Не имело значения, мог ли Харухиро вести всех или нет. Пока он еще жив, время не остановится для него. Он пошел спать. Как обычно, наступило утро, и затем они снова отправились в Дамроу.
Они застали двух гоблинов врасплох, и внезапной атакой немедленно ранили одного. Ранта и Юме напали на раненого гоблина, пока Могзо и Харухиро взяли на себя оставшегося. Не раненый гоблин был одет в шлем, грубый кольчужный доспех и носил меч. Тем не менее, это серьезный враг, хотя, с точки зрения чистой силы, Могзо имел преимущество из-за размера.
Могзо бросился на гоблина. Он мог победить в одиночку, используя грубую силу, но не сделал это. Он колебался. Но почему? Могзо трусил? Конечно, необязательно драться как Ранта, опрометчиво бросаясь на врагов, но почему Могзо все время осторожничает?
Харухиро посмотрел как Могзо и гоблин столкнулись. Для гоблинов было редкостью носить шлем, но этот носил. И тогда Харухиро понял: если защищен шлемом, то слабый удар по голове не будет опасен для жизни. Без него, даже уклоняясь от лезвия, можно получить серьезную рану, и каждый подумает дважды, прежде чем действовать агрессивно.
Могзо сказал вчера вечером, что он хотел бы шлем и пластинчатый доспех. Он никогда не говорил о новом мече или лезвии поострее — все, что он хотел, это защитная экипировка. Харухиро предполагал, что если он будет полностью защищен, то сможет сражаться более напористо и без колебаний.
Что касается Харухиро, то он всегда находился за спинами врагов, поэтому это все, о чем он думал. Он не носил броню, поэтому быть атакованным пугало его. Один удар лезвия может убить его, поэтому он старается избегать сражений лицом к лицу.
Но Могзо не мог избегать их. Его работой было брать на себя врагов, и если бы он пытался сражаться как Харухиро — ставя себя за спину врагов, то все быстро бы пошло прахом для команды.
Харухиро никогда не понимал этого, потому что всегда думал только о своей позиции и роли в бою. Он никогда не думал о роли кого-то другого. Мысли о ролях других членов команды никогда не посещали его.
— Могзо! — позвал Харухиро, взмахнув кинжалом на гоблина.
Когда гоблин повернулся к нему, Харухиро как обычно отступил. Гоблин колебался между двумя целями буквально секунду, затем снова направился к Могзо. Но Могзо уже двинулся, с криком втыкая в гоблина свой полуторный меч. Меч вошел глубоко в живот гоблина.
Однако живые существа не умирают так просто. Гоблин издал пронзительный визг и попытался довести свой меч, чтобы атаковать им Могзо. Харухиро не позволил этому случиться. Встав позади него, он сократил дистанцию и прицелился в руку гоблина с мечом. [Hit].
Этого было недостаточно, чтобы отрезать запястье гоблина, но кинжал ушел глубоко в кость. Гоблин бросил меч. Могзо провернул своим мечом, и гоблин издал ужасный крик, размахивая руками на Могзо. Харухиро схватил шлем гоблина, потянул его со всей силой, чтобы сорвать его, затем воткнул кинжал в неприкрытое горло.
Даже после этого, гоблин все еще выглядел нормально, пока не перестал бороться. Манато однажды сказал, что их враги хотят жить как можно дольше. Но бой был до смерти, поэтому враги тоже сражались. Нет ничего более мрачного, и это совсем не просто. Харухиро и остальные убивали своих врагов и забирали их ценности. И они делали это, чтобы прокормиться; чтобы выжить.
Юме и Ранта сражались с оставшимся гоблином при поддержке Шихору. После того, как Шихору ослабила гоблина заклинанием, Ранта добил его.
Пока Харухиро собирал мешочки гоблинов после боя, Мэри положила на лоб пальцы правой руки, средний палец между бровей. Это было быстрое движение. Настолько быстрое, что Харухиро едва заметил его.
Это была та же гексаграмма, которую делал Манато, после того, как они убивали своих врагов. Но Харухиро не ожидал увидеть такое от Мэри. Она не казалась человеком, который будет совершать подобный ритуал, чтобы почтить умерших врагов, но затем, Харухиро понял, что он просто не знал. Он ничего не знал о Жрецах. Он даже не думал попытаться что-нибудь узнать о них.
Во время обеденного перерыва, он попробовал подойти к Могзо.
— Я помогу заплатить, если собираешься купить шлем, — сказал Харухиро. — Даже какой-нибудь дешевый. Пластинчатый доспех тоже; давай попробуем найти тебе хотя бы изношенную экипировку. Если не сможем найти твой размер, то поищем, сколько стоит подогнать размер.
