————
В Башне Волшебника.
Красивая женщина злобно смотрела на Сорана. Но Соран был совершенно спокоен, потому что знал, что теперь, когда Глория знает о его приближении, она не позволит своей матери ничего с ним сделать. Кроме того, с его нынешней силой, будет не трудно сбежать от неё самому.
Было очевидно, что отношения между Глорией и её мамой были не очень. Наверное, такова черта всех Северных Ведьм — они очень редко уживались друг с другом.
На самом деле, многие чародеи забывали заводить детей, потому что не находили на это времени между своими исследованиями.
У Волшебников, что прожили сотни лет, отношение к детям было таким же, как у эльфов: полное безразличие. Большинство родителей-эльфов поддерживали ребёнка только пока он был младенцем, после чего могли не видеть своё дитя даже годами.
Чем больше силы, тем больше одиночества.
Глория ничего такого не говорила, но Соран и сам видел, что мать у неё не слишком компетентная.
Судя по её свирепому лицу, она бы с радостью убила Сорана на месте, но сомневалась из-за того, насколько быстро он стал таким сильным. Обычным людям такое было недостижимо, поэтому она немного боялась.
Даже подумала, что он может быть ребёнком божества.
Никаких других объяснений тому, как он смог достичь третьего ранга Разбойника за один жалкий месяц, у неё не было.
При этом выглядел он даже опаснее других Разбойников своего уровня.
У вершины Башни Волшебника были следы сражений. Когда Соран увидел одинокую Глорию, то помрачнел. Похоже, у Вивьен были проблемы. И он не знал, что могло произойти, но слегка побледнел, увидев седую прядь в волосах Глории: "Что случилось?"
Глория взглянула через спину Сорана и сказала: "Мама. Ты, должно быть, очень устала. Я слышала, что ты натворила. Можешь остаться здесь ненадолго, но тебе лучше уходить как можно скорее. Нарушение указа Совета Ведьм было плохим решением. Может быть, ты отдохнёшь и придумаешь, как разобраться с друидами".
Потому как мать Глории не приняла отведённое ей наказание, у Совета Ведьм больше не было причин её защищать.
Глория, как дочь, должна была предоставить временную защиту, но не могла позволить ей оставаться у себя долго. Рано или поздно, Совет Ведьм узнает. Чёртовы друиды, скорее всего, тоже.
Красивая женщина выглядела очень недовольной. Она посмотрела своей дочери в глаза и пробормотала: "Ладно".
После чего развернулась и ушла. На её лице появилась тревога.
Ей уже было некуда бежать.
Из-за экспериментов молодости, она стала одной из трёх самых разыскиваемых друидами персон. Совет Ведьм пошёл на очень большие уступки, чтобы сменить её смертный приговор на домашний арест.
Она надеялась быстренько раскрыть все секреты Колоды Судьбы и стать Легендарной Ведьмой, но факт заключался в том, что ей не удалось даже активировать их. Её Башня Волшебника и лаборатории были конфискованы Советом Ведьм, а некоторые незаменимые инструменты вызвали такой ужас, что были на всякий случай запечатаны и помещены под охрану.
Прежде чем выйти из комнаты, она бросила последний взгляд на Сорана, размышляя над чем-то.
Когда дверь наконец-то закрылась, Глория тихо вздохнула: "Моя мама была под домашним арестом, но сбежала. Совет Ведьм очень зол, некоторые голосуют за то, чтобы заточить её пожизненно. Даже я не могу изменить их решение".
Больше об этом она объяснять не хотела, поэтому повернулась в сторону и прошептала: "Прости. Мне не удалось защитить Вивьен. Произошло то, с чем не удалось справиться даже мне".
Что могла сделать она, обычная Северная Ведьма, против легендарного Убийцы?
Соран глубоко вдохнул и спросил лишённым эмоций голоса: "Что произошло?"
Глория провела рукой по своей седой пряди и посмотрела на Сорана сложным взглядом. Она даже чувствовала, насколько сильнее он стал.
— Один человек пробрался в башню, легендарный Убийца. Рука Отчаяния. Я не могла ничего сделать, но затем Вивьен пробудилась. Она не только спасла меня, но и убила его. Однако после этого она стала звать себя Лилиан.
У Сорана задрожала челюсть: "Лилиан?.. Ведьма Ужаса Лилиан?!"
Он знал её. Каждый знал её.
