Почувствовав, что давление на него усилилось Король Монстров Божественных Глаз начал использовать всю свою силу.
Он стал серьёзнее, резко вокруг него начало вихрится чёрное как смоль демоническое Ци. Эрху в его руках загорелось золотым сиянием. Вокруг него начал искажаться свет из-за чего силуэт Короля Демонов стал расплывчатым. Казалось, по его фигуре начали проходить волны.
Тем не менее Дин Хао тоже не сидел сложа руки.
Пламя над его указательным пальцем загорелось ещё сильнее, превратившись в жидкую золотистую каплю. Он начал чертить на воздухе так, будто тот был листом бумаги.
«Изначальное бодхи — отнюдь не дерево,
У пресветлого зерцала нет подставки.
Изначально не существовало никаких вещей,
Так откуда же взяться пыли?»
Стоило ему завершить последний иероглиф как произошла реакция. Из ниоткуда начали раздаваться молитвы Будде, в воздухе начали танцевать буддистские письмена и символы.
Что ещё страннее, вдруг появилось почти неразличимое металлическое тело архата. С него начали опадать золотисто-голубые лепестки. Они падали к ногам Юной Бодхисатвы и постепенно овевали её тело в пылающие иероглифы. Из-за этого возник странный резонанс и возле Лей Тянчань появились две туманные статуи Будде. В ритме с её «9 Нотами Пения Брахмы» они начали возвышаться к нему.
С помощью китайский иероглифов сила «9 Нот Пения Брахмы» возросла в разы. Золотой блеск ударил тёмное сияние словно кипящая вода снег. Всё тьма мигом растворилась.
Бим!
Раздался лёгкий хлопок.
Король Демонов Божественных Глаз опустил голову. В его древнем эрху порвалась струна.
Отражение Луны в Двух Родниках не было закончено.
Мелодия эрху остановилась.
Лей Тянчань тоже прекратила молитву.
Её прекрасные глаза наконец открылись.
Они были поистине чудесны. Её зрачки напоминали осенние воды, были ясными словно луна, чёрное и белое в них было невероятно чётким. Они напоминали чистейший в мире снег, самую яркую вещь в мире. Возникало чувство, что они принадлежали младенцу. Стоило им показаться как у Дин Хао возникло странное ощущение возвышенности.
Её глаза были поистине невероятны. Когда она держала их закрытыми, то напоминала невероятно красивую девушку. Лицом она не уступал Ли Ижо или Се Цзеюй, однако стоило ей их открыть, как весь её темперамент мигом менялся, и она становилась возвышенной и незамутнённой, будто настоящая бодхисатва. Она смотрела на мир с высоты небес, а сама была недостижимой и сакральной.
Выражения лиц Сына и Дочери Девяти Оборотов Кармы резко изменились.
Пенг~!
Сын Девяти Оборотов Кармы резко ударил ладонью по столу. То сразу же превратился в пыль. На его лице появилось нескрываемое осуждение, а в его ясных глазах всего на секунду, но мелькнуло убийственное намерение.
Дин Хао смог его заметить.
Благодаря своим развитым чувствам Дин Хао ясно увидел, что в тот момент в глазах Гения Секты Грани Жизни пылала ненависть. Казалось, он ни перед чем не остановиться пока не уничтожит ненавистного ему человека и не вырежет всю его семью.
Реакция Дочери же была довольно странной.
Её тело покрылось туманным серебряным свечением после чего она слегка усмехнулась.
«Хорошо, действительно хорошо, среди воинов появился настоящими гений, лучший за последние несколько сотен лет.» — Король Демонов Божественных Глаз вздохнул после чего отложил эрху в свой артефакт хранения. Затем он сказал: «Юный Мастер Дин действительно впечатляет. Кто бы мог подумать что вы не только владеете музыкой, но и достигли такого успеха в освоении буддизма. Вы поистине первый среди гениев что я встречал за эти сотни лет.».
Дин Хао ничего не ответил.
Честно говоря, он сам не ожидал что, если написать буддистские стихи иероглифами произойдёт нечто подобное.
Начерченные им стихи были крайне известными буддистскими произведениями из его прошлой жизни.
Когда-то шестой патриарх учения чан, Мастер Хуэйнэн, будучи ещё ребёнком стал учеником Мастера Хунжэня. Тогда он ещё не умел читать, однако просто слушая как его мастер читает Алмазную Сутру Хуэйнэн смог освоить принципы буддизма. Затем, когда Хунжэн выбирал себе наследника он наказал монахам написать стихи, в которых они бы продемонстрировали своё понимание учения Будды. Монах по имени Шэнсю написал в южном коридоре храма следующее стихотворение:
«Тело—дерево бодхи,
А ум подобен подставке светлого зеркала.
Старательно протираем их,
Чтобы на них не оседала пыль»
Когда монахи увидели этот стих, они сразу же начали его восхвалять. Казалось, именно его автору суждено стать наследником.
Только Пятый Патриарх Хунжэн посмотрев на него ничего не сказал.
Затем Хуэйнэн написал свой стих:
«Изначальное бодхи — отнюдь не дерево,
У пресветлого зерцала нет подставки.
Изначально не существовало никаких вещей,
Так откуда же взяться пыли?»
Пятый Патриарх посмотрел на него и опять ничего не сказал.
Однако этой же ночью он пришёл к Хуэйнэну и передал ему свою рясу и чашу, символы патриаршества. Из-за этого Шэнсю испытал невероятную зависть. Он преследовал Хуэйнэна сотни километров, тот даже был вынужден десятки лет скрывать свою личность пока наконец случайно не прославился и не стал 6 Патриархом Буддизма.
В китайском буддизме стихи Шэнсю и Хуэйнэна крайне известны. Они олицетворяют собой две разные школы буддизма. Шэнсю также был крайне умён относительно буддистского учения, и, если бы не его дурной характер тоже мог стать известным мастером. Поэтому в его строчках тоже содержались принципы учения.
Дин Хао впервые использовал буддистские стихи как формацию.
Он надеялся, что эффект китайских иероглифов поможет Лей Тянчань с её 9 Нотами Пения Брахмы, однако не ожидал что произойдёт такое. Его стих смешался с молитвой Лей Тянчань и усилил её в несколько раз полностью разбив Короля Монстров Божественных Глаз.
«Юный Мастер Дин, Великий Святой Бессмертный Феникс испытывает большую благодарность к вам за тот день, и потому не хочет делать вас своим врагом. Я не желаю с вами сражаться, а потому прошу уйти.» — Король Монстров Божественных Глаз медленно встал на ноги. Вокруг него завертелось чёрное Ци. Оно начало поднимать в небо словно дракон или ракета, превращаясь в тёмное облако и затмевая небосвод.
В его чёрных глазницах вспыхнуло серебряное сияние.
