— Ты хочешь, чтобы я разобрался с Королевской змеей золотых колец? — Цин Шуй не боялся яда Королевской змеи — ему не казалась ужасной перспектива сражения с дьявольским чудовищем. Сейчас Цин Шуй был абсолютно уверен в своих способностях.
— Хм, я думала об этом раньше. После того, как мне удалось спастись, и после того, как я съела два фрукта чистого ветра. Могу с уверенностью сказать, что остаться невредимыми не станет для нас проблемой. Более того, твои медицинские навыки так хороши, что вообще не о чем беспокоиться.
Цин Шуй смотрел на У-Шуан и понимал, что его собственная личность претерпела изменения. Он стал более дружелюбным и естественным. Ему нравилось заводить новых друзей, а в будущем, если он отправиться в неведомые, странные места, как тепло ему будет на душе, если с ним рядом будет кто-то знакомый.
— Отлично. Я хочу посмотреть, как выглядит Королевская змея. Когда придет время, я помогу тебе обезвредить яд… Я могу сделать это снова… хе-хе, когда ты хочешь отправиться? — Цин Шуй чувствовал, что будет очень скучно все время сидеть здесь взаперти, поэтому иногда ему следует делать что-нибудь захватывающее.
— Если ты не против, мы отправимся завтра. А теперь тебе следует подготовиться, — Вэньжэнь У-Шуан вспыхнула.
Больше никого не было, поэтому Цин Шуй и У-Шуан лениво болтали в Боевой больнице. Это выглядело так повседневно, будто два приятеля собрались поболтать о том, о сем под лучами солнца.
— Юный господин, это — Боевая больница! — внезапно раздался голос, прервав беседу Цин Шуй и У-Шуан!
Это был юноша, которого ранее прогнал Цин Шуй. Но теперь с ним было более 10 человек. Во главе, стоя рядом с тем юношей, стоял другой юноша с величественным видом. Ему было около 30 лет, у него были искренние глаза, украшенные красивыми бровями.
— Я учтиво говорил с ним, но он унизил не только меня, но и юного господина! — юнец, приукрасив историю ложью, смотрел на юного господина.
— Ах, Ван, отойди, — пренебрежительно распорядился юный господин.
После этого он направил свой взгляд на Цин Шуй. Увидев Вэньжэнь У-Шуан, его, его глаза вспыхнули, но он продолжал смотреть на Цин Шуй.
— Доктор, приношу свои извинения за действия моего подчиненного.
Цин Шуй бросил взгляд на юного господина.
— Все в порядке. Я тут пытаюсь управлять больницей. Вы намереваетесь снести ее, притащив с собой так много людей?
Юный господин застыл, а затем взглянул на людей позади себя.
— Возвращайтесь. Разве я не говорил вам, ребята, чтобы вы не шли за мной? Почему вы все еще здесь? Ван, отведи их обратно.
— Юный господин, Мастер не позволил их покидать юного господина.
— То есть ты говоришь, что мои слова ничего не стоят? — лицо юного господина похолодело.
— Хорошо-хорошо, мы уже возвращаемся. Все, возвращаемся! — Ван беспомощно бросил взгляд на юного господина и удалился.
— Доктор, вы видите…
— Что ж, неплохая работа, теперь вы можете идти, я очень занят! — Цин Шуй лениво перебил юного господина, который от этих слов застыл там, где стоял.
— Доктор, я действительно очень сильно прошу вас о помощи.
— Есть три случая, когда я не провожу консультации. Сегодня вам не повезло, — сказал Цин Шуй и взглянул на У-Шуан, которая вот-вот расхохоталась бы.
— Ах! Доктор, вы не могли бы мне сказать об этих трех случаях? Тогда я приду, когда вы будете свободны, — прямо спросил юный господин.
— Первый случай: когда я разговариваю с красивыми девушками. Второй случай: когда пациент мне неприятен. Третий случай: когда я в плохом настроении. К сожалению, сегодня ваша удача отвернулась от вас — вы подошли под все три случая, — Цин Шуй даже не открыл глаза, когда говорил.
Юный господин глупо стоял тут, пока У-Шуан разрывалась от смеха, глядя на его подавленное лицо.
Постепенно юный господин стал «успокаиваться», когда пораженно смотрел на смеющуюся У-Шуан. Его сердце затрепетало.
