Ее зовут Лилия. Лилия Старм. Она — высший эльф из благородного дома Старм, дома Семи Мечей. Кроме того, она наследница дома по основной ветви, хоть она никогда не думала о своей родословной как о чем-то благородном. В лучшем случае, она только знала, что Дом Старм когда-то был великим, но сейчас она думала, что это лишь тень от былой славы. И не только Дом Старм устарел, все эльфийское общество осталось в далеком прошлом. Они стали слабыми, неэффективным и находились в состоянии упадка.
Лилия была блудным ребенком, восславляемым как аватар Священного Клинка Варяг. С детства от ее будущего многое ждали, но она не могла понять, какое будущее возможно. Так что, хоть она знала, что дорога будет наполнена поворотами и опасностями, она решила, что покинуть Кагемори — верное решение.
Она сама наберется опыта во внешнем мире и расширит свои знания. Только в этом, ни в чем другом, заключалась причина, почему она оставила дом позади.
— Сома.
Когда она назвала его имя, мужчина остановил свои манипуляции со столовыми приборами, известными как «палочки» и встретил ее взгляд. Его лицо оставалось неизменным. У него отсутствовали эмоции, от чего было сложно понять, о чем он думает. Но она знала, что не только из-за этого его сложно понять. Она также могла увидеть его угрюмое настроение.
По большей части, Сома — человек утонченный, который вырезал из дерева палочки, которыми он сейчас пользовался. Помимо нее, компания Сома состояла из темнокожего Паладина Кемури; Некроманта Пинго, который, на первый взгляд, выглядел как ребенок; Земаи, искусственной конструкции, получившей жизнь с помощью Пинго; бывшего Вора, ставшего Шаманом, Шимы, которая долго не оставалась на одном месте и предпочитала спать под звездами.
Кемури был из тех, кто спит где угодно столько, сколько ему нравится, когда он в настроении. В то время как Пинго был его полной противоположностью, и почти не спал. Постоянным спутником Пинго был Земаи, который совершенно лишен потребности во сне. Шима, элегантная, ухоженная женщина, не возражала спать на траве.
Лилия, родившаяся и выросшая в эльфийском городе Арнотт, поначалу не знала, что думать об этом, но теперь полностью привыкла. В настоящее время, они находились под звездами, сидя вокруг костра, каждый по-своему, кушая и отдыхая. Лилия тщательно расчесывала серебристые волосы, в то время как Сома ел.
Будь сушеное мясо или фрукты, Сома поднимал их с помощью палочек, поднося ко рту по одному кусочку за раз. Казалось, он предпочитал есть именно так, что было нормально для нее.
— Ты держишь палочки левой рукой.
На ее замечание, Сома опустил взгляд, и его глаза чуть-чуть выпучились.
— Ты права. Может потому что еда неаппетитная, — ответил он.
— Наверно ты прав, — согласилась Лилия.
— Интересно почему, — сказал Сома, слегка наклонив голову в замешательства, когда он перенес палочки для еды в правую руку.
Он не имел ни малейшего понятия, почему он использовал левую руку, так как он был правшой. И если он не знал, тогда как Лилия могла знать?
— Кроме того, — добавила Лилия и указала на место, чуть ниже своих губ. — У тебя что-то на лице.
На мгновение, лицо Сомы, кажется, закричало «Это невозможно!» Он поднял руку, чтобы вытереть точку несколько раз.
— Нет, я не… — сказал он.
— Знаю, — сказала Лилия с пустым выражением лица. — Это была шутка.
— Ха, — Шима рассмеялась, опиравшись на один локоть и прикрывая рукой зевок.
Пинго, сидящий на коленях Зенмаи и смотревший на звезды, незаметно хихикнул. Кемури храпел, быстро заснув.
Сома опустил свой взгляд, уголки его рта слегка опустились, что могло значить, что он нахмурился. Лицо Лилии смягчилось. Сома поспешно сел прямо и снова расслабил свое выражение лица. Складывалось впечатление, что он довольно интересный человек.
Три дня назад, Лилия и остальные вошли в бывшее Королевство Ишмаель, владение нежити. Земля зла и кошмара, где нежить добровольно отдала себя, чтобы разобрать, а затем переделать, чтобы стать безудержно сильнее и еще отвратительнее. Даже известная компания Сомы, не могла позволить себе быть здесь беспечными, хоть они и были беспечными днем ранее.
Сома, как обычно, использовал свои навыки самурайского класса для катаны на приближающихся врагов. Нежить не могла подойти, не будучи тут же разрубленной. Его техника и ловкость не меньше захватывали дух. Тем не менее, Лилия, гордая танцовщица мечей, которая беспрерывно тренировалась, чтобы не опозорить свою репутацию непревзойденного вундеркинда, почувствовала что-то неладное. Сома был сам не свой. Его лезвие было менее стремительным, ноги тяжелее, действия медленнее. Лилии показалось, что он дерется с вывихнутой лодыжкой. Тем не менее, если он получил травму, то проще попросить Кемури исцелить его.
