Раздалась едва слышимая песнь.
Она постепенно становилась громче, и уже вскоре песнь бога-дракона раздавалась так же громко как и раньше. Каннибал поглотил лишь частичку дракона, покрывающего весь Зиордал, и для него это даже на царапину не тянет.
Я обратился к растерянной Нае:
— Снаружи опасно. Возвращайся в замок.
— Х-хорошо. Еще раз прошу прощения. Идём, Канни, на этот раз будь послушным мальчиком.
Каннибал пропищал ей в ответ.
Ная скрылась в дверях замка с прижатым к груди дракончиком.
Воспользовавшись <Фрес>, я подлетел и осмотрел Зиордал сверху.
Молитвенное пламя, уносящееся вверх с четырёх направлений, уже исчезло. Только я подумал об этом, как оно вновь выстрелило с четырёх сторон.
Пламя столкнулось с «Луной созидания», что висит под куполом, и от столкновения с барьером во все стороны посыпались луноцветы.
Присоединившись к магической связи, налаженной через <Гайз>, я увидел глазами Рея и остальных, что все они уже ведут бой с отрядами, которые выстрелили новым молитвенным пламенем. Враг представляет собой целый батальон, так что сразу огонь прекратить не удастся, но это лишь вопрос времени.
Песнь бога-дракона мешает магическим глазам, и это укрывает даже крупные войска.
Они воспользовались большими отрядами для отвлечения внимания, и скорее всего имеют еще войска в запасе.
Где-то там верховный священник Горулоан, командующий всей армией. Он внимательно наблюдает за возможностью выстрелить по поверхности… Так он хочет заставить меня думать.
Поэтому огонь и ведётся по Мидхейзу.
Город с самым большим населением, поэтому в своих рассуждениях я буду склоняться в этом русле. Он хочет, чтобы моё внимание было приковано к молитвенному пламени.
Настоящей же целью является песнь бога-дракона. Он хочет заставить нас думать, что она лишь для сокрытия войск, ведущих огонь молитвенным пламенем.
Но дело скорее всего лишь в том, что песнь никак не скрыть. Когда бог-дракон, звуковой дракон, приходит в действие, то его слышно даже через скрывающую магию.
Дабы всё выглядело естественно, он начал вести обстрел.
Песнь бога-дракона обладает схожими свойствами, что и драконья область. Вот только в случае бога-дракон, это лишь побочный эффект. Раз это настоящий дракон, он способен на что-то другое.
И в этом скорее всего заключается цель верховного священника.
Я взглянул на Зиордал магическими глазами. Им мешают помехи, но обнаружить место, где песнь звучит громче всего, от этого не сложнее.
Наоборот, можно увидеть место, в котором не видно магической силы.
Охватив взором страну, я нашел точку на западе, в которой не видно даже крупицы магической силы.
Двести километров отсюда, подземные руины Ригалондрол.
Не жалея магической силы, я на полной скорости полетел туда с помощью <Фрес> и вскоре уже находился на месте.
Песнь бога-дракона звучит здесь многократно громче, вплоть до того, что закладывает уши.
Я спустился, распахнул ворота и залетел внутрь. Я спускался всё ниже и ниже, но в отличие от вчерашнего дня конца этому не было.
В итоге я должен был очутиться в руинах, но вылетел в небо. Надо мной был купол, а внизу пустошь с книжными шкафами из сна бога отпечатков.
Вплоть до горизонта над землёй возвышались огромные книжные шкафы. В центре всего это стоял бог в величественном наряде с белоснежной книгой в руках.
Бог отпечатков Ривалшнеддо.
А рядом с ним на коленях и в молитвенной позе верховный священник Горулоан.
Приземлившись на пустошь, я взглянул на них.
— Значит у бога отпечатков Ривалшнеддо всё это время была заключена с тобой клятва?
После моих слов Горулоан тихонько заговорил:
— Да, бог отпечатков — хранитель Зиордала, передававшийся из поколения в поколение между верховными священниками. Я заключил клятву с Ривалшнеддо еще до того, как был избран богом евангелия Дулудирэдом.
Для выживания в подземном мире требуется сила бога. Правдивый рассказ.
