‘Может этот парень не монах, а просто притворился чтобы поближе подобраться к Кан Жуй? Неужели я в конце концов впустила в автобус извращенца?’. Думая об этом, Цин испытывала смешанные чувства. Это не из-за ревности, а потому что она действительно чувствовала что если у него такие глаза, то он должен быть выдающимся монахом, а не каким-то скромным смертным. Если он окажется извращенцем, то она будет сильно разочарована.
Поэтому во время поездки, Цин тайком наблюдала за Фанчжэн. Чем больше она наблюдала, тем более подозрительной становилась. Когда автобус развернулся и они теснее соприкоснулось, монах весь покраснел! У него даже ужи покраснели!
Увидев это, Цин изумилась. Разве в наши дни и в таком возрасте мог быть такой чистый и невинный мальчик? Её подозрение что аббат может быть извращенцем тут же рассеялось. Она была уверена что в мире не может быть такого чистого извращенца который мог бы так сильно покраснеть, перед тем как начать творить пошлости. Подумав об этом, она чуть не расхохоталась. У неё на губах мелькнула злая улыбка. Она специально чуть больше раскачивала своё тело когда вибрировал автобус.
И поняла, что голова монаха была похожа на голову хамелеона. Покраснение ушей ещё не предел. После нескольких её поддразниваний вся его голова покраснела, как яйцо замаринованное в соевом соусе! Её это показалось забавным, и она всё время специально подкачивалась к аббату.
Наконец она словно открыла для себя совершенно новый мир, когда монах закрыл глаза и начал петь. Прислушавшись она поняла что он поёт цитаты из Священных Писаний!
Цин вспомнила сцену из фильма «Китайская история о призраках». Там монахи пели цитаты из Священных Писаний, когда не могли сдержаться… Посмотрев на Фанчжэн, а затем снова на себя, Цин почувствовала некоторое сожаление. Лучше бы она сегодня косплеила Сяо Цинь! Тогда было бы гораздо веселее!
Цин всё ещё хотела проверить, сможет ли она произвести ещё больший эффект. Поэтому она продолжала раскачиваться и подпрыгивать…
Через несколько минут, когда Фанчжэн больше не реагировал… Девушка, одетая в костюм феи поджав губы улыбнулась: «Сестра Цин, автобус сейчас на шоссе…».
Цин была ошеломлена и покраснела! На шоссе очень ровная дорога и не было резких поворотов, выбоин или лежачих полицейских и поэтому автобус очень ровно ехал. Так что было довольно странно что она сейчас раскачивается и прыгает.
Увидев что Цин покраснела, девушка в костюме феи прикрыла рот рукой и рассмеялась.
Какой бы суровой обычно не была Цин, всё-таки она довольно молодая девушка. Она покраснев повернулась, ущипнула «фею» и прошептала: «Не смейся!».
От этого «фея» ещё больше рассмеялась. Вскоре две девушки стали ещё больше его провоцировать.
Фанчжэн сначала думал, что его пытка закончилась, но когда две девушки начали совершать специфические действия: качали своими длинными ногами и слегка приподнимали платья… Аббат тут же снова закрыл глаза и продолжил петь цитаты из Священных Писаний. К сожалению, это не так уж помогало.
К счастью очаровательная Кан Жуй на всё это не обращала внимания. Она всё ещё думала о своём вопросе, потянула монаха за руку и спросила: «Ты правда монах? Ты действительно не косплеер?».
Фанчжэн утвердительно кивнул. У Жуй загорелись глаза: «Я никогда не видела настоящего монаха.». Она уставилась на аббата своими большими глазами, как будто на инопланетянина. Затем сказала: «А не, я уже видела монахов. По телевизору. Мастер, твоя одежда сильно отличается от одежды других монахов. С какой ты горы? Ты правда веришь в Будду?..».
Кан Жуй обрушила на аббата град вопросов, он был немного ошеломлён. Однако он всё ей терпеливо объяснил и также рассказал про свой монастырь.
Неизвестно поверила ли ему Жуй, но она с интересом его слушала. Похоже ей нравилась что он говорит. А Фанчжэн бесило то как она кивала и качала головой.
Цин уже закончила со своими поддразниваниями и воскликнула: «Ты правда монах?».
Аббат развёл руками: «Самый настоящий.».
«Тогда что это у тебя там?». Кан Жуй указала на его сумку.
Фанчжэн посмотрел вниз и переменился в лице. Из-за рывков автобуса и того что он сосредоточился на повторении цитат из Священных Писаний, он так и не понял что Солёная Рыба соскользнула с его талии на задницу… Неудивительно, что аббат чувствовал себя так словно сидит на подушке. Монах поспешно достал рыбу из-под задницы и привязал её к поясу. Он даже заметил обиженный взгляд карпа, который явно был на грани того чтобы разразиться гневом.
На этот раз Фанчжэн был не прав, поэтому не мог себя заставить угомонить его. Ему оставалось лишь пока что ничего не делать и возместить ущерб уже после того как они выйдут из автобуса.
«Мастер, что это там? Похоже что-то тяжёлое.». Цин тоже было любопытно. Она задумалась, может там нож. Ведь монахи практиковали боевые искусства, поэтому вполне могли бы и носить с собой ножи.
Аббат похлопал по Солёной Рыбе и сказал: «Это просто сумка, и в ней мои кое-какие личные вещи.».
Цин посмотрела на матерчатую сумку и спросила:
«Хм, вещи? Но разве в неё может много чего вместиться?».
Монах улыбнулся в ответ.
Жуй тоже указала на сумку: «О, тут драгоценный камень? Очень красиво.».
Сказав это она вытянула руку и коснулась его. Фанчжэн был ошеломлён. Драгоценный камень? Откуда? Аббат понял что что-то не так и тут же повернул голову. Он увидел как Кан Жуй коснулась глаза Солёной Рыбы теми пальцами в которых она недавно держала пряник. Монах остро чувствовал, что рыба вот-вот взорвётся от гнева. К счастью, карп сдержался и не закричал. Фанчжэн тут же передвинулся и перевесил карпа на спину, чтобы всё сгладить. Но аббат чувствовал, что парень отчаянно пытается потереть глаза, едва не кричит.
«Что это было? Он немного мягкий». Кан Жуй заметила что «драгоценный камень» мягкий на ощупь и догадалась что это не камень.
Фанчжэн как раз собирался что-то ответить, как Мо Цюнь внезапно сказал: «Монах, ты можешь потише? Разве ты не видишь, что люди спят?».
Услышав это аббат не только не разозлился, но и вздохнул с облегчением. Этот парень наконец-то ему помог!
Действительно когда Цюнь прервал Жуй, она перестала думать о рыбьем глазе и нахмурилась. Она надулась: «Мо Цюнь, Мастер не сказал ни слова, так чего же ты так волнуешься?».
Цюнь закатил глаза, услышав это. Почему он так взволнован? Даже дурак мог бы понять причину его волнения, но эта глупая девчонка ничего не знала. Мо Цюнь был на грани психического срыва, ему было не на кого выплеснуть свой гнев. Наконец, он нацелился на Фанчжэн.
Аббат мысленно сокрушался. Парень собирался выместить на нём свой гнев, не так ли?
Как и ожидалось, Цюнь пристально посмотрел на него и сказал: «Монах ты непонятно откуда взялся и тебе удалось проникнуть в автобус. Что ты на самом деле задумал?».