— …Но это же… Но… не похоже, что у тебя много свободных денег… Я был бы ужасным человеком. — беспокойно произнес Могзо.
— Не беспокойся об этом. До тех пор, пока он у меня есть, то некоторое время все будет в порядке, — настаивал Харухиро, указывая на кинжал. — Но если у тебя нет надлежащего снаряжения, это влияет на всю команду, так что это и для меня тоже. Металлический доспех очень дорогой, поэтому пока мы не заработаем кучу денег, платить все самому — просто невозможно.
— Раз Хару упомянул об этом, Юме согласна, — сказала Юме, слегка улыбнувшись. — Юме тоже поможет с оплатой, когда Могзо купит свой доспех. Давайте все пойдем и купим очаровательный шлем!
Шихору робко подняла руку.
— Я тоже. У меня не так много в запасе, но я помогу.
— Я уже говорил ранее, что я никому не одолжу ни одного медяка! — заявил Ранта.
— Ладно. Никто и не ожидал от тебя вклада, — сказал Харухиро, коротко взглянув в сторону Мэри.
Она смотрела на что-то вдали, будто бы разговор не имел никакого отношения к ней. По какой-то причине, у Харухиро было ощущения, что она кажется немного одинокой. Может быть, это просто его воображение.
В следующий раз, когда у него будет шанс во время боя, он решил понаблюдать за Мэри. Общее впечатление у всех было такое — она стоит позади и опирается на посох. Она не выполняет свою работу: не лечит их, и не имеет намерения делать это. Вот во что все верили, но так ли было на самом деле?
После обеда, они наткнулись на группу из 3 гоблинов, и у Харухиро не было шанса беспокоиться о Мэри во время боя. После этого, они не натыкались ни на одиночного гоблина, ни на двоих.
Но как только они собирались покинуть Старый Город Дамроу, они неожиданно столкнулись с парой.
Застигнутые врасплох, бой немедленно превратился в хаос; у Шихору и Мэри не было шанса занять защитные позиции позади, один из гоблинов направился прямо на Мэри.
— Бесполезная девчонка! — крикнул Ранта, в то же время всем своим телом толкнул гоблина, атакующего ее. — Хватит занимать место!
— Ты со мной разговариваешь? — ответила Мэри.
Пока оставшийся гоблин приближался к Шихору, Мэри крутанула своим посохом и обрушила его с огромной силой. Это навык Жреца для самообороны — [Smash]. Харухиро узнал его, когда увидел; Манато тоже выучил его. В конце концов, Мэри была внимательной.
Всего было 2 гоблина, поэтому бой шел хорошо. Пока Харухиро пытался встать за спину выбранному гоблину, он мельком поглядывал на Мэри. Мы ошибались, понял он. В конце концов, этот посох не только для украшения; она выучила навык [Smash], значит она использовала его как оружие. И она может не хотеть сражаться впереди, но когда дело доходило до боя, то она защищала Шихору.
В довершении ко всему, ее глаза никогда не покидали Могзо, пока гоблин, с которым он сражался, не умер. Когда Могзо получил от гоблина удар головой по подбородку, в этот момент выражение лица Мэри помрачнело. Вскоре после этого, она чуть-чуть покачала головой. Она решила, что рана достаточно легкая, поэтому не нуждается в немедленном лечении.
Мэри просто ‘стояла и ничего не делала’? Она ‘уклонялась от своей работы’? Нет, они ошибались. С задней линии Мэри внимательно наблюдала за сражением, и каждый раз, когда ее товарищ по команде получал удар, она решала позвать его на лечение или нет. И она может сражаться посохом, когда это необходимо.
Когда сражение закончилось, Шихору подошла к Мэри и сказала:
— Спасибо. За прошлое.
Мэри отвернулась.
— Не понимаю, о чем ты.
Ей действительно нужно было так отвечать? подумал Харухиро. Если бы она просто улыбнулась и сказала бы «да не за что», Харухиро бы чувствовал, что Мэри понравится девушкам и парням. Не похоже, что это было сложно или еще что. И это облегчило бы жизнь Мэри. Почему она заходит так далеко, чтобы враждовать с людьми?
После того, как они вернулись в Алтану и продали дневной лут, Мэри безмолвно собиралась уходить. Харухиро остановил ее.
— Мэри, подожди.
Мэри, проводя рукой по волосам, повернулась, явно раздражаясь.
— У тебя ко мне какое-то дело?
