В палаточном лагере имперской армии, ярко освещённом кострами, вёлся военный совет, решавший их план по захвату Мадроса. Передовые специалисты в каждой области были собраны в полный состав вокруг командующего 1-ым корпусом, первого принца империи, Александра Киланда.
Александр был одет в роскошные военные одежды, а меч, уложенный с излишними украшениями, был спрятан в его талии. У него также были золотые волосы, символ семьи Киланд, унаследованный от его отца. Семья Киланд высоко ценит, почти фанатично, этот золотой цвет. Если что-то пошло не так, и ребёнок родился с серебряными волосами, его право на трон, скорее всего, будет отменено, даже если он был старшим сыном.
Если бы Александр унаследовал императорский трон, эти элитные офицеры, возможно, стали бы его советниками. Все они без исключения были лично отобраны Александром, и они были людьми, которые преуспели в изобретательности и доблести.
Но сейчас у всех были тяжёлые лица, что заставляло чувствовать тяжелую ситуацию.
— Что случилось с поставками продовольствия? — Мягко спросил Александр, постукивая пальцем по столу.
— Сэр, все поля превратились в пепел, а дома в фермерских деревнях совершенно пусты. В настоящее время был брошен яд в колодцы. Эти люди очень хорошо разбираются в тактике выжженной земли.
— Так что это очень трудно увеличить поставки на местном масштабе. Мы должны попросить их о транспортировке из нашей родной страны.
— Диверсионные отряды королевской армии неоднократно совершали налёты на нашу армию. Если мы разделим солдат на их защиту, это может помешать нашему снабжению, я так считаю.
Их линия снабжения растянулась, сопровождая их вторжение на территорию королевства. 5-ая армия Керри переключилась на партизанскую войну и постоянно мешала их линии снабжения. В настоящее время объём запасов, который достиг линии фронта безопасно, не был даже и 50%. При такой скорости, вероятно, будет серьёзный дефицит провизии.
— … … Ваше великолепие. Мы захватили первый форт. Что вы думаете об ожидании здесь до весеннего сезона? Транспортировка товаров будет развиваться, и наша скорость похода также возрастёт. Нам не нужно торопливо атаковать дальше.
Один генерал предложил остановить поход. Это было мнение, пропитанное причиной, и Александр также внутренне думал, что это лучший курс действий.
Но он был в ситуации, когда он не мог остановиться. Ему дали наиважнейший приказ: "Захватить Мадрос любой ценой".
Это был приказ от его отца и в то же время императора, Альфа Киланда. Когда он стал старше, он стал более неспособен к гибкому мышлению. Тем не менее, пока он не заполучил трон, Александр не мог проявить своего неудовлетворения.
— Если бы я мог, я бы с самого начала не стал проводить кампанию в этом сезоне. Его величество приказывает, чтобы мы заставили пасть Мадрос как можно скорее. Мы должны сосредоточиться на том, как прорваться через фортовую линию врага и предать забвению Мадрос. Господа, поломайте головы для меня.
Объявил Александр сильным тоном. Отвечая ему, генерал-лейтенант Густав, командующий 7-ым корпусом, отметил:
— Для того чтобы большая армия, состоящая из 100 000 человек, двинулась дальше — это самоубийство. Я полагаю, что мы должны поместить обычных солдат на защиту первого форта и для сопровождения товарных обозов. 50 000 элиты 1-ого и 7-ого корпусов начнут сконцентрированное нападение на одну точку линии фортов, прорвутся и заставят замок Мадрос пасть одним махом. Это лучшее, во что я верю.
Густав был стройным и параноидальным человеком, он был лордом Уэлса, и в то же время он возглавлял 7-ой корпус. Он множество раз скрещивал мечи с Керри, который управлял Мадросом, в небольших стычках.
Он был глубоко недоверчив, и был человеком, который проявлял осмотрительность и хладнокровие. Он был существенно равнодушен к незнакомцам, но солдаты, родившиеся в Уэлсе, высоко ценили его. Он продолжал сражаться и жить только ради защиты и процветания Уэлса.
