Гюнтер сказал, что он будет управлять ларьком с мясными блюдами, во время фестиваля.
По-видимому, он выбрал это, потому что аромат его блюд наверняка привлечет прохожих. Также будут предлагать такие вещи, как хлеб, жареный картофель, выпечка, сладости и фрукты
Камилла хотела бы помочь ему с готовкой, но сейчас это казалось невозможным. Она не хотела рисковать всем, вступая в конфликт с Гюнтером, который работал над тем, чтобы привлечь рестораны к их делу, используя имя семьи Брандт.
Камилла не могла играть на инструменте, и от нее не будет много пользы, когда дело доходит до ручного труда. До дня и даже во время самого фестиваля, Камилла чувствовала себя сторонним наблюдателем.
«Я не могу этого вынести.».
В конце концов, в этот день Клаус и Алоис будут заняты. В последнее время они постоянно о чем-то разговаривали, и Камилла не могла отделаться от ощущения, что они скрывают от нее свои дела. Эти двое, должно быть, снова все переосмыслили... Вот что подумала Камилла.
Отложив в сторону этих двух назойливых людей, было бы неплохо прогуляться с Николь... Этим и ограничивался досуг Камиллы.
Так что же ей оставалось делать?
«Может, я сделаю гирлянды?».
Возможно, потому, что в последнее время она была так увлечена поиском флористов, это первое, что пришло Камилле в голову. Делать венки и гирлянды из цветов, чтобы подарить их всем посетителям фестиваля, казалось совсем не плохой идеей. Работа не будет слишком обременительной, она сделает фестиваль еще красивее, и прежде всего…
«Более интересно принимать непосредственное участие в приготовлениях, а не просто смотреть на все со стороны!».
Камилла с нетерпением ждала Нового года.
Несмотря на то, что зима еще не подошла к концу, начали проявляться первые признаки наступающей весны. Поскольку снегопад постепенно уменьшался, они встретились с молодыми линчевателями из первоначальной группы, которые предложили свою помощь в организации фестиваля.
Когда первые почки начали появляться на заснеженных деревьях, начали закупать доски, чтобы построить ларьки.
Несмотря на то, что все было покрыто снегом, первые ростки начали появляться в цветниках вокруг города.
Снег начал таять.
— Не двигайся.
Голос Мии был серьезен, когда она потянула подол одежды Виктора. Едва Миа снова взялась за иглу, Виктор напрягся.
На Викторе была униформа, сшитая на заказ Мией. Белая рубашка с броским пиджаком ярко-красного цвета. Рукава и воротник вышиты золотыми нитями. Такие же красные, как и пиджак, брюки доходили до колен. Ниже колен сияли начищенные до блеска черные сапоги.
— Я думаю, красота птицы действительно зависит от ее оперения.
Друзья подшучивали над Виктором.
— А ты не можешь просто сказать, что это мне подходит? В конце концов, Мия сшила эту одежду.
Виктор сказал это так, будто был расстроен. Конечно, на самом деле он ни капли не злился и уж тем более не был расстроен. Несмотря на то, что они шутили друг над другом, правда заключалась в том, что они действительно думали, что униформа выглядит хорошо.
— День уже почти наступил, да?
Сказала с ноткой беспокойства Финн, оглядывая свое платье алого цвета, несомненно являющееся вершиной портняжного искусства. В отличие от юношей, девушки были одеты в платья соответствующего цвета. Они были созданы, чтобы по мере возможности не сковывать и не ограничивать движения девушек. Они не были тесными на талии, что, конечно же, являлось плюсом такого кроя.
— С нами все будет в порядке? Я все еще немного нервничаю.
— Все будет хорошо, ведь мы так много тренировались.
Виктор успокоил встревоженную Финн, несмотря на то, что его лицо оставалось напряженным, пока Мия работала со своей иглой. Но все же он оглянулся на друзей.
— Больше того, что вы хотите предпринять, когда все это закончится? Я хочу попробовать воспроизвести новые ноты.
— Уже строишь планы на будущее!?
Воскликнула Мия, пытаясь сосредоточиться на своем рукоделии. Они даже не выступали, но было похоже, что он уже определился с тем, что будет делать дальше.
Но Виктор продолжал:
— Я не хочу, чтобы все закончилось после этого. Мы репетировали для моей свадьбы, но в следующий раз я хотел бы сделать что-то другое. Я хочу играть намного больше. А вы, ребята, тоже так думаете?
Сказав это, Виктор посмотрел на своих друзей одного за другим.
Лица у всех были такие же яркие, как и костюмы.
Но...
— Веррат? Что случилось?
Там был один. Только Веррат опустила глаза, сжимая подол платья. Когда Виктор встревоженно окликнул ее, она вдруг подняла голову, как будто он напугал ее.
— Э-это верно? Если можно... В следующий раз…
Было странно видеть ее такой робкой, поэтому Виктор слегка встревожился. Но прежде чем он успел спросить что-то еще, ее лицо снова стало серьезным и непроницаемым.
До фестиваля и их публичного выступления оставалось всего несколько дней.
Сомнение, витавшее в воздухе, только усилилось.
