— Фух… — Чжао Юминь и Жуань Сянхэ почти одновременно выдохнули. Они посмотрели друг другу в глаза и увидели в них изумление. Этот монастырь определённо был непростым!
К этому моменту времени Сянхэ отбросила свои высокомерные мысли. Она начала спокойным взглядом оценивать крошечный монастырь, размышляя: ‘Может быть, этот монастырь действительно не так прост? Он действительно обладает божественной силой?’.
Они были полны вопросов и вошли в храмовый зал. Они не видели никаких статуй Будды, там был только золотистый портрет. Конечно никто из них не думал что это настоящее золото. Все просто решили что это какой-то другой материал. В любом случае, они предлагали благовония и кланялись. Все трое молились за свои семьи, особенно Цзян Тин. В прошлый раз она молилась о мире, но делала это неискренне. Однако после перемен с Толстяком и Обезьянником, она стала ещё больше верить в силу монастыря. Она искренне помолилась и почувствовала что-то разительно отличающееся от того что было во время прошлой молитвы. Когда она поклонилась, ей показалось что кто-то нежно погладил её по голове…
Это настолько напугало Цзян Тин что она внезапно подняла голову и обнаружила, что стоящие рядом с ней Жуань Сянхэ и Чжао Юминь лишь поверхностно выразили своё почтение. Они уже выходили из монастыря и в пустом храмовом зале никого не было!
Поэтому Тин в испуге подскочила. Она огляделась и подозрительно посмотрела на табличку с Десятью тысячами Будд, но та осталась неизменной.
Однако она была совершенно уверена, что кто-то дотронулся до её головы. Но если вокруг никого не было, кто бы это мог быть?
Покинув храмовый зал, она проверила:
— Директор, вы видели в зале кого-нибудь ещё?
Чжао Юминь ошеломлённо сказал:
— Кто-то ещё? Разве там были не только мы?
Цзян Тин сказала:
— Там действительно никого не было? Никто из вас меня не гладил?
Жуань Сянхэ нахмурилась:
— Нет, мы ушли как только закончили выражать своё почтение. Тебя кто-то погладил?
Услышав это, Тин почувствовала себя немного неуверенно. Всё-таки это было слишком слабое поглаживание. Оно было таким лёгким что она почувствовала будто это была просто галлюцинация. Раз уж она была в порядке, то Цзян Тин покачала головой и сказала:
— Наверное мне просто показалось. Всё хорошо.
Сянхэ озабоченно сказала:
— Малышка Цзян, ты должно быть переутомилась в последнее время. Не забывай больше отдыхать, хорошо?
Тин печально улыбнулась. Она знала, что Жуань Сянхэ подозревает что у неё галлюцинации от усталости. Однако она не стала спорить, потому что и сама так предполагала.
В этот момент раздалось восклицание:
— А?
Троица оглянулась и увидела монаха, стоявшего у двери на задний двор. Он с удивлением смотрел на Цзян Тин.
Этим человеком был не кто иной как Фанчжэн. Он был действительно потрясён. Другие возможно не смогли бы увидеть перемену в Тин, но Монах мог это видеть. У Цзян Тин был дополнительный слой буддийского сияния! Он каскадом сливался с её головы и выглядел как золотой щит!
Многие люди ежедневно приходили на гору Одного Пальца и довольно значительное число людей отдавали дань уважения Будде. Однако он впервые столкнулся с чем-то подобным увидев Цзян Тин.
Аббат активировал своё Небесное Око и взглянул через него. В следующий момент…
Фанчжэн увидел серию изображений: Тин протирает стекло и случайно поскальзывается. Затем она упала с шестнадцатого этажа и разбилась насмерть!
— Система, что происходит? — спросил монах.
— Не поднимай шума. У этой покровительницы много заслуг. Сегодня она молилась о мире, в то время как скорее всего в будущем столкнётся с бедствием. Поэтому она активировала способности обратной связи Тысячерукого и Тысячеглазого Гуань Инь и была сохранена защитным заклинанием. Благодаря этому она должна быть в состоянии пережить бедствие — сказала Система.
— Ой? Какие люди могут получить такую обратную связь? — Если что-то подобное действительно было возможно, то у Фанчжэн от волнения сильно забилось сердце. В таком случае его монастырь ещё сильнее прославится.