Солдаты с низким уровнем подготовки будут перенаправлены в режим ожидания, и, несмотря на завоёванные территории, они будут продолжать маршировать только с необходимым числом. В этой ситуации, когда провизия была небезопасна, мнение Густава было уместным.
У 5-ой армии королевства были примерно те же самые числа на защите их фортовой линии, но они должны были рассредоточить свою обороноспособность.
У имперской армии была привилегия выбора их курса похода. Куда бы им направиться? Этот вопрос наверняка решит судьбу Мадроса.
— Какой прагматичный план. Без еды мы не можем бороться, и мы не можем глупо продвигаться. Впоследствии, всё, что мы можем сделать, так это молиться за удачу. К счастью, я являюсь ярым приверженцем звёздной церкви. У нас наверняка будет божественная защита.
Александр дал циничный, саркастичный смех и выпил стакан воды. Он не верил в то, что называется религией. Но произнесение этого вслух было бы сродни ереси, поэтому, он просто не сказал этого. Способность верить приносила звание, деньги и власть. Если бы он мог спастись только благодаря вере, это было не очень весело. Вот почему он стремился к трону, который обладал всем. Он в максимальной степени использовал своё счастье от того, что родился как старший сын, и посвятил себя изучению без продыху, пока не истекал кровью.
Это было признано, и теперь он был в одном шаге от своего приза, трона. Он не мог потерпеть здесь неудачу. Было множество людей, стремящихся к трону.
Единственный, за кого он мог успокоиться, был его настоящий младший брат, Алан, который быстро ушёл с конкуренции по захвату трона, и бежал из имперской столицы, чтобы присоединиться к Армии освобождения. Как только Александр приобретёт трон, он намеревался позвать его и предоставить ему важную управленческую должность.
Теперь, когда грубый план был решён, они перешли к обсуждению того, как захватить их самую важную цель, в тот момент, когда ворвался гонец из палаточного лагеря. Телохранители в тяжёлых доспехах вокруг них скрестили свои длинные копья, воспрепятствовав продвижению гонца. Александр приказал им пропустить его. Гонец знал, что он был невежлив, но он вошёл. Вероятно, это был срочный доклад, предсказал Александр.
— Мы находимся посреди военного совета. Что случилось?
— Сэр, кавалерийский полк армии королевства пришёл, чтобы сдаться. Их насчитывается 2 000 человек.
— Командир — женщина-офицер, и она выступила, желая аудиенции у вашего высочества.
— Ого? Разве это не хорошая новость. Вы так не считаете? Густав, — заинтересовавшись, губы Александра деформировались, и он обратился к Густаву.
Он знал, что Густав испытывает более сильные чувства, чем ненависть к мадросианцам. Какая же реакция у Густава?
Густав нахмурился. Мадросианцы никогда бы не подчинились империи. Если бы они ненароком допустили аудиенцию, это могло бы представлять опасность для Александра.
— … Эта женщина-командир говорила на мадросианском?
— Нет, она говорит, что она из центральной пограничной зоны. Кроме того, она привела кого-то, связанного с вражеским командующим, Далласа Мадроса.
— Ты сказал Даллас!? Разве он не сын этого надоедливого Керри!?
— Грубо заставлять ждать их слишком долго, ты так не скажешь? Как насчёт того, чтобы мы немедленно встретили их? Женщина-офицер, приведшая кавалерию армии королевства, хах. Как по-настоящему забавно.
— … Возьмите своё оружие. Приведите только женщину-офицера и наложите строгое наблюдение. Мы должны проявлять максимальную осторожность, чтобы не было даже шанса 1:1000000, когда что-то случится с его высочеством. Ни в коем случае не отрывайте глаз от их поведения.
Густав строжайше приказал телохранителям. Они отдали честь и начали выполнять его приказы. Если они позволят ранить принца, они потеряют свою жизнь.
— До чего ты беспокоен, Густав? Ты не сможешь прожить так долго.