Формальность. Вот почему каждый раз Харухиро боялся разговаривать с ней. Иногда, по какой-то странной причине, Харухиро думал, что Мэри нравится, чтобы ее ненавидели. Но она их товарищ, не так ли? Не лучше ли, чтобы она им нравилась? Если бы у него было мужество сказать это ей, он бы сказал.
Но он никак не мог бы сказать что-то подобное. Ни сейчас — ни после того, как она присоединилась к группе. Учитывая, что это Мэри, она просто уйдет. Она скажет, «Хватит-хватит. Пока», и уйдет.
— Это не совсем дело, — сказал Харухиро, — но ты не хотела бы поужинать с нами? Мы могли бы пойти в таверну Шерри?
— Уважительно отказываюсь.
— Почему так формально?
Взгляд Мэри упал на землю и ее брови немного сузились. Казалось, она сердится, но Харухиро почувствовал небольшое смущение.
— На самом деле нет причины, — ответила она.
— А, понятно. Прости за странный вопрос.
— Все в порядке, — хмурость Мэри исчезла, но она не подняла взгляд. Она покачала головой и начала говорить, — До…
Харухиро полагал, что она хотела сказать «До завтра». Он никогда не ожидал услышать это от Мэри, которая обычно покидала их в конце дня без единого слова. В конце концов, она так и не закончила предложение.
Уходя с «до», она повернулась к нему спиной и быстрым шагом пошла прочь. Было что-то не так с ее походкой; будто бы она в панике убегала.
Ранта усмехнулся.
— Ужасная девушка. Серьезно.
— Правда? — Могзо погладил щетинистый подбородок. Волосы на его лице были очень темными. — У меня чувство, что сегодня она вела себя иначе.
Юме энергично кивнула в согласии.
— Мэри была сегодня другой. У Юме появилось ощущение, что она немного очаровательна.
Ранта покосился на нее.
— Хватит использовать ‘очаровательно’ для всего. Твое определение этого слова такое широкое, что я понятия не имею, что ты пытаешься сказать.
— Все в порядке, если Ранта не понимает. Юме особо не волнует, даже если Ранта поймет.
— Как ты можешь говорить такие очаровательные вещи?!
Пока они усмиряли Юме и Ранту, они искали на рынке шлем для Могзо. Они нашли множество изношенных металлических шлемов, выставленных в оружейном магазине, и купили недорогой «барбют*». Барбюты выковали из цельного листа железа, что делало процесс их создания относительно простым.
Они сделаны в форме большого пальца ноги, с отверстием в виде ‘Т’ для глаз, носа и рта. На первый взгляд, казалось, что он будет легко соскальзывать, но осмотр мягкого кожаного покрытия внутри показало, что они ошибались.
Шлем идеально подходил большой голове Могзо, но он был поцарапан и помят. Поэтому Ранта начал торговаться, пока им не сбросили цену с 42 серебряников до 18. Харухиро заплатил 4 серебряника, Юме и Шихору по 3, и Могзо — оставшиеся 8.
Когда они ели у прилавка с едой, Ранта выпятил грудь и показал на себя.
— Это как если бы я заплатил 24 серебряника, так что вы, ребята, должны поблагодарить меня!
Юме и Шихору прищурившись, уставились на него, и Харухиро был слегка озадачен таким хвастовством, но пришлось признать, что он прав. Если бы Ранта так бесстыдно не торговался, они не смогли бы опустить цену так низко. 24 серебряника было преувеличением, но благодаря Ранте, они, наверно, сохранили на 10 серебряников больше, чем можно было ожидать.
— Спасибо, Ранта, — сказал Харухиро, намеренно сделав серьезное лицо.
Ранта выпучил глаза от удивления. Он перевел взгляд прямо на землю.
— …П-пока вы это понимаете, ребята. Мои изумительные способности…Ценового бартера? Вычисление цены? Без разницы. Вы, ребята, постоянно недооцениваете мои способности, поэтому в следующий раз будьте более уважительны, ладно? Серьезно. Я сейчас прошу вас об услуге. Не то, чтобы я ожидаю чего-то…
Они планировали поискать магазины с пластинчатым доспехам после ужина, но было уже поздно, когда они закончили есть, поэтому они отправились прямо в таверну. Мэри нигде не было видно, и Харухиро подумал, что, скорее всего, она сегодня не придет, потому что он пригласил ее ранее.
