Пилоты прошлись по Руугату очередями из гатлинг-жезлов, установленных под корпусами летательных машин, а солдаты на пассажирских местах опустошали свои пространственные амулеты.
Бочки, наполненные кислотой и всевозможными алхимическими средствами, обрушивались на потерянный город и взрывались при столкновении. Одно семя огня равнялось силе фаербола — существа таких размеров, как потерянный город, едва бы это заметили.
Но одно семя было не больше боба, а в каждой бочке их содержались сотни. Получившиеся взрывы ослепили и оглушили Руугата Земли, а также перегрузили его массивы обнаружения потоками предупреждений.
Потерянный город вновь пошатнулся, и враги немедленно использовали момент слабости.
Заря проткнула его спереди заклинаниями Световых Столпов, превратив их в высокоскоростные буры; Лит несколько раз рассёк его Двойным Клинком, а Пробуждённые ударили с разных сторон Уничтожениями Сильвервинг.
Руугат же не имел границ для роста и изменился настолько, что Король-Чернокнижник едва бы его узнал.
Каждая часть его исходного тела была заменена куда более прочными и плотными материалами, что продолжали совершенствоваться даже среди хаоса сражения.
Жилы адаманта под каменной кожей Руугата частично превратились в давросс, а белый мрамор с золотыми прожилками изрешетили поверхность гранита, добытого им в Детемере.
Он стал куда тяжелее и плотнее, чем в день рождения. Его магическая стойкость и проводимость усилились благодаря множеству менее драгоценных, но обильных материалов, извлечённых потерянным городом из шахт крепости Владона.
Псевдоядра Руугата также заметно выросли благодаря бесчисленным кристаллам маны, встроенным в его тело, — он создал вспомогательные ядра, не предусмотренные изначальным проектом.
Белые и фиолетовые кристаллы, тщательно размещённые внутри и снаружи, образовали сеть, что проводила мировую энергию от гейзера маны и направляла её по воле Руугата, подобно телокастингу.
Поэтому, когда он сотворил заклинание духа пятого уровня — Бурю Маны, никто его не узнал, даже самые древние из союзников.
Чтобы использовать Бурю Маны, Пробуждённый должен был провести пальцем дугу света, высвободив шквал изумрудных пуль чистой маны, каждая из которых обладала мощью ядра пушки.
Грудь Руугата же провернулась вокруг оси, оставив ноги на месте и формируя изумрудный купол шириной с его распахнутые руки. С его поверхности вырвались снаряды размером с пушечное ядро и силой малой ракеты.
Заклинание сорвало Демонов с Земного Хранилища, разрывая их тела быстрее, чем они могли регенерировать. Рыцари Маги не могли ничего противопоставить Магии Духа: они поглощали лишь крошки энергии снарядов, прежде чем их швыряло прочь, как тряпичные куклы.
Большинство выжило, но у многих сердца были уничтожены, и они падали в истинную смерть. Поля воды Фоморов и Балоров оказались столь же бесполезными: лишённые энергии мира, они могли лишь спасаться бегством, как все остальные.
— Чёрт! — Заря влила всю ману, что давала ей башня, в щиты из твёрдого света, защищавшие союзников, но Буря Маны разбила их, словно стекло.
— Отходим! Он не сможет долго удерживать столь мощное заклинание! — Владон призвал заклинание своей Кровавой Магии пятого уровня — Бессмертный Властитель.
Кровавая Магия раскрывалась у Пробуждённых нежити вместо Магии Духа и обладала не меньшей разрушительной силой.
Первый вампир преобразовал часть маны и жизненной силы, хранившейся в полном красном ядре, вызвав дождь кровавых лезвий величиной с каплю, острых, как адамант.
Но вместо того чтобы использовать Бессмертного Властителя для атаки, Владон излил всю кровь, что мог себе позволить, формируя защитный барьер для людей, народа Зелекса, эльфов и нежити на передовой.
[По крайней мере, надеюсь, Руугат не сможет долго поддерживать столь мощное заклинание,] — подумал он. — [В прошлый раз он не был так силён, и не только потому, что не стоял над гейзером. Король-Чернокнижник опасался его потенциала и держал слабым. Тогда у Руугата было лишь малое число кристаллов маны. Иначе даже помощь Зари не спасла бы нас.]
[К счастью, моя нынешняя армия куда сильнее прежней, а магия шагнула вперёд за эти тысячелетия.]