— Именно благодаря этой индивидуальности я в результате и прожил так долго. Если она окажется подозрительной, я не покажу ей никакой пощады. Относитесь к ней как к врагу, когда вы встретитесь с ней, ваше высочество. За её улыбкой может скрываться меч.
— Ты не должен мне этого говорить, я знаю. Такого рода вещи оставляют неприятный привкус во рту.
Александр невозмутимо кивнул. За улыбками скрывалось желание… и предательство. С ранних лет он был в контакте с такими грязными чувствами. У него была вера в его способность различать махинации.
◆ ◆ ◆
Окруженная слоями вооруженных охранников, Шеру привели в шатёр, в котором находился Александр. Копья были направлены на неё, и, если она совершит какие-нибудь подозрительные движения её немедленно пронзят. Безразлично глядя на них, Шера шла со своей косой на плече.
Перед шатром её остановили два телохранителя в великолепных доспехах. Было нереально быть допущенным при ношении оружия.
— Стой. Перед нами шатёр для людей высшего класса. Тебе не разрешено проносить такую опасную вещь.
— Интересненько, я должна отдать её вам?
Шера постучала по косе на её плече. Телохранитель кивнул с неприятным выражением.
— … Эта коса будет оставлена под моё хранение. Не делай никаких невежливых отговорок.
Телохранитель подошёл грубо отобрав косу, но из-за её непропорционального веса он нечаянно уронил её. Громадная коса была более тяжёлой, чем она выглядела, так что даже поднять её было тяжело. Он не мог поверить, что маленькая девушка перед его глазами несла её. Она легко переносила её на плече.
— Фу-фу, ты в порядке? Кажется, твои руки трясутся. Не стоит вот так необдуманно торопиться. Ты разобьёшь свою душу.
— Н-не твоё дело. Проходи, давай иди быстрее. Его высочество ждёт.
Когда Шера вошла в шатёр, в её центре был златовласый молодой юноша, сидевший в кресле. По бокам стояло всего десять человек, все украшены вальяжными медалями. Затем, окружающее пространство было накалено телохранителями со сверкающими глазами. Разумеется, они также выстроились позади Шеры.
Шера смело вошла внутрь ко всем ним и почтительно прелонила колени у места, на небольшом расстояии перед молодым юношей.
— Вы — та, кто хочет присоединиться к нашей имперской армии? Вы выглядите удивительно молодо.
— Господин, меня зовут Шера Зард. В звании подполковника из королевства. Я командую кавалерией. Я пришла в этот раз, желая быть членом имперской армии.
Александр посмотрел на Шеру. С первого взгляда она казалась просто обычной девчонкой в доспехах. Но такой человек не мог командовать 2 000 кавалеристов. Прежде всего, несмотря на прибытие в это место, в основном враждебную территорию, он не чувствовал манеры волнения. Казалось, она обладала значительной психической силой.
— Несмотря на то, что у вас тело женщины, в этом возрасте вы получили должность подполковника. Очевидно, что вы довольно способны. Я бы хотел, чтобы вы сказали мне, что не удовлетворяет вас в королевстве. Хочется услышать вашу причину сдачи.
— Мои действия не были правильно оценены, и к тому же, у королевства нет будущего. Его интерьер прогнил, а верхи думают только о себе. Они не собираются бороться, а рискуют моей жизнью. Я также возглавляю 2 000 солдат. Я всего лишь хочу избежать тщетной смерти.
Шера резко раскритиковала королевство. Затем она положила руку в её нагрудный карман и достала письмо, запечатанное воском. Она передала его телохранителю, державшемуся рядом с ней.
Александр взял письмо и спросил:
— … Это письмо?
— От моего начальника, Ялдера. В настоящее время он служит в качестве командующего обороной для второго форта. Если его звание и положение будут гарантированы, он освободит форт и немедленно сдастся. Подтверждением этого является пламя, поднимающееся из второго форта.
Генералы вздрогнули. Если это было правдой, это была беспрецедентная возможность. Александр сломал печать и просмотрел письмо.
