчего он сосредоточился на ее нежной мочке уха. Их губы почти коснулись друг друга, когда он повернулся посмотреть на нее. Потом он спросил у нее:
— А что насчет тебя?
Ие Цзя
— Я никогда и ни за кого не выйду замуж. Я никогда не выйду замуж!
Цин Шуй потер нос. Она впервые показала ему такую сильную реакцию. Казалось, что единственный способ, чтобы она полностью открыла перед ним свое сердце, — это разрешить вопрос с Хребтом Короля Льва.
***
Расстояние между странами Янь Цзян и Цан Лан было не таким большим, но они смогли быстро добраться до пункта назначения из-за увеличившейся скорости летающих зверей. «Малыш Бай» тоже стал сильнее, и его скорость стала в несколько раз быстрее.
Не только сама Луань Луань получила большой прирост в силе, но и ее демонические звери тоже стали сильнее. Впрочем, она не планировала взять больше зверей и не будет искать более сильных, пока не станет Начальным Боевым Императором. Помимо развития боевых техник, она также тратила большую часть времени, развивая духовную энергию.
Через несколько мгновений они увидели, как на горизонте появляется Страна Цан Лан. Когда Ие Цзянъэ вернула себе самообладание, то посмотрела на Цин Шуя и сказала:
— Похоже, тебе нравятся женщины старше тебя.
*Кашель кашель*
— Не напрягайся ты так! — быстро произнесла Ие Цзянъэ, увидев преувеличенную реакцию Цин Шуя.
— Сестра, так ты это знала…
Ие Цзянъэ потеряла дар речи. Она уставилась на него, пока ему не стало неудобно, и он быстро ответил:
— Мне нравятся слегка зрелые женщины, например, Цзянъэ…
Она улыбнулась и продолжила смотреть на него, не произнося ни слова. Цин Шуй сдался и заткнулся, поклявшись больше никогда не говорить ей ничего смущающего. Он тоже не мог понять себя. Во всяком случае, они приближались к Секте Небесного Меча, здания в поле зрения становились все отчетливее.
Ненадолго остановившись на полпути к вершине, они продолжили движение наверх горы. Когда они, наконец, достигли вершины, Байли Цзинвэй и его товарищи уже ждали их прибытия. Цин Шуй хорошенько осмотрел людей, окружающих Байли Цзинвэй, но Чжу Цин нигде не было видно.
— Старик! — Цин Шуй улыбнулся и подошел ближе, чтобы поздороваться с Байли Цзинвэй.
— Хаха, я так рад снова увидеть вас всех, Цин Шуй, Цзянъэ, мм… Должно быть, это Луань Луань. Она стала такой прекрасной дамой, — Байли Цзинвэй был особенно рад.
Далее нашу троицу поприветствовали и другие.
Ие Цзянъэ была очень рада, видя знакомых людей в Секте Небесного Меча. Это место принесло ей бесконечное счастье, по крайней мере, больше, чем мог ей дать Небесный Дворец. Секта Небесного Меча была чем-то особенным — он был для нее домом.