— Прекрати пялиться на мою женщину. Осторожно, пока я не выкинул тебя отсюда, — легкий голос дошел до ушей юного господина. — А!
— Ай, я ничего не имел ввиду, просто ваша жена — очень красивая. Это было ненамеренно! — неловко ответил юный господин.
Вэньжэнь У-Шуан, пораженно ахнув, подняла глаза на Цин Шуй. Сердце Цин Шуй забилось быстрее, когда он понял, что она не опровергла слова юного господина. По всей видимости, она не видела в этом необходимости.
— Доктор, я…
— Хорошо, если вы хотите, чтобы я вылечил ваш недуг, тогда через полмесяца принесите несколько 2 000-летних трав, тысячелетний женьшень и тысячелетний снежный лотос. Помните об этом, а иначе — не беспокойте меня. Я только даю вам шанс. Кстати, ваш недуг могу вылечить только я. Вам больше не нужно ничего говорить, пожалуйста, возвращайтесь, — улыбнулся Цин Шуй.
Уважение мелькнуло в глазах юного господина, перед тем как он поклонился и ушел.
— Ты хочешь сказать, что знаешь, какой у него недуг? — недоверчиво спросила У-Шуан.
— Хе-хе, он родился с недостатком элемента Ян в организме. Его мужское достоинство неспособно становиться твердым, поэтому он не способен насладиться радостью воссоединения мужчины и женщины, — засмеялся Цин Шуй.
— Ты дерзишь все больше и больше. Я больше не позволяю тебе говорить подобные вещи в моем присутствии, — лицо Вэньжэнь У-Шуан сияло как солнце, то ли от слов Цин Шуй, то ли от каких-то своих мыслей.
— Но твой запрос был слишком чрезмерным. Откуда ты знаешь, что он сможет себе позволить заплатить за это? — Вэньжэнь У-Шуан осознала, что Цин Шуй был очень интересным. Этот умный и своенравный маленький мужчина всегда удивлял ее.
— Хе-хе, положение этого юного господина — исключительное. Среди его телохранителей были трое уровня Сяньтянь, остальные — вершины Хоутянь. Хоть я и не уверен насчет того, какова точно его сила, он, без сомнения, тоже находится на уровне Сяньтянь, — Техника небесного видения Цин Шуй позволяла ему быстро оценить силу других культиваторов.
— Ох, ладно. Я загляну к тебе завтра перед тем, как мы отправимся в Долину золотого кольца! — У-Шуан улыбнулась и ушла.
Глядя на сегодняшний заработок, — стопку медных монет — Цин Шуй не был уверен, что чувствует. Он не хотел принимать деньги, но бедные пациенты настаивали на оплате. Раз так, он решил брать с каждого медную монету и расценивать свою работу как прибавку к карме.
Закрыв двери, Цин Шуй убрал бутыли с золотой лекарственной мазью. Он не особо боялся воров — в конце концов, здесь не было ничего по-настоящему ценного.
Небо уже потемнело, и лучи заходящего солнца окрасили город в красивый цвет. Цин Шуй шел по улицам, чувствуя покой. Это чувство было невероятно чудесным и даже дарило ему ощущение блаженства.
Хотя Цин Шуй весь день консультировал, он не устал. Он вернулся в медицинский зал рода Цин. Цин И как раз обнимала прелестную маленькую девочку с макияжем, играя с ней.
Заметив Цин Шуй, девочка радостно назвала его папой. Цин И засмеялась и посмотрела на Цин Шуй. Было весело наблюдать неловкость на лице своего сына.
— Папа, обнять, обнять!
Возможно, из-за естественного расположения Цин Шуй, или, возможно, из-за перемещения ей энергии из Древней техники усиления, но между прелестной девочкой и Цин Шуй развились уникальные отношения. Их близость была почти родственной!
Или потому, что Цин Шуй был тем, кто спас девочку из когтей смерти. В сердце маленькой девочки Цин Шуй уже занял огромное, важное место.
Цин Шуй, смеясь, сгреб в объятия Юйчан.
— Мама, завтра я должен буду отправиться в путь и вернусь только спустя полмесяца.
— Ох, ладно. Будь осторожен и заботься о себе! Сегодня вечером я что-нибудь приготовлю, чтобы все мы вместе смогли поболтать и поужинать.
— Девочка, где твоя мама? — Цин Шуй обнимал малютку и кружил ее в воздухе.