«Я получил оскорбление, как никто другой, без учёта того, что я, верно служил и поэтому я бы хотел сдаться. Если вы можете гарантировать моё положение и жизнь гарнизона замка, я обещаю без сопротивления открыть ворота второго форта.
В месте, немного восточнее от форта, скрыт продовольственный склад королевства. Атака там, с одновременной атакой на замок Мадрос, может нанести катастрофический урон». — вот что говорилось в нём. Даже детальная карта была учтиво приложена.
Александр передал письмо генералам, и внутренняя часть шатра мгновенно вспыхнула в волнении.
— Собраться! Ещё рано воспринимать это как факт. Есть вещи, которые мы должны подтвердить с этим офицером. Солдат-гонец! Приведите Далласа и несколько пленников из королевской армии!
— Сэр!
Громыхал Густав на взволнованных генералов. Ещё слишком рано воспринимать это как правду. Если это была фальшивая сдача, они окажутся в затруднительном положении.
Густав не доверял Шере вообще. В словах этой девчонки не было никакой эмоции. Не было бы странно для неё напасть на них в следующий момент. В самом деле, он не мог ощутить в ней человечности. Даже когда он смотрел на неё с пристальным взглядом, наполненным убийственным намерением, она спокойно ускользала от него.
Это не было чем-то, чем молодая женщина-солдат могла отмахиваться. Густав был осторожен. Александр молча наблюдал как разворачивается цепь событий. Прекрасный момент, чтобы убедиться в её искренности, подумал он.
— Подполковник, простите за эту невоспитанность, но есть кое-что, что я хотел бы проверить в первую очередь. У вас на груди есть татуировка зверя?
Спросил Густав Шеру. Не было лучшего доказательства мадросианца. Если у неё на груди была татуировка, разговоры больше не будут нужны. Он немедленно убьёт её.
Шера молча отстегнула нагрудник и медленно обнажила грудь. На её иссушённом теле не было раны, не говоря уже о татуировке.
— Этого достаточно? Если хотите, я всё сниму.
Генералы отвели глаза от тела Шеры. Чего и следовало ожидать, пристальный взгляд будет идти вразрез рыцарству.
— … Я прошу прощения за неучтивость Густава, подполковник. Я понимаю, что вы не человек Мадроса. Густав, вы согласны?
— Сэр, я, Густав, подумал слишком много. Подполковник, простите моё недоверие.
Когда Александр извинился, Шера ничего не сказала и невыразительно поправила её внешний вид. Она не испытывала чувства стыда или гнева.
И вот тогда, Даллас связанный верёвкой и с кляпом во рту, а также несколько военнопленных были доставлены в палатку.
Когда телохранители вытащили кляпы, Даллас повернулся и изверг ругательства на Шеру. Он был прикомандирован ко второму форту, но Шера напала на него из ниоткуда, и в конце концов он был взят в плен.
— Шера! Что это значит!!? Ты предала королевство, которое повысило тебя от рядового до подполковника!!? Ты ёбаный предатель! Из-за таких неблагодарных шлюх как ты, мы в этом аду!
— Ты находишься перед его высочеством. Сдержи свой рот, сукин сын.
— Ты, уэлская свинья! Мой отец истребит твою семью, нет, он убьёт всех вас, уэлсовцы!
— Захлопнись! Собака Мадроса!
Густав изо всех сил ударил его лицо, и Даллас упал, пока кашлял кровью. Он встал и на этот раз начал проклинать Александра, поэтому ему снова заткнули рот. Других пленников также заставили стоять на коленях, а их головы прижали к земле.
— … Ваше высочество. Как насчёт того, чтобы оставить казнь подполковнику Шере? Мы сделаем это шансом для неё продемонстрировать её преданность империи. Подполковник, вы, конечно, не будет возражать, не так ли?
— Хороший взгляд, Густав. Подполковник Шера, это ваша первая миссия. Казните этих паразитов. Это бесстыдные люди, которые когда-то сдались в плен, а затем снова тайно сговорились дезертировать. Я бы хотел, чтобы вы немедленно осудили их. Я не возражаю, если вы сделаете это прямо здесь, прямо сейчас. Вы, конечно, можете это сделать?