— Песнь бога-дракона на самом деле является звуковым драконом. Если глубже заглянуть в его бездну, можно увидеть формирование фонематического круга.
Фонематический круг непрерывно создаёт бога-дракона, или иначе говоря звукового дракона.
Верховный священник всё так же стоя на коленях со сложенными руками распахнул глаза.
Я подошел к нему и сказал:
— Фонематическим кругом когда-то воспользовались в подземном мире. Подобрав эти отпечатки, соединив их и поставив на повторение, поколения верховных священников добились воспроизведения фонематического круга на весь Зиордал. Они наследовали бога отпечатков и священный завет для грядущего дня.
И вероятней всего этот день сегодня.
— Не знаю, с каких пор звучит песнь бога-дракона, но фонематический круг играет по меньшей мере тысячу лет. С такой великой магией, использующей порядок бога отпечатков, можно без труда творить даже чудеса.
Горулоан ответил с набожным лицом:
— Если бы только Ахид не поступил вопреки учениям, тебя бы сейчас здесь не было.
Полагаю, больше он не намерен ничего скрывать.
Дидрих, пророк из Агахи, сказал, что если оставить Горулоана в живых, Дируйхейдо подвергнется опасности. Должно быть верховный священник именно из-за этого пророчества изображал непонимание, а потом попытался удержать меня под землёй с помощью обстрела поверхности.
— Целью является не Мидхейз, а весь Дирухейдо. Нет, учитывая масштабы фонематического круга — вся поверхность, — я обратился к продолжавшему молиться Горулоану. — Учения бога гласят о снесении купола, верховный священник Зиордала?
— Если учениями Агахи является перерождение в чреве короля-дракона из смертных в детей драконов, то учениями Зиордала является перерождение мира в чреве бога-дракона, — начал величественно проповедовать Горулоан. — Он поглотит мир, выносит его, и породит его правильную версию. Божественный посланник, что превратит купол в небо, и сотрёт границу между поверхностью и подземным миром — это и есть бог-дракон. С перерождённого неба польётся божественная милость, превращая подземный мир в рай.
— Превращение купола в небо сулит крах для поверхности.
— Мы лишь избавимся от границы и переродим мир. Можешь не волноваться, обитатели поверхности не умрут. Это милосердие нашего бога, поскольку все мы живём в одном мире, хоть и в разных странах.
— И речи быть не может. Отказаться от поверхности и жить в подземном мире? Это всё равно что конец нашей нынешней жизни. Ты так жаждешь рая, что готов лишить счастья невинных жителей поверхности, Горулоан?
— Я уже говорил, что нам не дано поладить. Даже жители подземного мира, разделённые на Зиордал, Агаху и Гадишиол, не могут найти общего языка, что уж говорить об обитателях поверхности.
Верховный священник ведёт со мной разговор скорее всего из-за того, что для активации фонематического круга бога-дракона нужно время. Чем дольше он говорит, тем больше выигрывает времени.
— Жалкое оправдание.
— Правитель поверхности, мир не един. Границу между поверхностью и подземным миром, эту пропасть, никак не пересечь.
Горулоан уставился на меня с непоколебимой решимостью.
— Ты уже видел, какая здесь царила пустошь до нашего появления, — верховный священник тихонько продолжил: — Народ подземного мира жив благодаря милости призванных драконов и богов. Выражаясь другими словами, нам без них не выжить. По сравнению с милостью, которой одарили поверхность, нам достались лишь крохи. Почему безгрешные жители подземного мира получили меньше милости по сравнению с поверхностью?
Задав вопрос, верховный священник ответил:
— Между счастьем не должно быть границ. А раз так, ничего не остаётся, кроме как уничтожить её. Все смертные должны быть равны. Бог воплотит в реальность утопию, о которой все мечтают.
— Думаешь те, кто жил на поверхности, смогут жить в подземном мире из-за какой-то милости? В итоге мы всё равно получаем неравенство. Передай своему богу, что он немного припозднился. Никаких границ не должно было существовать изначально, — я уставился в глаза верховному священнику и заявил мощным тоном: — С чего это жители поверхности должны платить за ошибки бога?
