Глава 50 — Маcтeр и Убийца.
Шеф Чжан кивнул и сказал: “Xoтя ваш уважаемый xрам и мал, он очень изыскан и красив. Простите за то, что побеспокоили вас, Мастер. Мы со всем закончили и будем уже уходить. Eсли вы повстречаетесь с таким человеком, которого я вам и описывал, то прошу — не вступайте с ним ни в какие контакты. Cначала вызовите полицию, и мы изо всех наших сил, постараемся примчатся к храму настолько быстро, насколько это будет возможно.”
Фанчжэн слегка кивнул и спокойно ответил: “Этот Нищий Монах понимает. Благодетели, берегите себя.”
Шеф Чжан тут же увёл своих людей прочь с горы. Ну а что до подношений храму? Oни не были Буддистами, так почему они должны были подносить, хоть какое-нибудь подношение Будде и пожертвование за подношение храму?
Ну и в тот момент, когда служивые люди ушли, Ван Югуй подбежал к Фанчжэну и спросил: “Парень, ты уверен, что в твоём храме, так уж никого и нет?”
Фанчжэн произнес с немного кривоватой улыбкой: “Дядя Ван, я что выгляжу человеком, который всюду плюётся ложью? Tут реально никого нет. Если вы не верите, то вперед, обыщите тут всё.”
Ван Югуй подозрительно посмотрел на Фанчжэна, перед тем как покачать головой и сказать: “Это хорошо, что здесь никого нет. Ты возможно этого ещё и не понимаешь, в силу возраста и наивности, но этот парень-убийца является кровожадным и злобным рецидивистом. Он раньше служил наёмным солдатом в Aфрике, и никто не знает, сколько он там загубил человеческих жизней! После того как он вернулся в нашу страну, он настолько сильно избил одного человека, что этого рецидивиста практически тут же посадили в тюрьму, и он отсидел в ней три года, перед тем как его выпусти по условно досрочному освобождению, но сразу по выходу из тюрьмы, он тут же ограбил банковские ячейки и даже после ограбления, убил охранника и водителя инкассатора. Эх-эх-эх, я действительно волнуюсь за твою безопасность. Почему бы тебе просто не последовать за мной и не спуститься с горы? Ты ведь всегда сможешь вернуться, как только этот преступник и будет пойман.”
Фанчжэн ему и ответил: “Дядя Ван, спасибо вам за вашу заботу, но как я уже и говорил, мой храм чрезвычайно беден. Тут нет ничего ценного. Что он может украсть у этого Нищего Монаха, даже если он сюда и придёт? Да и к тому же, с горы и на гору есть всего лишь одна непростая тропа. В общем: если он не тупой как пробка, то нет ни единого шанса что он придёт на эту гору, с подобным оцеплением снизу. Он с таким же успехом может побежать и на другие горы, которые вон там у нас позади, чем он придёт по какой-то причине на Гору Одного Пальца.”
“Да, и то верно... Ладно, я просто упомянул это вскользь, для поддержания разговора. Но всё же, если ты забоишься, то спускайся вниз с горы.” — Пытался убеждать собеседника, Ван Югуй. Ну и в конце конов, он сказал с улыбкой на лице: “Кстати, ты хорошо провернул это дело с Псиной Суном. Этот товарищ теперь намного более покорный. Хе-хе-хе!”
Ну и сказав эти слова, Ван Югуй и ушел.
“Шеф, согласно собранным уликам, Хань Сяогуо отправился в горы. Так почему тут нет никаких его следов? Я думаю, что нам нужно провести тут намного более тщательный осмотр и обыск, вместо поспешного ухода.” — Сказал молодой полицейский, который был явно недоволен решением начальника.
Шеф Чжан покачал головой и сказал: “Маленький Ву, тебе нужно понять определенные вещи. Хотя я и не верю в Буддизм, всё же это были земли поклонения Буддистов, которые наслаждались своим извечным спокойствием. Законы нашей страны, запрещают непосвящённым людям вероломно вваливаться на территорию Буддистов, чтобы причинять там неприятности. Мы сможем полностью обыскать весь храм, но для этого нам нужно будет подождать ордер на обыск. Ну и в течение этого времени ожидания, отведи наших людей к подножью горы и отцепи любые входы на гору. К тому же, Хань Сяогуо является наёмным солдатом, и он сражался в Африке на протяжении многих лет. Он умеет чрезвычайно хорошо сражаться, как и в лесах, так и в горах и он хитёр как лис. Ну и это было невозможно, чтобы он не знал, что Гора Одного Пальца, была одинокой горой с одним пиком. Он бы просто напрашивался бы на свою собственную смерть, если он отправится сюда наверх! Я подозреваю что он подделал свои следы, обогнул гору Одного Пальца и отправился на горный хребет Чанбайшань. Нашей миссией является охрана периметра горы и ожидание полицейских гончих, перед тем как решать, что же нам делать дальше.”