Александр жестоко улыбнулся, когда он приказал ей. Затем он обменялся взглядами со своими телохранителями и заставил их войти в боевую готовность. Это должно было сдержать Шеру, если она скажет «нет».
— Понятно. Моё оружие под стражей, так что, это нормально, если я попрошу вернуть его?
Шера, не сомневаясь, согласилась и встала. Когда Александр приказал вернуть оружие, появились два телохранителя, нёсшие её громадную косу и, запыхавшись, передали её Шере.
После, размахиваясь её косой подобно танцу, Шера возложила её край на шею Далласа. Это изогнутое, обнажённое лезвие поймало свет от жаровен, и оно испустило унылое сияние. После беспощадной улыбки она произнесла смертный приговор.
— Капитан Даллас. Ничего не имею против вас. Но вам не о чем волноваться. Я сделаю это быстро и безболезненно. Я уже очень привыкла к этому.
Даллас поднял смертельный крик, умоляя её остановиться.
Александр, рассудив, что Шера была серьёзна, пересмотрел это выступление. Этот человек, Даллас, был сыном вражеского командующего, и он всё ещё имел полезную ценность. Он может быть использован в качестве козыря. Даже если они его казнят, было бы более эффективно сделать это таким образом, чтобы показать врагу. Его убийство будет напрасным. Александр быстро пришёл к выводу.
— Подождите, подполковник Шера. Мы отложим казнь этого человека на некоторое время. Я забыл, что есть ещё вещи, которые я хочу спросить у него. Казните других пленных; я не возражаю. Не беспокойтесь о чистке. Делайте с ними что хотите.
Александр сделал движение, порезав себе шею и подтолкнув их к казни. Он не испытывал отвращения при виде крови.
— Есть.
— О-остановись.
— Я больше не убегу, так что простите меня!
— П-пощади меня!
Пленные падали ниц и просили о своей жизни. Шера медленно покачала головой, из стороны в сторону.
— Сожалею. Но люди должны принять свою судьбу.
Отойдя от Далласа, она безжалостно собрала пять голов плавными движениями. Жизни пленников были оборваны без времени на то чтобы закричать. Вход со стороны шатра был окрашен красными брызгами крови. Даллас потерялся дар речи, по мере того, как он молча наблюдал.
Если бы Александр не остановил её, голова Далласа, несомненно, была бы отделена от его тела.
Видя её ответы и действия до сих пор, Александр более или менее понял натуру Шеры. Эта девушка была тем, кого он называл человеком наёмного типа. Они были людьми, которые соглашались с условиями, когда кто-то правильно оценивал их работу или давал им то, что они искали. Идеологии и чести не было места. Пока их жалование было выплачено, они никогда не станут предателями. Когда это было не так, они могли легко покинуть свою родину и убить своих собратьев.
С точки зрения Александра, они были хорошими людьми, чрезвычайно простыми в обращении и удобными в использовании. И, видя, как она справляется с косой, казалось, что она также дебютировала с достаточной силой. Достаточной, чтобы даже телохранители выглядели бледными.
И то, что захватило его интерес, прежде всего, были её образ и выражение при убийстве. Александр был лишь слегка очарован Смертью. Она ни в коем случае не была красавицей, но она произвела на него более сильное впечатление, чем любая из женщин Императорского Дворца.
— Густав. Думаю, она показала свою преданность империи, но как думаете вы?
— … Сэр, она у неё определённо есть. Я верю, что она станет для нас надёжным союзником.
Густав кивнул с мрачным выражением. Он не совсем согласился, но никаких подозрений больше не было выявлено. Она убила солдат королевства, как приказано. Если бы она была кем-то, кто всё ещё имела привязанность к королевству, она проявила бы небольшое колебание. Разумеется, ничего этого не было.
— Это место теперь пахнет свежей кровью, но мы сердечно приветствуем вас, подполковник Шера. Я дам вам ваши инструкции позже, так что сделайте перерыв на сегодня. Если вам нужна еда, вы можете посетить наши повозки.
