Очнувшись, Чжу Яо увидела, что вокруг нее царила кромешная тьма. Отовсюду доносился свист сильного ветра, и ей казалось, будто на нее на нее дует что-то еще. С каждым налетающим порывом, она чувствовала, как в нее проникает нечто холодное, из-за чего все ее тело постепенно остывало.
Что это было за место? Если подумать, мастер ни за что бы не бросил ее здесь одну. Она попыталась встать, но обнаружила, что не может пошевелиться. Как будто все ее тело находилось в чем-то, обволакивающем ее, словно мяч. Освещение было крайне тусклым, так что она не могла разглядеть, что находилось вокруг. И только одно было совершенно очевидно — она больше не была в своем предыдущем теле.
Она что, снова умерла? И это был новый аватар? Как она и думала, у того аватара был однодневный лимит использования, так?! Тогда почему на этот раз после ее скоропостижной кончины не появилось окно с официальным уведомлением о смерти? Этой школоте, Мировому Духу, все это наскучило?
Она пару раз попыталась позвать Мирового Духа, желая разобраться, что происходит. Вот только он никак не ответил. К счастью, ее глаза уже начали приспосабливаться к темноте, и теперь она могла смутно кое-что различить. К примеру, тем, что все это время так противно насвистывало, был вовсе не ветер, а густой черный туман, от которого исходила неприятная аура. Раньше она уже сталкивалась с этим туманом... дважды.
Дьявольская энергия!
Ее окружала дьявольская энергия. В теории, дьявольская энергия была энергией, которой владели дьяволы, точно так же, как божества использовали божественную энергию. Те, кто не принадлежал к Дьявольской Расе, в основном, не могли выдержать дьявольскую энергию, при соприкосновении с ней обращаясь в пепел. Тогда почему с ней все в порядке, разве что было немного холодно?
Чжу Яо очень долго оставалась в этих мрачных равнинах. Поначалу она переживала, что может встретить здесь дьяволов. Однако прошло целых десять дней, а кроме окружающего ее бесконечного количества дьявольской энергии, она так и не заметила ни единого живого существа. Она не могла не засомневаться, был ли здесь вообще кто-то живой?
На одиннадцатый день она наконец-то услышала звук чьих-то шагов. Эти шаги были очень легкими, однако в месте, где, кроме свиста ветра, ни единого звука не раздавалось, они звучали очень отчетливо. Сердце Чжу Яо преисполнилось радостью. Повернувшись в ту сторону, откуда доносился звук, она... покатилась к нему.
Да, верно, ходить она не могла, но вот катиться — пожалуйста. Кроме того, это было очень гладкое путешествие, катясь, она не встретила ни единого препятствия на своем пути. Она быстро ускорялась, мчась навстречу шагам. Вначале Чжу Яо даже немного обрадовалась, что смогла самостоятельно обучиться такому высокоуровневому навыку, но уже через мгновение поняла, что не может остановиться!
Похоже, место, где она находилась раньше, было склоном, и стоило ей только покатиться по нему, как она начала набирать скорость. Она вообще не могла остановиться. Попытавшись какое-то время бороться с этим, она пришла к выводу, что все ее действия совершенно бесполезны. Адские ежики. Она же не похожа на мяч, иначе с чего бы ей так радостно катиться вперед?
Мгновение спустя все ее тело тряхнуло. Похоже, что она на что-то наткнулась и наконец-то остановилась. Затем послышался хриплый голос:
— Яйцо.
На кого это он здесь ругался (1)?
Чжу Яо подняла голову и увидела рядом с собой только костлявую фигурку. Это был ребенок. Ребенок, который был настолько худым, что его с трудом можно было принять за человека. Казалось, что он очень и очень давно ничего не ел, и теперь от него остались только кожа да кости. Его глаза запали, а на щеках не осталось ни единого намека на мышцы, из-за чего издалека его голова походила на череп. Все его тело было таким тощим, что уже мало чем отличалось от скелета. Если бы он раньше не подал голос, даже Чжу Яо заподозрила бы, что он был макетом детского скелета, притащенным сюда из какой-то экспериментальной лаборатории.
Чжу Яо тут же ощутила, как ее сердце наполняется легкой горечью. Она когда-то жила в современной эпохе, но ей еще никогда не приходилось видеть настолько худого ребенка. Даже когда она жила среди смертных, оказавшись в мире самосовершенствования, там не было ни одного ребенка, пребывавшего в настолько плачевном состоянии. И при этом, похоже, ему еще даже пяти лет не исполнилось.
— Яйцо... — повторил ребенок, глядя прямиком на нее. Вот только его глаза были словно затуманены, как будто в его теле не осталось ни единого кусочка души. А его голос был таким тихим, что рассеялся с первым порывом ветра.
Ребенок какое-то время безучастно взирал на нее, а потом внезапно нагнулся и обнял ее:
— Яйцо.
Только тогда до Чжу Яо дошло, что яйцом, о котором он говорил, на самом деле была... она? Она и правда стала яйцом! Чжу Яо энергично кивнула, пытаясь себя подтолкнуть, и, как и ожидалось, натолкнулась на нечто, очень напоминавшее стену. Это была яичная скорлупа! Она на самом деле стала яйцом! Неудивительно, что она так быстро катилась.
Минуточку... Этот ребенок ведь не собирался ее съесть, верно?
В тот же миг перед внутренним взором Чжу Яо нарисовались сотни блюд из яиц домашнего приготовления. Но с учетом того, насколько голоден этот ребенок, он смог бы съесть ее даже сырой!
"Не делай так, маленький друг. Или хотя бы скажи, что я за яйцо, прежде чем меня слопать!"
Вот только у ребенка уже не осталось сил. Какое-то время пообнимав ее, он так устал, что ему пришлось сесть. Тогда Чжу Яо поняла, что они были примерно одного роста. Даже после того как этот ребенок сел, его тонкие, подобные палочкам руки все еще продолжали ее обнимать.
Его маленькая, похожая на череп головка плотно прижалась к яичной скорлупе, и на этом его действия закончились. У него не было даже малейшего намерения ей полакомиться.
"Мм, он меня не съест. Мы все еще можем стать друзьями".
Через некоторое время, когда Чжу Яо уже было подумала, что он заснул, прозвучало тихое бормотание:
— Тебя тоже бросили?
"Бросили? Этого ребенка кто-то бросил сюда?"
С первого взгляда становилось понятно, что этот ребенок не был дьяволом, от его тела даже исходила слабая освежающая аура. Так по какой причине такой ребенок оказался в подобном наполненном дьявольской энергией месте? Судя по тону, бросивший его здесь человек был ему близок.
Чжу Яо тотчас ощутила, как в глубине ее сердца рождается горечь, и ей захотелось утешить его несколькими словами. Однако ребенок совершенно никак на это не отреагировал — он просто оставался неподвижным, обнимая ее. А ее голос, похоже, лишь отражался твердой яичной скорлупой.
Вот так, обняв яйцо, которое было больше его самого, ребенок и просидел полдня.
1. Вспоминаем китайские "мамкины яйца".