“Понятно.” — Кивнул Ву Хай.
Запутанность этого дела оставила Фанчжэна просто без слов и поэтому он, сейчас размышляя, смотрел на ночное небо. Луна уже поднялась высоко в небо, и он к этому моменту уже сильно проголодался. Когда он отправился обратно на кухню, огонь под котелком уже давным-давно как потух! Неудивительно что на кухне не было никакого аромата от риса, несмотря на такой долгий временный период готовки.
“Эх-эх-эх... Ну и кого я оскорбил, чтобы заслужить подобное наказание. Почему же сегодня так сложно получить хотя бы самый простеньки ужин?” — Фанчжэн поспешил заново развести огонь.
Ну и когда рис в котелке опять начал готовиться, Фанчжэн посмотрел из окна наружу. Одинокий Волк несмотря на такое позднее время, всё еще не вернулся...
Ну и в своём скучающем состоянии, он начал ожидать волка и еды под деревом бодхи. За последние пару дней, дерево бодхи всё так и не поумнело, и оно не стало избавляться от своей зеленой листвы, чтобы пережить эту суровую зиму. Вместо этого, оно еще сильнее обрастало зеленой листвой, делая из своей облезшей кроны, пышное зеленое великолепие!
Фанчжэн посмотрел вверх на пышную зелёную крону и пробормотал для дерева бодхи: “Дерево бодхи, ох, дерево бодхи. Ты точно дерево бодхи, или же какое-то виноградное дерево? Вот почему ты такое глупое? Нет же никакой необходимости в страстном поиске самоубийства, разве нет? Ну, хотя бы луна сегодня действительно прекрасна. Вот только, несмотря на её красоту, это не изменит того факта, что у данного Нищего Монаха не было и крошки в животе. Этот Нищий Монах просто умирает от голода.”
Большая серебряная луна висела прямо над деревом бодхи, когда симпатичный монах, бормоча себе что-то под нос, стоял под его кроной, в своей рясе, которая была бела прямо как снег. Эта сцена была чрезвычайно гармонична и красива, как будто это был идеально написанный и прекрасный портрет.
Однако...
“Не двигаться!” — В этот момент, глубокий и охрипший голос прозвучал у него за спиной. Человек с квадратным лицом, толстыми бровями, маленькими глазами и толстыми губами пришёл в его храм. Это был Хань Сяогуо — убийца о котором ранее и упоминал Шеф Чжан!
Хань Сяогуо по какой-то причине чувствовал непрекращающуюся нервозность. Он плотно сжимал свой револьвер ладонью и внутри его глаз, были признаки того, что у него были повреждены сосуды. Было очевидно, что он очень устал и что он был чрезвычайно напряжён.
“Амитабха. Прихожанин, море горечи не знает границ, возвращайтесь к гавани пока ещё не слишком поздно.” — Фанчжэн даже не оборачиваясь назад, мог сказать, насколько напряжённым был его незваный гость, просто основываясь на его неровном дыхании и охрипшем голосе. Однако же, сам Фанчжэн при этом, вообще не испытывал нервозности. Он безмолвно стоял под деревом бодхи, встречая своего незваного гостя лишь своей спиной.
“Мелкий Монах, прекрати нести всякую чушь! Отвечай мне. У тебя в храме есть вода и еда?” — Хань Сяогуо находился в бегах уже на протяжении целого дня. Ну и из-за неистово-болевых позывов своего желудка, он был вынужден искать еды в этом храме. Так уж получилось, что тут он повстречался с Фанчжэном, (который мирно отдыхал под деревом бодхи) перед тем, как и сделать свой ход.
