— Что с лицом? Собираешься жаловаться на некоторых дворян? Или тебя опять расстроили строгие инструкции от старшей горничной?
— Ты собираешься и перед ней такое ляпнуть?
— Да мне без разницы.
Я вздохнула, а он рассмеялся.
— Нет, не из-за этого... Просто я немного обеспокоена.
— Значит, обеспокоена... Это в любом случае связано с госпожой.
— Почему это "в любом случае"?
Я взглянула на него и он, перехватив мой взгляд, рассмеялся.
— Ах, прости, что так неуважительно.
По его реакции я поняла, что он добился желаемого, и я выпустила на нем пар. Вздох вырвался из груди.
— ...Что ж, ты не так уж и не прав. То, над чем я размышляю, имеет прямое отношение к миледи.
— ...С ней что-то не так?
Его лицо и голос моментально стали серьезными.
Видя это, я почувствовала спокойствие — для этого человека миледи невероятно важна.
— Ты ведь тоже это почувствовал? Чем дольше она остаётся в столице, тем хуже выглядит и чувствует себя.
— Верно, — Дид кивнул, горько улыбаясь.
— Из-за того, что ей постоянно приходится быть на чеку, неудивительно, что она сейчас такая. Но знаешь, меня весьма огорчает, что мы тут бессильны. Как ты и сказал, есть огромная непреодолимая сила, мешающая мне действовать... Думаю, что до этого момента я была слишком самоуверенна.
Когда я произнесла эти слова, в груди развилось тяжелое, давящее чувство. И я начала винить себя.
— Ну да, и что? Каждый должен делать своей дело, заниматься своей специализацией.
— Я понимаю. Но я ничего не могу сделать...
Передо мной огромная стена, которую я не могу пересечь. Из-за того, что я понимаю это, мне чертовски больно.
— Нет, ты не понимаешь. Например, я специализируюсь на защите миледи. Мое тело — это стена, защищающая ее... В этом я не проиграю никому. Не отступлю ни перед кем. Даже если моим противником будешь ты.
Я не поняла... Да, у меня мало власти, поэтому ярость и беспомощность заполнили моё сердце. Я взглянула на Дида.
Его следующие слова всколыхнули меня.
— Тогда какова твоя специальность? Ты сопровождаешь её, помогаешь с работой. Я этого не могу. Я не могу приготовить вкусный красный чай, не могу помочь ей одеться, не могу составить ей расписание и помочь с делами.
— Ну... Не могу сказать наверняка, но не думаю, что ты ошибаешься.
— Я знаю, что ты много работаешь. Ты научилась самообороне у мастера, выучила основы работы у Себастьяна... Я знаю, что ты неустанно работаешь над улучшением навыков. Разумеется, хорошо, что это будет полезно для нашей госпожи. Однако не стоит забывать, что человек ограничен в самосовершенствовании. И это ведь тоже хорошо, правда? Если она думает, что это твои обязанности, значит, она доверила тебе очень важную часть собственной работы. Поэтому ты начала отвечать за связь и углубила свои навыки настолько, насколько вообще возможно.
Дид залпом допил оставшееся в бокале вино.
— Я не прав?
— ...Нет, вовсе нет...
Я почувствовала, как в голове все прояснилось.
Я была не слишком самоуверенной, а слишком гордой.
Как Райл и Дид совершенствуют свои навыки защиты, Мерида улучшает кулинарные навыки, а Рэхми расширяет свою базу знаний.
И Монэдэ с Сэем усердно стараются, чтобы выполнять свои обязанности.
Каждый тяжело работает чтобы справиться с возложенными обязанностями, которые они сами выбрали.
— То есть ты говоришь, что, если мы не можем контролировать ситуацию, мы должны просто максимально поддерживать миледи?
Я допила остатки вина.
— ...Да. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы сопровождать её, всегда быть на ее стороне и поддерживать.
Это отличается от самобичевания, которому я отдавалась раньше.
У меня тоже есть гордость.
Дид сказал, что не отступится от своих обязанностей хранителя, и у меня тоже есть обязанности, которые я должна выполнять.
— Отлично, это именно то выражение лица, которое мы все знаем и любим!
Сказав это, Дид, как обычно, расхохотался.