— Сэр, спасибо вам большое. Я клянусь неизменной преданности. Тогда, пожалуйста, извините меня.
Шера отсалютовала и вышла из палатки. Красная жидкость стекала с косы в руках.
— Довольно интересная женщина. Кажется, она тоже довольно искусна. В зависимости от её поступков она может быть очень полезной. Там проявились её частички, которые не кажутся человеческими, но она станет хорошим орудием, если мы справимся с ней.
— … … Ваше высочество. Эта женщина опасна. Пожалуйста, не обращай на неё слишком много внимания. Я не могу понять, что она замышляет.
— Неопределённый как всегда, да, Густав. До тех пор, пока мы даём ей деньги, статус и место для работы, всё будет в порядке. Она такой человек. Впрочем, я не думаю, что ты будешь в состоянии понять это.
— … Я просто удостоверяюсь. Я считаю, что мы должны отделить кавалерию подполковника Шеры и распределить их по назначению.
Он разделит 2 000 кавалеристов на четыре группы и присоединит их к каждой кавалерии империи. Даже если бы они что-то планировали, ущерб был бы минимизирован с наименьшим числом, и, более того, они, вероятно, не смогли бы объединиться друг с другом. Он также не забыл приказать разведчику рыскать по окрестностям.
— Делай, что хочешь, я не против. Однако постарайся не испортить настроение подполковника. О, точно, вручите ей награду за предоставление нам ценной информации и принос голов солдат королевства. Я не хочу, чтобы она верила, что наше великодушие посредственно, — приказал Александр, и один штабной офицер кивнул.
— По вашей воле. Я немедленно это устрою.
— Хорошо, тогда давайте снова сосредоточимся на операции. Отсюда и далее, возможно, поворотный момент экспедиции.
По настоянию Александра генералы ещё раз высказали свои мнения, глядя на карту, которую принесла Шера. Все было иначе, чем раньше: их боевой дух значительно возрос.
«… … Я не сомневаюсь в глазах его высочества, но этой женщине определённо нельзя доверять»
Густав решил держать её под наблюдением. Это было беспрецедентным до этого момента, но, как бы он не думал, он не мог избавиться от этого мерзкого ощущения. Он прикомандировал младшего лейтенанта Карла к Шере и приказал ему сообщить, были ли какие-то подозрительные движения.
Человек Карл не был известен своей сообразительностью, но он надёжно выполнял свои приказы. Этот вид долга был наиболее подходящим для него.
◆ ◆ ◆
Имперские армейские палаточные лагеря
Солдаты отдыхали, и все развлекались болтовней и кушали. Холод был суровым, и огонь под открытым небом был рассредоточен на всей территории лагеря, чтобы согреться.
Нехватка провизии и беспощадный холод — эта пара подрывала моральный дух имперских солдат. Они ещё не достигли точки распада, но ситуация была серьёзной.
Шера быстрым шагом направлялась к палатке, где была её собственная кавалерия. Если она не поторопится, она не получит никакой еды. Вскоре она увидела Катарину, которая была рядом с костром, изучавшая их окрестности. Кажется, Катарина заметила её, и она подошла к Шере.
— Всё идёт хорошо? Подполковник.
— Ага. Нет проблем. Что ещё более важно, что ты ешь?
Она перевела глаза в сторону солдат, объедавшихся. Это была какая-то картошка, и они что-то намазывали и ели. Свет от костра сиял на ней, и это выглядело действительно очень вкусно. Шера сглотнула слюну.
— … … Распределённые пайки. Сегодня вечером хлеб и картошка.
Катарина нахмурила бровь и ответила. Почему она не сделала счастливое выражение, всё просто. Эти картошки не были вкусными.
— Интересненько, есть ли какая-нибудь для меня. Я почти не переношу её.
— Я пойду, сейчас же принесу. Пожалуйста, подождите секунду.
Когда Катарина собиралась идти к повозке, к ним подбежал молодой человек, держа в руках хлеб и картошку.
— Не стоит. Я принёс долю подполковника. Пожалуйста, помогите себе, сэр.
