Аукцион почти подходил к своему концу, когда Король Обжорства вошёл в аукционный дом. Он казался очень довольным, поскольку его тайная сделка с Самаэлем прошла успешно.
Женщина в маске попугая учтиво передала Королю Обжорства каталог предметов, проданных сегодня с аукциона. Этот каталог содержал не просто наброски или описания, но и записи, сделанные с помощью маны, что позволяло читателю получить наиболее яркое представление о предмете торга.
Король Обжорства внезапно остановился, лёгким движением перевернув одну из страниц. Женщина в маске попугая, которая не спускала глаз со своего господина, спросила тихим изящным голосом:
— Нашли что-нибудь интересное?
Мужчина не ответил, продолжив смотреть каталог. Вместо того, чтобы повторить вопрос, женщина в маске попугая взглянула на страницу, где рука Короля Обжорства остановилась, и увидела описание проклятой короны Эйнкеля. Эта вещь была настолько маленькой, что запросто могла бы стать детской игрушкой. Проклятие короны также казалось довольно очевидным.
Тем не менее Король Обжорства продолжал внимательно смотреть. Он долго разглядывал предмет, затем заговорил хрипло:
— Кто выиграл этот предмет?
Женщина в маске попугая, впрочем, не смогла ответить. Анонимный аукцион Магазина Подземелья никогда не разглашал информацию о покупателе.
— Подождите, пожалуйста, — женщина едва смогла выжать ответ, а затем встала.
Теперь ей предстоит выяснить, кто из участников в маске выиграл корону. Нужно задать этот вопрос аукционистам, чтобы хотя бы понять, как покупатель выглядел.
Когда женщина ушла, Король Обжорства глубоко вздохнул. Он протянул руку и коснулся изображения короны, парящей в воздухе. Её проклятие было очевидным, форма никакой ценности не несла, но металл, из которого сделана корона… Обычные люди не могли этого распознать. Даже проницательным кузнецам было трудно осознать истинную ценность металла, но Король Обжорства знал, и вовсе не потому, что у него зоркий глаз. Сила Обжорства ему подсказывала. Великая древняя сила вопила ему.
Семь Смертных Грехов. Семь Грехов. Частица души великого короля демонов. Частица высшего существования. Семь Чудес. Частица плоти великого короля демонов. И загадочные частицы. Десятки, сотни частиц...
Металл, из которого состояла эта корона, был одной из тех загадочных частиц. Но более этого, это была часть тела великого короля демонов.
"Божий металл..."
Да, какое ещё выражение подойдёт для такого металла?
Король Обжорства был дотошным человеком. Он спрашивал себя, осознавал ли покупатель истинную ценность короны? Возможно, покупатель просто купил её для собственной потехи, и лучше бы так, потому что в противном случае он явно осознал истинную природу короны.
"Нет, не может быть…"
Единственным королем внутри аукционного дома был сам Король Обжорства. Будь там другой король, он бы знал. Все шестеро из существующих королей были теми, с кем Король Обжорства лично встречался и состязался.
Но почему? Почему он чувствовал себя так неловко?
Король Обжорства ждал, пока вернётся женщина в маске попугая, как вдруг он вспомнил молодого парня в белой маске, с которым столкнулся перед началом аукциона. Король Обжорства покачал головой. Он перелистывал страницы каталога в надежде, что это был просто безосновательный страх.
***
— Большое спасибо за сегодняшний день.
Ёнг-Хо слез с кошачьей повозки и поблагодарил Ситри. Казалось, их давно не было, но ночь ещё не закончилась. Рассвет настанет нескоро.
Ситри мило засмеялась. Она смотрела на Ёнг-Хо ласковым взглядом.
— Я тоже рада, что мой любимый клиент растёт. Считайте, что я сделала это ради собственной выгоды. Но... — Ситри внезапно замолчала, а затем эта красивая женщина прищурилась и улыбнулась.
— Вы выглядите мило вместе, но может... Вы отпустите уже её?
Ёнг-Хо захлопал глазами, но вскоре все понял. Парень взглянул на руку Каталины, которую всё ещё держал с тех пор, как они покинули аукционный дом и вернулись в подземелье Маммона. Каталина взволновалась, из-за чего её уши задрожали. Ёнг-Хо испугался и тут же отпустил руку девушки, которая покраснела, как помидор.
Ситри не стала дразнить их молчанием. Вместо этого женщина достала из своей груди корону и протянула её Ёнг-Хо.
— У Вас — зоркий глаз.
Это была просто шутка или корона всё же чего-то да стоила? Пока Ёнг-Хо обдумывал то, что сказала женщина, Ситри уже сделала шаг назад.
— Идите. Элигор будет ждать вас.
Он не знал об Элигоре, но Высшие Сурикаты только что проснулись и теперь наблюдали за ними. Ёнг-Хо кивнул и первым попрощался с Ситри.
— Что ж, тогда до следующего раза.
— Да. С нетерпением буду ждать встречи с Вами, — игриво ответила Ситри.
Каталина склонила голову после недолгого размышления о том, как же попрощаться. Затем Ёнг-Хо и Каталина направились бок о бок к подземелью Маммона. Ситри смотрела им в спину со скромной улыбкой на лице, а потом забралась обратно в кошачью повозку. Образ Ёнг-Хо и стоящей рядом с ним Каталины напомнил ей о Маммоне и Элуне. Ситри долго вспоминала о прошлом, пока кошачья повозка летела по ночному небу. С наступлением рассвета она протянула тихо:
— Маммон...
Великий Король Алчности, единственный человек, которого Ситри когда-либо любила, и…
Ситри посмотрела на свою руку. Она кусала губы, не осознавая того. Женщина вспомнила, что хотела забыть, но не могла.
Более тысячи лет назад Маммон исчез из этого мира.
Ситри сжала кулак. Она приложила к груди ту же руку, которая забрала жизнь Маммона, и снова выкрикнула его имя.
Но ответа не было.
Только бархатный голос парил в тёмном ночном небе.