— Серьезно, эта девчонка совсем не очаровательна. То же самое относится к Юме, — сказал Ранта. Похоже, он злился, что Мэри не поблагодарила его после того, как он спас ее в последнем бою. — Она даже не говорит ‘привет’, не говорит ‘спасибо’, не говорит ‘простите’. Это все про нее. Все, что у нее есть — это внешний вид и больше ничего. Она — горячая штучка высшего класса. Не такая горячая, как та эльфийка и группы Сомы…
— Н-но… — Могзо еще не снял свой новый шлем. Похоже, он не собирался его снимать. Должно быть, трудно пить в нем. — В последний раз, когда она меня лечила, она сказала мне ‘прости’. Мэри.
— Хватит врать, Могзо. — Ответил Ранта. — Она не такой человек.
— Я не вру. Когда я в тот раз поранил голову, она прикоснулась к порезу и попросила прощения, если сделала мне больно.
— Это правда… — сейчас Харухиро вспомнил. Он не слышал, но Мэри определенно что-то сказала Могзо. — Значит, вот что она сказала в тот раз. Она извинялась…
— Она защищала меня во время последнего боя, — Шихору кивнула. — Она не дружелюбна, но я не думаю, что у нее ледяное сердце или она плохой человек.
— Мэри супер очаровательна! — объявила Юме.
— Я наблюдал сегодня за Мэри и… — Харухиро объяснил остальным все, что он заметил во время последнего боя.
По ее мнению, похоже, Мэри полностью и тщательно выполняла свою работу. Просто она никогда никому не говорила, о чем она думает, и это делало ее грубой. У нее проблема с отношением, и это вносит некоторые недоразумения.
— Думаю, если попробуем понять, почему она делает все по-своему, — продолжил Харухиро. — Мы определенно сможем сработаться с ней. Но вопрос в том, достаточно ли этого, чтобы остановиться на достигнутом?
— Что в этом плохого? — Усмехнулся Ранта и сделал большой глоток пива. — Пока эта стерва делает свою работу, то в чем проблема? И я не убежден, что она даже правильно делает свою работу!
— Но ты думаешь, что это большая проблема, — ответил Харухиро.
— Почему тебя волнует то, что я думаю? Вы, ребята, всегда игнорируете мое мнение.
— Хватит ныть.
— Я не ною, просто говорю, как есть. Эта стерва — аутсайдер, но я не отличаюсь.
Действительно ли Ранта чувствует себя так? Харухиро никогда не замечал. Не только Мэри; Харухиро никогда не пытался понять Ранту. Думая об этом, Ранта был как маленький ребенок. Ему не нравилось бессердечное лечение; но в этом случае, он должен быть более осторожным в том, что говорить другим. Какое бы лечение он не получил, он сам был виноват.
Однако, сказать ему исправить это, как сказать ему поменять себя, что проще сказать, чем сделать. Не то, чтобы у Ранты не было положительных качеств. У него тоже были свои хорошие черты.
— Прости, Ранта, — извинился Харухиро. — Моя оплошность. Буду внимательнее с этого момента.
— И-именно! Б-будь внимательнее, идиот!
— Не перегибай палку.
— Ничего плохо в том, чтобы называть идиота идиотом, идиооооооот!
— Ранта… — Харухиро почесал шею.
Он даже больше не злился. Ранта был маленьким ребенком. Своевольным маленьким ребенком. Вместо того, чтобы реагировать на все, лучше просто что-то сказать и оставить его. И Харухиро вспомнил, что Манато делал то же самое.
Харухиро вздохнул и оглядел таверну, заметив кого-то в накидке с символом Ориона. Это был Шинохара. Он направлялся вверх по лестнице на второй этаж.
— Эм, пойду скажу ‘привет’ Шинохаре.
— Чтооооо?! — запротестовал Ранта. — Ты самостоятельно планируешь вступить в Орион?! Я не позволю тебе! Я тоже пойду!
— Я ничего подобного не планирую. Но, если хочешь пойти со мной…
— Тогда я тоже, — сказал Могзо.
— И Юме тоже! — заявила Юме.
— Эмм… тогда, я тоже, — сказала Шихору. — Оставаться одной…
Небольшая часть Харухиро задавалась вопросом, действительно ли все нормально, если пойдут все? Но, тем не менее, впятером они поднялись по лестнице на второй этаж. Шинохара заметил его и встал со своего места, прежде чем у Харухиро было возможность что-то сказать.
— Что же, давно не виделись, Харухиро. Это твои товарищи по команде?
Воу. Они только однажды виделись с Шинохарой, но он помнил его. Харухиро был впечатлен. Он заметил, что вокруг них стоят только члены клана Орион. Их должно быть 20, нет, 30. Тут было больше мужчин, но каждая третья — женщина. Все носили белые плащи Ориона.