Наряду с этим, учтиво улыбаясь, он передал их Шере. С сомнительным выражением, Катарина спросила его:
— Вы?
— Прошу прощения за моё позднее представление. Меня зовут Карл. Моё звание — младший лейтенант. Я получил приказ от его превосходительства Густава действовать в вашем полку. Если вам что-нибудь понадобится, чтобы это ни было, пожалуйста, донесите это до меня. Я стремлюсь быть вашей силой. — он повернулся к Шере и отдал воинское приветствие.
— О. Хорошо, тогда я с нетерпением жду наших отношений. Пока что я поем, поэтому, пожалуйста, позволь мне рассказать историю позже.
Она быстро укусила хлеб, нанизала картошку на палочку и стала поджаривать её над огнём. Острый аромат щекотал нос Шеры. Она постепенно начала обугливаться и тепло проникло внутрь.
— Лучше намазать сыром или маслом при еде. Позвольте мне дать введение. Специальность нашего Уэлса, этот уэлский картофель, имеющий обильную пищевую ценность и способный быть собранным в больших количествах, хотя вкус оставляет желать лучшего, более или менее. В этом мире нет ничего совершенного.
Уэлская картошка была сильна против болезней и насекомых, она имела высокую пищевую ценность и могла приносить большие урожаи. До тех пор, пока не было зимы, она может быть выращена в любом месте. Они принесли её в большом количестве как провизию для этой экспедиции. Перевозимая здесь провизия была в основном картошкой. Она была легка в хранении и чрезвычайно дёшева.
Однако она была не очень популярна среди солдат. У неё была плохая консистенция, и, кроме того, она была горькой. Мало того, эта картошка была у них каждый день. Это также было одной из причин падения морального духа. Их вышестоящие начальники, не заботясь об опасениях солдат, планировали больше сажать на оккупированной территории. В ближайшем будущем они, вероятно, смогут увидеть отвратительное количество картофельных полей.
— До тех пор, пока это съедобно, я не буду жаловаться. Хотя, она действительно не вкусная.
— Действительно так. Это слова, которые я хотел бы услышать от других солдат.
— Жалоба — доказательство роскоши. Загнанные в угол, они не сказали бы таких вещей.
— Какое мудрое изречение. Я, Карл, проявляю моё восхищение… … Хорошо, тогда я закончу на сегодня, пожалуйста, извините меня. Я прошу прощения, но есть приготовления, которые необходимо сделать. Я хотел бы поработать с вами, начиная с завтрашнего дня. — он отдал честь и покинул Шеру.
Карл улыбался, но его глаза не могли скрыть его подозрения. С первого взгляда было видно, что он был там, чтобы наблюдать за ними. «Я слежу за вами, так что не делайте ничего странного», — подумала Катарина. Позже они должны будут принять контрмеры против Карла.
Бескорыстно наблюдая, как он уходит, Шера погладила хорошо запечённую картошку. Выдержав жару, она разломала её напополам, и пар поднялся. Как мать ребёнку, Катарина намазала для неё картошку маслом.
Шера широко раскрыла рот и съела даже картофельную кожуру. У неё была структура и вкус масла, смешанного с горьким вкусом, создавая неописуемый вкус. Парни, которые говорили, что она была неаппетитной, были испорчены. Её можно было бы классифицировать как достаточно вкусное.
Все из полка Шеры смотрели на это зрелище. Они никогда не устанут смотреть, как их начальник наслаждается едой.
— Как она? Я думаю, что горький вкус слишком силён, но.
— Она достаточно хороша. Кроме того, это лучше, чем трава. Нет ничего более горького. Я не думаю, что смогла бы принять траву, даже если бы намазала маслом.
— … Когда вы говорите об употреблении травы, я начинаю сомневаться, подполковник вы или лошадь.
— Люди… будут есть что угодно, когда они голодны. Будь то трава или гнилое мясо. Никто не может победить голод. Тем не менее, единственное, что я не буду есть — люди. Никогда. Катарина, знаешь, почему я задаюсь этим вопросом?
