Упыри пошатнулись от боли всего на секунду — и этого хватило союзным силам, чтобы обратить приспешников Орпала в прах.
— Остановитесь и успокойтесь, — голос Лита прозвучал глубоким и хриплым. — Враг повержен. Не обращайте оружие против союзников.
Многие из нежити впали в боевой раж и могли бы наброситься на Демонов, если бы не предостережение Тиамата. В их чёрных доспехах упыри были слишком похожи на демонов, и отличить их можно было разве что по глазам, а не по огненным кронам над головами — что в разгар сражения заметить было нелегко.
Командное присутствие и властный голос Двигателя привели всех в чувство.
— Мы победили! — воскликнул один вампир, и вскоре к нему присоединились его соратники.
— Потери? — спросил Орпал, выплёвывая кровавую лужицу.
«Гибель» уничтожила его клона, носившего как призму Ночи, так и достаточно крови, чтобы Избранный ничем не отличался от хозяина. Превращение в Божественного Зверя усилило силу Мёртвого Короля и, соответственно, тяжесть отката при смерти клона.
Тело Орпала было почти целиком кристаллическим, восполняя утраты, сожжённые Заклинанием Клинка. Без бессмертия Ночи он бы погиб.
— Проще подсчитать выживших, — фыркнул Джорл. — Целых сорок семь упырей из тысячи двухсот.
— Сорок семь?! — Орпал закашлялся, выплюнув кусок лёгкого.
— Включая Урагара. Да, — Джорл пересчитал ещё раз. — Он оказался самым храбрым и вышел последним.
Солус переоценила преданность приспешников Орпала. Большинство вступило в его ряды ради могущества и способностей Божественного Зверя, а не ради смерти за него. Многие бежали сразу после появления Двигателя.
Ещё больше — после первого «Уничтожения Сильвервинг», и каждый раз, когда Лит с Солус раскрывали новые козыри.
На деле дезертиров было бы сотни, если бы не стремительность боя и если бы многие упыри не оказались слишком глубоко во вражеских рядах, чтобы безопасно повернуть назад.
— Это не та громкая победа, какой я хотел возвратить нас на Могар, но и не плохой итог, — половина лица Орпала сменилась чертами Ночи, дав ей слово. — Мы проиграли, но и многое приобрели.
— Ты планировала это? — Орпал нахмурился. — Не «мы»?
— Ты? — смех Всадницы прозвучал звонко, но холодно. — Ты лишь истратил кровь на создание армии. Это Джорл предложил привлечь растительных, Фей и проклятые артефакты. Я разработала план сражения, а он руководил упырями в бою.
Ты же и твой клон были всего лишь говорящей связью.
— Я тоже усиливал своих упырей, когда это могло склонить чашу весов, — возразил он.
— Да, но силой Вихря Жизни, что принадлежит мне, — парировала Ночь. — Ты...
— Хватит ваших глупых препирательств! — оборвал Эрион. — Никогда не пойму, зачем вы работаете вместе, если так ненавидите друг друга. Что мы, собственно, приобрели? Большинство наших сил мертвы!
— Наших сил, — Орпал и Ночь ответили одновременно. — Ты не участвовал в их наборе и не имеешь над ними власти. Ты лишь червь на привязи. Переступишь черту — заплатишь дорого.
Изумрудное пламя породило копьё из давросса — «Шип» — прямо под горлом Йормунганда.
— Что до твоего вопроса: мы не ладим, но цели у нас общие. Любое живое наследие подтвердит: огромная разница между вынужденным сотрудничеством и тонким принуждением.
— Первое всегда приводит к успеху, потому что двое работают вместе, несмотря на различия. Второе же — не более чем рабство. Там нет доверия и преданности, и подчинённый не имеет ничего.
— Мне нужен Орпал, а Орпалу нужна я. Для тебя это может казаться слабой связью, но спроси лучше Урагара, как бы всё закончилось сегодня, если бы его носитель не превратился в пустую оболочку.
Йормунганд бросил взгляд на Книгу Знаний. Он достал припасы, чтобы подпитать комок плоти — восстанавливающееся тело её хозяина. У книги не должно быть глаз, но Эрион ощутил на себе взгляд такой злобы, что предпочёл промолчать.
— Большинство наших сил мертвы, да. Но это был сброд, — Орпал и Ночь продолжили.