— Даже если сейчас образуется неравенство, всё это ради будущего. В обязанности верховных священников, которые беспокоится за свою страну, входила непрерывная молитва на протяжении ста лет. Для её воплощения требовалось время.
— Резкие перемены влекут за собой лишь конфликты. Даже если со временем появится равенство, сознание народа не изменить. Какими бы красивыми ни были слова, всегда есть тот, кто отнимает, и тот, у кого отбирают. Собираешься ли ты обречь народы на цепь ненависти, которая будет тянуться тысячи лет?
Не думаю, что он настолько глуп, чтобы этого не понимать. Возможно его что-то связывает поступать так.
— Если хочешь изменить мир, нужно делать это постепенно. Нет никакого короткого пути за исключением того, чтобы стараться сделать завтрашний день лучше сегодняшнего.
— Повторил бы ты свои слова, будучи правителем подземного мира?
— Раз так, расскажу народу подземного мира правду.
После моих слов в Ригалондрол на миг повисла тишина.
— Расскажи, что за куполом живут демоны, люди и духи, такие же народы как драконолюды. Скажи им, что вы собираетесь присвоить их милость.
— Это учения Зиордала, передаваемые в священном завете. Этот грех лежит бременем лишь на верховных священниках. На моих плечах грехи народа подземного мира, и как верховный священник я обязан молиться за нашу родину.
Закрыв глаза, Горулоан взмолился богу.
— Почему кто-то должен страдать из-за того, где он родился? Не то чтобы мне не было понятно твоё мышление. И всё же, если ты действительно хочешь достичь идеального мира, хватит просить об этом бога и возьми мою руку, — я подошел к нему и протянул руку. — И не только мою. Возьмись за руки с Агахой, Гадишиолом и другими странами. Уверяю тебя, вместе мы достигнем более яркого будущего, нежели чем этим глупым выбором.
Горулоан продолжал молиться, глядя на мою руку.
— Ведь никогда не поздно прострелить купол, если мои слова окажутся неверными, не так ли?
Верховный священник замолк после этих слов и задумался в молитвенной позе. Затем, раскрыв глаза и пронзительно уставившись на меня, он ответил:
— … К сожалению, слишком поздно. Поздно даже думать об этом. Сегодня единственный день, когда бог-дракон сможет взмыть в настоящее небо, и второго шанса уже не будет. Я верю во «Всемогущее сияние» Экуэс. Бог единственный, кто может принести спасение подземному миру.
По-видимому, только сегодня песнь бога-дракона, которая раздаётся по всему Зиордалу с древних времён, и его фонематический круг, проявляют свой результат.
— Мой отец, дед, и отец деда — все они молились ради спасения, и упокоились в этих землях. Эти учения передавались между верховными священниками с тех самых пор, когда снизошло откровение, вплоть до сегодняшнего дня. Эта длящаяся полторы тысячи лет молитва каким-то чудом дошла до меня. Я не могу позволить их молитве, их желанию, пропасть впустую здесь и сейчас, — верховный священник повысил голос, давая понять, что не отступит ни на шаг. — Я уже выбыл из отборочного судейства, но свершу свой последний долг в качестве спасителя. Непригодный, твоё намерение уничтожить отборочное судейство неправильно. Откажись от своего бога, отрекись от места избранного в святом собрании, и тебя ждёт спасение.
— О как.
— Анос Волдигод, да будет тебе известно, что я, вместе с этой полуторотысячелетней молитвой, прав.
— Фуму. Ну попробуй.
Я вызвал магический круг, и обе мои руки окрасились в черный цвет от <Бебузуд>.
— Бесконечные молитвы ослепили вас, и вы начали ошибочно полагать, что правы. Не так уже просто отказаться от полутора тысячи лет, чтобы начать всё заново. И всё же, от тебя лишь требуется смелость признать, что вы ошибались, — я взглянул на Горулоана и бога отпечатков, находящегося рядом с ним. — Я сокрушу ваши молитвы, ваших богов и всё что угодно, дабы показать этой стране — ваши полторы тысячи лет были потрачены впустую.