— … Я не совсем уверена.
Подумав некоторое время, Катарина честно ответила. Она не подумывала есть человеческое мясо. Она не чувствовала вины, когда манипулировала трупами, но простое размышление об употреблении человеческой плоти дало ей оговорки. Даже если она изголодается, она, вероятно, не будет говорить об этом.
— Это потому, что я человек. Всё просто. — откликнулась Шера, жуя, с глазами, которые, казалось, где-то ослабли.
Катарина кивнула, а потом сменила тему. Она проглотила вопрос, который она почти рефлекторно задала.
«Вы… действительно человек?», — было бы неуважением без границ.
— … Какое у вас впечатление о генералах империи?
— В целом они более умны, чем королевские. Его высочество Александр тоже довольно интересный человек. В будущем он станет прекрасным императором, интересненько. Хотя это не имеет никакого отношения ко мне, — тщательно облизывая масло со своих рук, безразлично ответила Шера.
Хлеб и картошка её вовсе не насытили. Всё было превосходно, пока это была не трава, но она всё ещё хотела насытиться.
— … Я, нет, мы будем сопровождать вас до самого конца, подполковник. Так что, прокладывайте, пожалуйста, свой собственный путь.
Пробормотала Катарина, понизив голос. Её слова были наполнены глубоким, скрытым смыслом. Если Шера желала этого, они были согласны с присоединением к имперской армии, вот что говорила Катарина. У каждого из кавалеристов была одинаковая решимость. Их клятвы верности были не королевству, а Шере.
— Спасибо. Я по-настоящему счастлива. Ну, тогда только тебе я скажу кое-что хорошее.
Шера подошла ближе к Катарине, сладко улыбаясь. Затем она прошептала ей на ухо.
— Есть три причины, по которым я сражаюсь. Первая — это еда. Вторая — губить мятежную армию столько, сколько я хочу. Последняя… секрет. Я могу удовлетворить их всех, сражаясь за королевство.
Она сражалась, чтобы насытить свой аппетит. Она махала своей косой, чтобы очистить свою ненависть и получить еду и деньги. Не было никакого другого замечательного места для работы, чем здесь.
Более того, она сотворила товарищей, которые будут есть вместе с ней. С этим статус-кво, Шера была довольна.
Катарине было чрезвычайно любопытно узнать о последнем, но она не спросила об этом. Даже если она спросит, казалось, она не получит ответа. В конце концов, настанет день, когда она поймёт, поэтому она была терпелива.
— … … Тогда, что насчёт империи?
— Фу-фу, ты, наверное, знаешь и без меня, Катарина. Интересненько, кто же поддерживает армию мятежников из тени? Для меня нет большой разницы. Да, именно так и есть.
Она дистанцировалась от Катарины и жадно улыбнулась. Кавалеристы, внимательно рассматривавшие её внешний вид, несомненно, догадались о намерении своего командира.
Тишина окутала окружение на некоторое время, и лишь звуки треска костра резонировали. Шера поджаривала остатки хлеба и наслаждалась длинной трапезой.
Внезапно что-то холодное упало на щеку Шеры. Солдаты других войск также посмотрели на ночное небо и глубоко вздохнули.
— Так он наконец-таки упал.
— А-а-а-а, так холодно. Не делай так со мной!
— Принеси больше выпивки! И ещё одеяло!
— Сделай это сам, баран!
— Ну, ёп ты ж. Я не смогу пережить зиму в таком-то месте!
Не обращая внимания на шумную обстановку, Шера наслаждалась редким ощущением снега.
Кавалеристы обернули себя в куски ткани, чтобы защитить собственные тела от холода. Катарина тоже достала свою мантию, и она укрыла Шеру.
— Снег, мда?
— Видимо, поход будет довольно суровым.
— Но, это наверняка будет весело. Он белый и симпатичный. Это будет выглядеть заманчиво.
Белый расстелившийся пейзаж с красными капельками, разбросанными тут и там, — воображая это, Шера бросила последний кусочек хлеба себе в рот.