— Ты слишком много думаешь. Чтобы получить обратную связь от Бодхисаттвы, необходимо выполнить три требования. Во-первых, заслуги человека должны быть больше чем его негативная карма. Кроме того, заслуги должны конденсироваться в дхармический цветок лотоса. Во-вторых, просьба должна соответствовать силам Бодхисаттвы. В-третьих, это должно быть связано тем что произойдёт в будущем. Отсутствие любого из этих трёх требований сделает невозможным активацию сил обратной связи Бодхисаттвы.
Услышав это, Аббат прищёлкнул языком. Но чтобы заслуга сгустилась в цветок лотоса? Это было достаточно сложно! Обычные люди имели заслуги равные их негативной карме, или имели немного больше заслуг чем негативная карма. Только по-настоящему добросердечные люди любящие помогать другим могли сгустить свои заслуги в золотой ореол. Чтобы тот затем сконденсировался в цветок лотоса, нужно было иметь заслуги полученные за спасение жизней других или если достаточно долго их накапливать. Таких людей было меньше одного на сотню!
Всё-таки мало кто сталкивался с людьми, которые каждый день нуждались в помощи. Как они могли спасти так много жизней? Ещё труднее было накапливать заслуги. Было легко сделать одно доброе дело, но упорствовать и делать добро ежедневно — это слишком сложно.
Что касается второго критерия… Монах счёл, что это вполне нормально. В конце концов, люди приходящие в монастырь помолиться должны были бы хоть немного знать об этом. Редко кто молился не тому Бодхисаттве.
Однако насчёт того что может произойти в будущем — это должно быть что-то конкретное. Если бы нищий молился о том чтобы прямо завтра стать миллиардером и если бы его заслуг было недостаточно чтобы Бодхисатва вмешался в мир и перевернул всё с ног на голову, то об этом можно было бы лишь мечтать… А раз у кого-то так много заслуг, значит это определённо необычный человек. Они ни за что не стали бы молиться о чем-то настолько бессмысленном.
Как только эти мысли пронеслись в голове Фанчжэн, он чуть не забыл поприветствовать стоявших перед ним трёх человек.
Жуань Сянхэ увидела, что аббат ошеломлённо смотрит на Цзян Тин. Его взгляд был проницательным и прямым, так что она тут же слегка погрустнела. Она нахмурилась и подумала про себя: ‘В конце концов, он молодой монах. Он недостаточно глубоко понимает буддийскую Дхарму. Он ничего не может с собой поделать, когда видит молодую леди. Я не могу понять, как такой аббат смог занять важную должность настоятеля этого монастыря. Может быть больше не было из кого выбирать?’.
Чжао Юминь тоже был немного зол. Цзян Тин это дочь его старого друга. Раз Фанчжэн на неё пялился, то естественно чувствовал себя неловко. Поэтому он сухо кашлянул, чтобы привлечь внимание монаха.
Однако даже когда фальшивый кашель Юминь превратился в настоящий, аббат всё равно не отвёл взгляда. Он не мог не выругаться про себя: ‘Этот молодой монах действительно выглядит красивым, но почему он такой бесстыдный. Как он может продолжать так пялиться на девушку?’.
По сравнению с двумя директорами, Цзян Тин была объектом пристального внимания и под длительным взглядом Фанчжэн чувствовала некоторую стеснительность. Однако вскоре она заметила, что монах на самом деле смотрит не на неё и его внимание сосредоточено чуть выше. Судя по всему, аббат… Он словно в оцепенении смотрел в пустоту!
Увидев это, Тин сразу же растерялась смеяться ей или плакать. Она подсознательно коснулась своего лица и почувствовала лёгкое разочарование. В конце концов аббат был красивым монахом. Быть замеченной представителем противоположного пола… Это доказало бы её очарование. Тем более если представитель противоположного пола был монахом, соблюдающим заповеди. Это укрепило бы её гордость, но к сожалению…
— Почтенный, ты закончил смотреть? — В этот момент Жуань Сянхэ больше не могла сдерживаться и отругала Фанчжэн. Она говорила не про себя, ещё и не заметила что внимание монаха было немного особенным.
