Чжао Фу не слишком любил учёных писателей, потому у них были лишь их академические навыки. Они не обладали нужными для выживания в суровом мире навыками, и поэтому были довольно бесполезны в период войны и хаоса.
Но, даже с самых древних времён, нельзя было оскорблять учёных. В прошлом, чтобы создать единомыслие, Первый Император Цинь сжёг все книги, кроме тех, которые относились к медицине, сельскому хозяйств и нескольким другим областям.
Помимо книг, Первый Император Цинь также приказал сжечь учёных Конфуцианства заживо — подобный исход был по большей мере спровоцирован алхимиками. Причиной смерти Конфуцианцев были их рекомендаций после основания Великой Цинь. Они просили разделить Империю на части, но так как именно это и было причиной начала Периода Воюющих Царств, как Первый Император Цинь мог согласиться? Сразу же после этого, алхимики, поглощенные своей жадностью к деньгам, оклеветали и очернили Императора, заставив его в ярости сжечь также и Конфуцианцев. Большинство сожжённых заживо людей, являлись алхимиками, и лишь некоторые из них были настоящими Конфуцианцами. В общей сложности, было сожжено 400 человек.
Этих 400 человек едва ли можно было сравнивать с убийствами других Императоров — когда Чжу Юаньчжан основал Династию Мин, для укрепления её фундамента он убил множество достойных Генералов и Министров, разрушил десятки городов и убил сотни тысяч людей. Но даже несмотря на подобный ужас, лишь очень немногие считали его тираном.
На самом деле, многие ‘просвещённые правители’ убивали очень многих людей, но их всё ещё считали добродетельными людьми.
Ну а что касается Первого Императора Цинь, несмотря на то, что он не совершал чего-то слишком ужасающего, в учебниках истории он навсегда был заклеймён злым тираном. Это было связано с тем, что он оскорбил писателей и учёных, и именно эти люди создают учебники истории.
Если они напишут о нём плохо, то независимо от того, что он будет делать, его репутация навсегда будет запятнана и запечатлена на многие тысячи лет. Те, кто не знаю настоящей истории, будут лишь слышать идиому “сжёг книги и учёных конфуцианцев заживо”, только по этой фразе они будут считать, что Первый Император Цинь сжигал абсолютно все книги и убивал всех учёных.
Из-за того, что учёные и писатели создавали историю, никто не осмеливался их оскорблять. Каждая Династия обращалась с ними хорошо.
Однако, для страны было довольно плохо иметь чересчур много учёных и писателей. Хорошим примером для этого является Династия Сун. Несмотря на то, что в период Правления Династии Сун существовали различные интересные идеи, и качество жизни и экономика были на высоте, это всё равно был самый унизительный период в истории Китая. В этот период, Династия Цин отказалась от какой-то земли, а Династия Сун, пожертвовала своим принцессами и императорскими наложницами, которые либо были убиты, либо стали рабынями. Столь сильное падение императорской семьи несомненно являлось самым унизительным временем в истории Китая.
Так зачем были нужны слишком много писателей и учёных? Ну и что, что экономика и качество жизни достигают превосходных высот? Если военная структура страны слишком слаба, то в итоге, страна пострадает от унижения и отчаянья. Всё-таки, завоевать мир можно было только силой, а не своим ртом.
Из-за прошлого Великой Цинь, Чжао Фу с осторожностью относился к Ли Муцин. Конечно же, Чжао Фу не слишком сильно презирал писателей и учёных — ведь именно они передавали культуру и историю новым поколениям.
— Я хочу лично встретиться с Наследником Великой Цинь, можете ли вы помочь мне с этим? — спросила Ли Муцин с улыбкой.
Чжао Фу задумался, а затем ответил: — Это невозможно. Сейчас Наследник не хочет встречаться с другими людьми. Но если ты хочешь чего-то конкретного, то ты можешь передать свою просьбу через меня. Зачем ты хочешь встретиться с Наследником?
— О… — с удивлением воскликнула Ли Муцин, ответив: — В моем желании нет ничего особенного. Я просто хочу узнать, что он за человек. А и также, чтобы не возникло недопонимания, я не намерена становиться императорской наложницей. Если он сможет создать могущественную страну, то ему наверняка нужна будет продвинутая литература и искусство. Мне бы хотелось лично взглянуть на Город Великой Цинь.