— Д-добрый вечер, — заикаясь произнес Харухиро. — Эмм…
— Давай, давай, сюда, — пригласил Шинохара. — Хаяши, не мог бы ты захватить несколько стульев для них?
— Конечно. — Тот, кого назвали Хаяши, был короткостриженным парнем с узковатыми глазами. Он принес несколько стульев от стола, за которым сидел. — Вот.
Шинохара снова сел и пригласил Харухиро и остальных присесть. Харухиро заметил, что другие члены клана Орион были невероятно воспитанными. Вместо того чтобы глазеть на новоприбывших, другие члены Ориона тихо болтали и смеялись между собой, и даже не смотря на то, что Харухиро и остальные ничего не заказали, напитки стояли перед ними.
Могзо, Юме, Шихору и даже Ранта. Все были тише мыши; все были в восторге от Ориона.
— Итак, как идут дела, Харухиро? — спросил Шинохара. — Вижу, вы еще не купили пока свои контракты Кримсон Мун, но вы, хотя бы, привыкли к жизни здесь?
— Да, но как вы узнали, что я еще не купил свой контракт?
— Всем интересно, как дела у новичков. Вы работаете в районе Старого Города Дамроу, верно? Кажется, за вашей спиной, кто-то издевается над вашей группой, называя‘Убийцами гоблинов’
— А. Ну, мы действительно не ходим ни на кого, кроме гоблинов…
Шинохара помолчал несколько секунд, затем выпрямился на месте.
— Сожалею о вашем друге.
— …Спасибо, — взгляд Харухиро упал на стол, и он крепко сцепил руки.
Значит, Шинохара знает даже об этом. Но, может быть, это не редкость, что слухи быстро распространяются. В самом начале, Алтана казалась огромным городом , но на самом деле, она была довольно плотным районом, в котором мало свободного места . Маленький мир Кримсон Мун был лишь каплей в море.
Харухиро показалось, что до тех пор, пока информацию намеренно не скрывают, она будет распространяться в одно мгновение.
Харухиро продолжил:
— …Я не знаю, что еще сказать, кроме как, что нам тоже жаль. Он был хорошим человеком.
— Я могу прозвучать показушником, — сказал Шинохара, — но я знаю, каково это, когда теряешь друзей. Раньше я тоже потерял товарищей.
— Это… так? Я не знаю, что…
— Не забуду это чувство, — произнес Шинохара спокойным голосом, но в его глазах была очень глубокая печаль, когда он смотрел на Харухиро и остальных. — Несмотря на то, что вы двигаетесь дальше, неся с собой боль, вырежьте ее из своего сердца и держитесь своих дорогих товарищей, которые сейчас с вами. Дорожите временем, проведенным с ними, потому что как только оно пройдет, то вы никогда не сможете его вернуть. Всегда будут сожаления, но постарайтесь не погрязнуть в них…
Руки Харухиро и остальных автоматически прикоснулись к груди, когда они слушали слова Шинохары. Дорожите товарищами, которые сейчас с вами… Если бы только они бережнее относились к Манато, если бы только они ценили его больше, пока он был жив. Если бы только они попытались понять его… но они сейчас не могли это сделать.
Но именно поэтому, они дорожат временем, проведенным друг с другом, о котором они не будут жалеть.
Харухиро не знал, когда умрет. То же касалось Могзо, Ранты, Юме и Шихору. И Мэри тоже. Если кто-то умрет, Харухиро не хотел сожалеть, что не сказал или не сделал больше. Он не хочет, чтобы кто-то другой тоже жалел.
— Шинохара, могу я кое-что у вас спросить? — сказал Харухиро.
— Конечно, если я могу чем-то помочь.
— Это насчет Мэри. Я видел, вы разговаривали с ней вчера, и я уверен, вы уже знаете, что она сейчас в нашей группе.
— Да. Что насчет нее?
— Не могли бы вы рассказать нам, что вы о ней знаете? Может быть я спрашиваю не того человека, но даже если я попытаюсь спросить саму Мэри, уверен, она не расскажет мне.
Шинохара постучал пальцем по столу.
— Я считаю что… Хаяши лучше подходит для ответа. Они были в одной группе.
— …Правда? — Взгляд Харухиро переместился на стол рядом с ними, где Хаяши пил из своей кружки.Их глаза встретились. Хаяши ответил на взгляд Харухиро и кивнул.
↑ Барбют (англ. Barbute итал. Barbotto) — итальянский пехотный шлем XV века, в значительной мере закрывающий лицо за счёт развитых нащёчников. http://bsmith.ru/files/u1/barbute.jpg