— Мыть, одежда! — если бы не частое взаимодействие Цин Шу и девочки, ему однозначно было бы трудно понимать, о чем она говорит. Даже теперь он должен был угадывать и пытаться понять значение речи маленькой девочки.
Взяв девочку с собой в ванную комнату, Цин Шуй наконец наткнулся на Минъюэ Гэлоу. Хоть Цин Шуй и видел ее ежедневно, его все еще привлекала ее материнская любовь и изящество. Ее изящное и зрелое лицо производило такое впечатление, будто она никогда не злилась. Ее чувственная фигура ничуть не проигрывала Юй Хэ. Возможно, часть ее очарования была в маленькой девочке — материнская любовь делала Минъюэ невероятно привлекательной.
Женщина всегда будет считаться самой красивой, когда будет улыбаться, выражая материнскую любовь, и держать на руках свое дитя.
— Сестра Минъюэ…
Цин Шуй внезапно увидел, что среди груды одежды, которую стирала Минъюэ, было его одеяние, которое он выбросил в стирку сегодня в обед. Должно быть, она заметила это.
— Хм, Цин Шуй, ты уже вернулся. Ты измотан? — радостно спросила Минъюэ Гэлоу, поднявшись.
Цин Шуй быстро взглянул на белоснежные руки Минъюэ, когда она подняла их, чтобы пригладить несколько прядей выбившихся волос. Ненамеренно у нее получилось сделать это очень изящно. Она казалась святой, и даже ореол окружал ее голову.
— Верно. Сестра Минъюэ, не обременяй себя моей одеждой, я сам в состоянии постирать ее! — немного смущенно заявил Цин Шуй.
— Почему ты свысока смотришь на сестру? Ты хочешь сказать, что я плохо стираю? — Минъюэ подняла руку и нежно сжала носик малютки, заставив ее хихикать, уклоняясь.
— Я все думаю, повезет ли мне когда-нибудь иметь такую красивую жену и такую прелестную дочь, как Минъюэ и Юйчан. Тогда я буду очень счастлив, — Цин Шуй обнял милую девочку и начал над ней подшучивать вместе с ее матерью. Слышался их веселый смех. На душе у Цин Шуй потеплело.
— Как я могу свысока смотреть на сестру. Просто погода холодная, и вода может повредить твои руки. Когда люди увидят это, они скажут, что вместо того, чтобы тебя защищать, я издеваюсь над тобой, — подразнил ее Цин Шуй.
— Хе-хе, о такой женщине, как я, никто вообще не станет беспокоиться. Спасибо тебе за спасение девочки. Ты добр к сестре, я за всю свою жизнь не смогу отплатить тебе, — улыбнулась Минъюэ Гэлоу.
— Хах, я уже говорил, судьба соединила меня с ней. Не важно, что, где и когда — эта девочка будет считаться моей родственницей. Так или иначе, сестра, ты еще цветешь, поэтому не будь столь отрицательно настроена. Заботься о себе и о малютке и не думай слишком много о плохом. Не важно, в чем тебе понадобится помощь, не забудь разыскать меня, а иначе я разозлюсь!
Невозможно, чтобы Минъюэ не была тронута словами Цин Шуй. Ее благодарность была неописуема, как к человеку, приславшему уголь среди зимы. Она пыталась выяснить мотивы Цин Шуй, почему он хотел делать это. Если из-за ее красоты, она бы согласилась с его волей без колебаний. Не потому, что Цин Шуй был подлым и развратным, а из чувства благодарности.
— Сестра Минъюэ, мне придется отсутствовать около полумесяца. Тебе не стоит волноваться о состоянии своей малютки. Просто оставайся здесь, пока я не вернусь, и веди себя, как дома, — Цин Шуй знал, что ее единственной родственницей была ее дочь. Слабая женщина, воспитывающая ребенка — как сложно им выжить?
На второе утро спозаранку Вэньжэнь У-Шуан прибыла в медицинскую лавку рода Цин. Когда Минъюэ заметила Цин Шуй с такой неземной красавицей, она вдруг поняла. У Цин Шуй было настоящее сердце доктора. Он действительно предложил ей помощь, потому что заботился о ней, а не из-за ее красоты. Она думала о дочери, называющей его папой. Минъюэ чувствовала себя счастливой, на ее лице играла чистая, беззаботная улыбка.
А в это время Цин Шуй почувствовал, что только такая женщина, обладающая способностями, достойна его!