Чжао Фу знал, что в желании девушки было не всё так просто, и поэтому сказал: — Конечно же знания и литература важны, ведь они являются фундаментом для постройки государства. Наследник, несомненно, будет развивать эту отрасль Великой Цинь.
Услышав ответ Чжао Фу, Ли Муцин счастливо улыбнулась, сказав: — Потрясающе! Тогда я пока останусь в Семье Ин, ведь у меня всё равно нет никаких других дел. Если Наследник захочет со мной встретиться, то я буду рада поговорить с ним.
Чжао Фу понимающе кивнул. После разговора с Ли Муцин, она, Лю Жуянь и Пань Юйлин ушли, оставив в комнате только Фэн Шиюй, которая посмотрела Чжао Фу в глаза, напомнив ему: — Не забудь рассказать обо мне Наследнику Великой Цинь. Если он быстро не признает меня, то я заставлю тебя пожалеть об этом.
После своих слов, Фэн Шиюй пригрозила Чжао Фу своим маленьким кулачком, с видом, как будто она собирается его избить, а затем покинула его резиденцию.
Когда все четыре девушки ушли, Чжао Фу само-иронично посмеялся, и вернулся в Мир Пробуждённых Небес.
Когда он вернулся в Город Великой Цинь, все его Генералы и солдаты уже были готовы. С появлением своего Правителя, они официально отправились на завоевание Города Вестпан.
Спустя несколько часов, Чжао Фу и его армия прибыли к Городу Кобольдов. Посмотрев на поселение, Чжао Фу не стал тратить время на какие-либо хитрости и подлости, и просто послал солдат в атаку. Сначала они уничтожат Деревни снаружи, а затем полностью окружат Город Вестпан.
В этот раз Чжао Фу не нужны были никакие трюки, потому что его силы значительно превосходили противника. Чжао Фу решил просто использовать боевую мощь Великой Цинь для завоевания Города Кобольдов.
Получив приказ, солдаты Великой Цинь помчались вперёд подобно чёрному потоку воды, сметающему всё на своём пути. Натиск армии Великой Цинь конечно же возглавляли Всадники.
Сначала, увидев большую армии, Деревни Кобольдов пришли в замешательство. Они слишком привыкли к мирной жизни, потому что даже системные Развитые Города не осмеливались на них нападать.
Но Всадников Великой Цинь не волновало, что Кобольды не понимали в чём дело — единственным приказом солдат Великой Цинь было, убийства всех, кто будет сопротивляться.
Подняв свои копья, Всадники, верхом на чёрных боевых конях, с неостановимым импульсом ворвались в Деревни, пронзили грудь множества Кобольдов. Кровь сразу же покрыла землю, и из Деревень Кобольдов раздались бесчисленные жалостливые крики.
После первых смертей, Кобольды, живущие в Деревнях, сразу же начали сопротивление — в битву вступили почти все, потому что врождённые боевые способности Иноземцев были выше, чем у Людей. Кобольды схватили копья, сабли и булавы, рванув в сторону Всадников Великой Цинь. Однако последствия их поступка были слишком трагичным.
Сопротивляющиеся Кобольды были обычными жителями, а не солдатами, и их развитие, и экипировка, значительно уступала солдатам Великой Цинь. К тому же, их было всего несколько тысяч, а им противостояло 400 000 солдат Великой Цинь.
Не важно, насколько свирепой и сильной расой были Кобольды, на фоне армии Великой Цинь они были просто слабаками. Даже если Кобольды бросали свои копья, солдаты Великой Цинь просто с лёгкостью отбивали их в сторону. Сильнейшее оружие Кобольдов было не способно нанести какого-либо вреда солдатам Великой Цинь.
Вскоре, чёрный поток солдат быстро поглотил Кобольдов, оставив после себя лишь мирно лежащие на земле трупы.
Кобольды быстро отреагировали и начали сопротивление, но также быстро они и сдали. Они уважали силу, и поэтому, увидев, что победить было невозможно, Кобольды сразу же сдались. Узнав, что выживут только те, кто сдастся, все Кобольды, живущие в Деревнях, покорно опустились на колени, прекратив сопротивления.
Быстро и легко разобравшись с Деревнями, солдаты Великой Цинь окружили Город Вестпан.
Город Кобольдов уже объявил чрезвычайную ситуацию, и солдаты Кобольды, взяв в руки оружие, вышли на городские стены. Кобольды с серьёзными взглядами посмотрели на огромную армию Великой Цинь, и приготовились к сражению.
