— Конечно, женщины — источник проблем… Но ты — тот, кто напрашивается на смерть!
Посреди своей речи Цин Шуй вдруг почувствовал беспокойство и тут же остановился.
Он вновь стал самим собой и бросил несколько Игл Холодной Стали в область даньтянь преступников.
*Пу пу…*
Раздался тихий, но отчетливый звук, будто пластик внезапно взорвался на кусочки. Их даньтянь было мгновенно пронзено, отчего жалкие мужчины вскрикнули от мучительной боли. Уничтожение их даньтянь означало, что и их культивация тоже искалечена. Никто не мог выдержать такую мучительную боль ни физически, ни умственно.
— Еще раз закричите, и я тут же заставлю вас исчезнуть, — спокойно произнес Цин Шуй.
Кроме нескольких детей, все сели. Цин Шуй идеально рассчитал время Подвески Фиолетового Нефрита, которая была не просто аксессуаром, но и использовалась для рассеивания яда, хотя и не мгновенно с таким препаратом без цвета и запаха, как тот, что они употребили. Эффект яда исчезнет где-то за время сгорания палочки благовоний.
Между тем, Цин Шуй позволил всем разойтись по комнатам и пока отдохнуть.
Цзу Янлун и его друзья стиснули зубы и продолжали молчать. Один из них крепко сжал свои рукава, пропитав их холодным потом. Его лицо побледнело, а из уголков рта стекала свежая кровь.
Сегодня еще не конец для них, и Цин Шуй ни за что не отпустит их так запросто. Цин Шуй встал перед Цзу Янлун, посмотрел ему в глаза и сказал:
— Говори, кто вы такие. Пора бы тебе нам все рассказать!
— Мы из Главного Особняка, — неохотно ответил Цзу Янлун, никак не сквернословя.
У него было ощущение, что Цин Шуй сразу убьет их, если они попробуют его спровоцировать.
Цин Шуй рассмеялся, заметив внезапное изменение в лице Цзу Янлун. Этот безрассудный человек боялся смерти больше всех в этой комнате. Тем не менее, когда Цзу Янлун упомянул Главный Особняк, Цин Шуй замер, потом повернул голову к трем женщинам рядом с собой: Ие Цзянъэ, Цанхай Минъюэ и Ди Цин.
— Главный Особняк — основное руководство Главной Страны. Говорят, что они древний клан, передающее большое наследие, но они ведут себя незаметно, поэтому другие детали неизвестны. В любом случае, они долгое время существовали в этой стране, — Цанхай Минъюэ собралась с мыслями, прежде чем рассказать Цин Шую все, что она знала о Главном Особняке.
— Минъюэ, что ты думаешь насчет того, чтобы убить их, а после изуродовать их трупы? — спросил Цин Шуй, повернувшись к Цанхай Минъюэ рядом с ним.
— Эти люди и впрямь подлые. Но, на мой взгляд, если так их убить, это будет слишком грязно, — высказалась против Ди Цин.
— Так нам их просто отпустить? — нахмурившись, спросил Цин Шуй.
— Как насчет того, чтобы сломать им руки и ноги и выбросить с этого этажа? — предложила Ди Цин, с серьезным выражением лица глядя на Цин Шуя.
— Хорошо сказано, Цин‘эр. Я тоже подумывал об этом.
— Не убивайте меня, я дам вам все, что угодно. Прошу, отпустите нас, — стал молить о пощаде Цзу Янлун в ужасном состоянии.
Другие последовали его примеру и громко стали умолять.
В этот момент они были уверены, что Цин Шуй точно способен безжалостно убить их. Неважно, сможет ли Главный Особняк победить этих людей из Столицы Континента, сейчас их судьба в руках молодого человека перед ними.
Уши Цин Шуя дернулись, после чего он с улыбкой повернул голову к лестнице. Последовало множество громких шагов, а следом к нему бросились десятки людей. Лидером пришедшей группы был старик в фиолетовой одежде. На его голове были белые волосы, а над выпученными глазами у него были густые брови. На его лице торчал широкий нос. Рядом со стариком было несколько старцев и мужчин средних лет, которые, похоже, подчинялись старому лидеру.
— Дедушка, спаси меня!
Когда Цзу Янлун увидел старого лидера, то отчаянно стал умолять о помощи. Он просто лежал рядом с Цин Шуем, без возможности пошевелиться. Его волосы были в беспорядке, а лицо — бледным, как белый лист бумаги. В отличие от его бледного лица можно было увидеть полоску крови, стекающую из уголка рта. У Цзу Янлун был жалостливый взгляд на лице, пока он лежал с отчаянием.
— Кто ты, почему ты причиняешь вред моему внуку? — старик бросил яростный взгляд на Цин Шуя, выпуская ауру с жаждой убийства и говоря угрожающим и властным тоном.
— Ваш внук? Вы вовремя. Теперь мне не нужно вас искать. Давайте решим, как следует разобраться с вашим внуком сегодня, хорошо? — Цин Шуй сел и отмахнулся от жажды убийства старика.
Цзу Суй знал все о постыдных поступках внука. Даже не задумываясь, он знал, что его внук должен был спровоцировать молодого человека, сидящего перед ним, и на этот раз все казалось весьма серьезно. Более того, его внука жестко избили в Главной Гостинице — в месте, расположенном в Главной Стране, где его власть абсолютна.
В любом случае, Цзу Суй был в ярости. Никто не посмел бы неуважительно относиться к Третьему Мастеру Цзу в Главной Стране, так с чего вдруг он станет думать о том, как следует разобраться с его собственным внуком? Разве его внук уже и так не жалок?
— Что ты планируешь с ним делать? — Цзу Суй холодно посмотрел на Цин Шуя, медленно рассеивая жажду убийства.
Главный Особняк никого никогда не боялся, и никто никогда с ним так не разговаривал.
— Я решил сломать ему руки и ноги, а затем бросить с этой высоты. Что думаешь? — подняв голову, чтобы взглянуть на старика, очень спокойно ответил Цин Шуй.
— Ты напрашиваешься!
Вдруг взревел старик и прыгнул к Цин Шую с непостижимой скоростью. Он нацелился на голову Цин Шуя и сжал кулаки, стараясь нанести смертельный удар. К сожалению старика, его, казалось бы, непостижимая скорость была медленной для Цин Шуя.
Цин Шуй продолжал сидеть, контратакуя старика резким пинком!
Пинок Хвостом Тигра!
Старик заметил лишь появление перед собой метрового когтя тигра, который быстро приблизился. Удар промелькнул перед ним на мгновение и опустился ему на грудь.
*Пу!*
В конечном счете, старик был убит одним этим ударом!
Если честно, это было неудивительно. Именно старик начал бой, поэтому, естественно, Цинн Шуй не сдерживался, когда ударял его в ответ. Сила старика была меньше двух звезд, что, к его несчастью, было силой муравья, по сравнению с мощью Цин Шуя. Пинок смог разрушить внутренние органы старика. Если бы Цин Шуй использовал все своим силы, то от старика бы не осталось больше нескольких пятен пыли.
Разрыв между Боевым Святым на Пике и Боевым Императором был глубже пропасти!
