Даже сам Орион понятия не имел, как отреагирует Война, если не тот человек возьмет его в руки, но как его создатель, он мог чувствовать, насколько опасным было заклинание. Однако что действительно беспокоило лорда Эрнаса, так это тот факт, что он никогда не планировал такой защиты.
Ни в его записях, ни в чертежах не было никаких следов этого, но когда он проверил конечный результат своих трудов с помощью своей королевской палочки мастера кузнечного дела, дополнительное псевдо-ядро, тем не менее, было там.
Сразу после получения Войны Литу нужен был подопытный, чтобы понять, какую угрозу представляет клинок для его семьи и можно ли его использовать в качестве средства допроса.
Однажды Лит снял все знаки отличия своего статуса, надел гражданскую одежду и отправился прогуляться по трущобам Зантии с бесценным клинком, висящим у него на бедре. Ему потребовалось меньше ста шагов, чтобы быть окруженным вооруженными бандитами.
— Отдай нам лезвие, выверни карманы, и никто не пострадает, — сказал грубый мужчина лет тридцати пяти.
У него были светлые волосы и щетина, такие же грязные, как и его одежда. Во рту у него не хватало нескольких зубов, что придавало мужчине скорее отчаянный вид, чем угрожающий, но он обращался со своим ножом как профессионал.
— Лови, — Лит вывернул карманы наизнанку, чтобы показать, что они пусты, и медленно выбросил лезвие.
Бандит вытащил клинок из рукояти, когда тот еще был в воздухе, и Война смену владельца не заценила.
Хулигана постигла та же участь, что теперь постигла гигантского льва. Точно так же, как когда Лит впервые запечатал Войну, шипы вырвались из рукояти и вонзились в плоть, прежде чем превратиться в крюки, что сделало невозможным их удаление без ампутации конечности.
Затем Война высвободила все свои чары прямо внутри тела гада, минуя все виды защиты, которые он мог носить. Благодаря чему-то, что Лит мог описать только как обратный отпечаток, разъяренный клинок затопил врага своей энергетической сигнатурой, вызвав отравление маной.
Задняя нога Менеоса раздулась, как воздушный шар, в то время как его плоть горела, замерзала и гнила одновременно, заставляя прежнюю боль от повреждения мозга ощущаться как булавочный укол.
Но в то время как незадачливый преступник взорвался куском гнилого мяса, отчего его сообщники либо упали в обморок, либо их вырвало, существо было намного больше и мудрее.
За то время, что требовалось Войне, чтобы убить человека, клинок смог повредить только огромную конечность, к которой он присосался, давая Менеосу время осознать опасность, в которой он находился, и откусить ногу, пока не стало слишком поздно.
— Клянусь Великой Матерью, ты действительно подарила такой шедевр кому-то, кто еще не признал тебя своим мастером? — Раагу использовала все имеющиеся в ее распоряжении средства, чтобы изучать Войну на расстоянии, но приколы Ориона были хорошо замаскированы.
— Только лучшее для моих любимых учеников, — Фалуэль солгала сквозь зубы, когда гигантская конечность взорвалась, и Война вернулась в руку Лита сама по себе.
«Если поддельные маги могут создавать такие мощные предметы с помощью своей ограниченной магии, тогда мы, Пробужденные мастера кузнечного дела, нуждаемся в чертовом Повелителе Пламени еще отчаяннее, чем я думала. Кто бы ни создал Войну, вероятно, он уже наравне с нами», — Гидра была категорически против того, чтобы Мерзости принимали участие в Совете, но теперь даже она хотела, чтобы Байтра поскорее присоединилась к их рядам.
Тем временем Лит не двигался со своего места и продолжал изучать своего противника.
«Даже ампутация всей ноги не ослабила ни его жизненную силу, ни поток маны. Если я подойду близко без плана, я не продержусь больше нескольких секунд. Как, черт возьми, я…» — Лит не мог поверить своим собственным чувствам, когда увидел, что конечность регенерировала почти так же быстро, как была повреждена.
Несмотря на то, что существо было временно искалечено, у него не было лазеек, которыми Лит мог бы воспользоваться. Вдобавок ко всему, даже регенерация такого количества плоти и костей не ослабила существо.
[Вот оно!] — подумали Лит и Солус в унисон. Процесс заживления раны позволил им понять природу задачи перед ними.
Они не заметили этого раньше, потому что другие раны были слишком маленькими, и они были слишком далеко, чтобы хорошенько рассмотреть их. Когда Менеос снова бросился в атаку, Лит был готов к нему.
Он использовал магию земли, чтобы открыть кратер под существом, и магию гравитации, чтобы отправить их обоих против золотого энергетического купола, который покрывал арену. Когда Лит выпустил второй Последний закат, хранящийся в его магическом кольце пятого уровня, черное пламя на этот раз охватило гигантского льва, заставив его кричать в агонии.
Менеос не был похож на троллей, големов или упырей, как ошибочно предположили Лит и Солус. Гигантский лев был гибридом растения и животного, который потерял способность Пробуждаться из-за своего Падшего состояния, но все еще был способен черпать мировую энергию, пока касался земли.
Менеос не нуждались в дыхательных техниках, чтобы постоянно восстанавливать свои силы, и они могли оправиться от любой раны, просто извлекая питательные вещества из почвы. Они были неудержимыми хищниками, но как только их слабость обнаруживалась, они становились легкой добычей.
«Вот почему купол такой низкий и почему жизненная сила монстра иссякла только во время броска. Не потому, что это существо неспособно к полету, а потому, что вдали от земли оно всего лишь котенок-переросток», — подумал Лит.
— Что ж, готово. Ты прошел испытание, — Лигейн развеял купол и спас Менеоса. — Есть возражения?
Члены Совета в ответ покачали головами.
— Тогда отныне Пробужденный Верхен является членом фракции зверей, и гидра Фалуэль будет нести ответственность за его действия, пока он не научится вести себя как член нашего общества, — затем Лигейн повернулся к монстру. — Спасибо за сотрудничество, Антор. Я верну тебя твоей семье, как только твои раны заживут.
— Не нужно благодарить меня, милорд, — монстр поклонился Хранителю. — Если бы не Вы, я был бы давным-давно мертв или все еще был бы рабом своих низменных инстинктов.
— Ты можешь говорить? — удивленно спросил Лит.
— Я не Балор, но не все монстры — безмозглые животные, — ответил Антор. — Если бы я использовал магию, наш бой мог бы закончиться по-другому, но поскольку ты не мог летать, я думаю, мне тоже нужно было сдерживаться.
— Менеосы — единственные существа, которые могут использовать Бодрость без ограничений. Их тела настолько настроены на Могар, что им просто нужно соприкоснуться с землей, чтобы восстановить свои силы до максимума, — Лигейн объяснил. — У них есть несколько ограничений в их магических способностях, но я надеюсь, что, изучая их состояние, я смогу обратить их Падшее состояние и разработать лучшую технику, которую Пробужденные могут использовать для извлечения мировой энергии …
— Да, все это так благородно с твоей стороны, — Инксиалот резко оборвал его. — Где ты нашел кольцо энергетического поля, дитя? Я думал, что их дизайн был утерян во времени.
— Оно не генерирует энергетическое поле, только гравитационное, — Лит поспешил ответить в надежде подавить жадность, с которой Лич уставился на его палец.
— О! — разочарованный взгляд Инксиалота заставил Лита вздохнуть с облегчением на целую секунду.