Фанчжэн произнес с улыбкой: “Прихожанин, так вы голодны. Этот Нищий Монах естественно имеет в храме пищу. Тем не менее, почему вы спрашиваете об этом?” — Фанчжэн симулировал неосведомленность ситуацией и нарочно спросил его об этом.
Ну и в тоже время, Фанчжэн размышлял и над тем: стоит ли ему искать возможности, чтобы вырубать данного товарища точным ударом руки и отослать его полиции, или же нет.
Тем не менее...
“Дзинь! Очередное дружеское напоминание: убеждение человека встать на путь добра — являлось заслугой. Если ты сможешь заставить его покаяться в грехах и их искупить, то это будет уже великой заслугой!”
Великая заслуга? Сердце Фанчжэна слегка задрожало. Ранее по словам Системы, спасение жизни было лучше, чем возведение семиэтажной пагоды. За спасение жизни, ему выдавали один шанс на получение случайной награды. Тогда, чем была эта так называемая “великая заслуга”, которую получали за человека, искупившего свои грехи? Ну и с диким приступом любопытством, Фанчжэн и спросил: “Система, а для чего вообще использовали заслуги в Системе Будды?”
“Заслугой определялся уровень случайной награды. Чем выше был уровень заслуги за твои действия, тем сильнее увеличивались твои шансы на то, что ты вытащишь в случайной награде, что-то действительно хорошее. Каждая разновидность лотереи со случайными наградами, имела собственный список возможных предметов для получения и у этих предметов, так же был свой уровень по градации получения. Твоя входная мемориальная табличка, была наградой тебе, за подметание Буддийского зала. Заслуга, полученная за эти действия, была самого низкого качества, так что это была самая обычная Буддийская дверная мемориальная табличка, без каких-либо особых сил или особенностей.”
“Ты спас человека и получил Белую Лунную Монашескую Рясу. Это было такое сокровище, которым могли обладать только самые почтенные Буддийские Монахи.”
“Ну и поэтому, чем выше была твоя заслуга, тем выше было качество получаемых призов за лотерею. Спасти человека было легко, но вот уговорить человека делать добро, было уже намного сложнее. Вот это и была заслуга перед Буддизмом. Ну и подобно тому, что убийство человека было деянием легкой руки, в противоположность этому, спасение человека практически всегда было очень трудной задачей, так что заслуга за спасение человека, была намного выше, чем за наставление людей, на путь истинный. Ну и уговорить человека делать добро, было по факту легко, но вот заставить кровожадного и злобного человека, покаяться и искупить грехи было очень трудно. Поэтому подобные деяния и были великой заслугой.”
Ну и когда Фанчжэн это и услышал, его глаза моментально загорелись бушующей страстью! Как он мог не получить такую великолепную заслугу, когда она уже была у него на пороге? Ему было очень интересно: какого качества сокровище он сможет получить, при использовании в лотереи такой большой заслуги! Ну и в тоже время, мозги Фанчжэна кипели от постоянных размышлений и от проводимого там, мозгового штурма. Он постоянно вспоминал о том, как мастера возвращали злых людей на путь истинный в телевизионных драмах или же новеллах, и чтобы эти наставленные люди, потом даже начали вести Буддийскую Жизнь. Затем он начал продумывать железобетонный план. Несмотря на то, что он и не знал, будет ли этот план эффективен или же нет, он все равно хотел его попробовать.
Хань Сяогуо был настолько взбешён Фанчжэнвым тоном, что он хотел вдарить этому нерадивому монаху, прямо в его светлое лицо. Ну и сделав глубокий вздох, он начал сквернословить: “Мелкий Монах, ты выглядишь таким чистым и здоровым, но твой мозг что, сделан полностью из дерьма? Я спросил тебя о еде, естественно, потому что я хочу жрать!”
“Тогда, почему этот Нищий Монах вообще должен выдавать вам хоть какую-нибудь еду? Прихожанин, если вы голодны, то вы можете спустится с горы и попросить там у кого-нибудь сытной трапезы на правах гостя. Погода сегодня довольно-таки хорошая. Если вы будете быстры, то там внизу у подножия горы, скорее всего, всё еще останется для вас, хотя бы немного еды.” — Первый трюк Фанчжэна, заключался в выдаче себя за всеми уважаемого мастера! Он хотел убедить своего собеседника, перед тем как преподать ему незабываемый урок.
“Ты... Ты что, тупой?” — Злобно произнес Хань Сяогуо.