Хотя Шима, изменившая свой класс с Вора на Шаман, бывшая очень старательной женщиной, едва взглянула на него. Природный талант сыграл свою роль, но она тренировалась, даже когда спала, и за короткий промежуток времени освоила скрытые приемы эльфов и оправдана перед главой Шести Заклинаний. Она не первый человек, ставший Шаманом, но только она получила признание надменных Шести Заклинаний. И она способна мгновенно исцелять любые раны.
Когда бой закончился, Лилия подошла прямо к Соме:
— Твоя неуклюжесть и отсутствие изящества неподобающи. Если ты получил травму или плохо себя чувствуешь, наверно, логично будет, чтобы Шима осмотрела тебя.
Сома задумался на мгновение, прежде чем ответить:
— Я тоже что-то заметил…
Он стянул наколенники, и проблема сразу стала очевидной. Его ботинки оказались не на тех ногах. Проще говоря, левый ботинок на правой ноге, в то время как правый ботинок на левой ноге.
— Так вот почему, — сказал Сома.
Конечно, именно поэтому. Но что заставило сделать его такую ошибку? Когда Лилия спросила, Сома слегка наклонил голову и пробормотал «Без понятия», и Лилия задалась вопросом, должна ли она не заметить эту редкую оплошность. Тем не менее, Сома, как правило, часто ошибался различными способами.
Сома довольно странный человек, подумала Лилия. Он утонченный и умный, и, без преувеличения, его фехтование на вершине мастерства. Он не был ни беспечным, ни рассеянным. Лилия обычно говорила, что он очень надежный, но не то, чтобы она когда-либо полагалась на других. Лидерство Сомы не имело недостатков; он великолепно рассуждал и имел чувство ответственности, как будто бы родился с ним.
Он был из тех, кого можно бросить раздетым одного, и тот найдет способ выжить. Но все-таки чего-то не хватало. Лилия находилась в его компании некоторое время, но она не знала, чего именно. Время от времени, он делал что-то неожиданное, что полностью заставало ее врасплох. Он был не как эльф, отсюда у нее незначительный интерес к нему. Именно, незначительный интерес, не больше, не меньше.
Вскоре Сома лег на землю. Кемури быстро заснул, и Шима тоже приготовилась лечь. Пинго и Зенмаи оставались караулить всю ночь, хотя никто и не просил их об этом. Лилия тоже почувствовала, что засыпает. Подготовка не требовалась; ее ранец служил ей подушкой, а плащ — одеялом. Тем не менее, она не уснула сразу.
Лежа с закрытыми глазами, она начала погружаться в мысли. Она как игнорировала их, так и позволяла взять верх, ожидая, когда ее сознание отдалится. Время от времени она поглядывала из-под полузакрытых глаз на силуэт Сомы за костром. Он лежал лицом вверх, руки заложены под голову, одна нога согнута. Он заснул?
Она не могла сказать. Если что-то случится, Пинго забьет тревогу, и, без сомнений, Сома сразу же встанет. Скорее всего, у него был чуткий сон. Сома повернулся, тихо застонав «Нн…». Теперь он находился лицом к ней. Слегка вздрогнув, она тут же снова закрыла глаза.
Лилия смотрела на него ненамеренно, и он вряд ли ошибочно посчитает иначе. Но Сома оставался неподвижным, наверно, все еще спал. Лилия тихо вздохнула и снова слегка приоткрыла глаза.
Она встретила взгляд Сомы. Он смотрел прямо на нее. Лилия почувствовала, как напряглась. Должна ли она объясниться? Нет, она не сделала ничего неправильного. Именно Сома смотрел на нее, и они просто случайно встретились взглядами. Она не должна ему никаких объяснений. Не было никакой необходимости в подобном. Только Сома виноват… или, наверно, не виноват, но… часть ответственности на нем.
И он должен взять на себя ответственность за это. Для нее будет неприятно, если он не возьмет. Но прежде, зрительный контакт. Она должна разорвать с ним зрительный контакт. Она больше не могла вынести этот взгляд. Это довольно… смущающе смотреть так в чужие глаза. Но почему она не в состоянии отвести взгляд?
Прежде чем она смогла найти ответ, Сома закрыл глаза и отвернулся, чтобы снова лечь лицом вверх. Лилия поняла это чуть позже. Сома не смотрел на нее. Он даже не просыпался. Он не смотрел на полу спящую нее; он просто открыл глаза во время сна и, по совпадению, повернулся к ней лицом. Не более.
Не более, но он снова начал бормотать что-то. «Н… Нн…»
Лилия подумала, что это звучит так, будто он произносит чье-то имя. Наверно, это просто ее воображение. Не в силах больше это выносить, она свернулась в клубок, и почувствовала резкую боль в груди. Что это за чувство в ее сердце? В чем причина? Она не знала. Она не имела ни малейшего понятия.
— Я не знаю, — прошептала она.
Лилия надеялась прийти к пониманию окружающего мира: чтобы получить знания, понимание и эмоциональную силу, чтобы оставаться невозмутимой, спокойной. Она пока что не говорила никому, но Лилия была убеждена, что эльфийская раса, идущая сейчас по пути упадка, должна вернуть былую славу.
Она здесь только ради этой цели. Конечно, она признавала, что у нее есть интерес к Соме. Тем не менее, это всего лишь незначительный интерес.
Не более.