В Янтарном Городе, даже раньше начала Времён Трудностей, появилось первое дитя бога. Ведьма Ужаса, Лилиан, самое могущественное дитя бога из всех, сосуд самого Лорда Страха. У Лорда Страха было немного наследников, относительно других богов, но даже так он разделил свои силы между дюжиной. И хотя Ведьме Ужаса удалось убить почти всех, в итоге сама она была убита в бою, когда разозлила Высшую Леди Серебряной Луны.
Она изменила саму историю.
Сердце Сорана упало в пятки.
«Вивьен — это Лилиан?
Нет, этого не может быть!
Вивьен не может быть Лилиан! НЕТ!
Лилиан была подконтрольна Лорду Страха. Всех его наследников настолько переполняла божественная сила, что их характеры не сильно отличались от характера Лорда Страха, она не может быть Лилиан!
Я должен найти её!
Если Вивьен начнёт убивать других наследников, тогда божественность Страха будет становиться в ней сильнее и она станет Ведьмой Ужаса бесповоротно!»
Хотя Соран был в ужасе, но действовать безрассудно он не стал. Сперва нужно узнать где Лилиан.
Он терпеливо узнал у Глории все подробности и глубоко задумался.
Легенды появляются всё чаще и чаще, но прозвище «Рука Отчаяния» напомнило ему о чём-то. Кажется, в прошлом он уже встречал этого убийцу.
Да, в Плане Теней. Он был легендарным путешественником, превратившим себя в тень. Убить его также трудно, как лича. И хотя Соран, с поддержкой других, смог его убить, это не послужило его окончательным концом, потому что где-то в глубинах Плана Теней скрывается другая часть его души, способная воскрешать теневое тело снова и снова.
Соран посмотрел Глории в глаза и нерешительно спросил: "Ты сможешь найти Вивьен при помощи Гадания?"
Глория долго думала. Она невольно провела рукой по седой пряди и медленно произнесла: "Да. Но мне нужно приготовиться".
Гадание по душу божественного дитя будет дорого ей стоить.
В глазах Сорана была благодарность, он поклонился почти до земли и сказал: "Я очень тебе благодарен! В будущем, я обязательно отплачу тебе за всю твою помощь!"
Глория покачала головой: "Я тоже люблю Вивьен. В ней я вижу саму себя, когда была её возраста".
Она уже отворачивалась, когда её взгляд зацепился за оружие Сорана и глаза Глории широко раскрылись: "Леденящая Смерть?!"
«Она узнала мой меч?»
Соран кивнул: "Да. Я получил его в Ледяном Королевстве".
Глория медленно подошла и коснулась рукояти, но её пальцы словно разрядом тока ударило. Она встряхнула рукой, прогоняя дрожь, и непонимающе пробормотала: "Прямо как в легендах! Только тот, кого он признает хозяином, может коснуться этого клинка!.. Но. Как он мог признать хозяином тебя? Разве им могут пользоваться не только те, в чьих сердцах живёт добро?!"
«Там была проверка на мировоззрение?!» — воскликнул про себя Соран. Он достал мачете. Единственным необычным, что он чувствовал в нём, был холод.
— Как такое возможно? — хмурилась Глория. — Я бы никогда не сказала, что ты веришь в добро.
«Если только…» — вспомнил Соран про старую способность и быстро открыл окно статуса.
«Всемогущие Руки [Легендарная Способность] (Ослабленное состояние!)»
Способность всё ещё была недоступна для использования, однако клинок принимал его как своего хозяина, а значит, его легендарная способность, даже в запечатанном состоянии, немного помогала!
В этом мире легендарное оружие часто имело особенные условия использования. Если человек не подходил требованиям, то мог даже пострадать, попытавшись использовать такой предмет.
Глория была нейтрального мировоззрения, поэтому её он оттолкнул. Её мать, злого мировоззрения, он бы мог ударить гораздо сильнее.
Подобное оружие с собственным мировоззрением, можно сказать, обладало своей душой, сформировавшейся за сотни и тысячи лет использования. Этот меч, скорее всего, получил свою душу, когда целыми пачками убивал злых существ.
В Бездне было полно оружия, которого могли коснуться только обладатели злого мировоззрения.
Если бы не эффект Всемогущих Рук, Соран получил бы серьёзный урон холодом.
Подобные экземпляры не были редкостью среди легендарного оружия: почти всё легендарное оружие Паладинов обладало таким эффектом, потому как использовалось против зла. Иногда в таком оружии даже пробуждалось собственное сознание.
