Патриарх Огненных Драконов был сухощав, но в каждом его движении чувствовалась сила. Он двигался с такой грацией, что его шаги не издавали ни звука на мраморном полу с прожилками золота и казались скольжением, а не ходьбой.
— Полагаю, Повелительница Менадион сняла отпечаток Вайт, раз Каллы с вами нет, Лит. Прошу, дай всем присутствующим доступ к Глазам, — сказал Эргак.
— Это и есть твоя исследовательская группа? Разве она не мала? — Лит насчитал 34 Дракона, сидящих за столом.
Это было немало, но мизерно в сравнении с размерами Братства.
— Верно, но гениев в моём клане немного, а тех, кому я доверяю столь могущественный артефакт, и вовсе единицы. — кивнул патриарх. — Я не могу позволить себе, чтобы какие-нибудь истерики тратили наше ограниченное время на споры или держали Глаза при себе ради своих прихотей.
— Повелительница Менадион, меня зовут Бажура. Для меня честь встретиться с вами. — привлекательный мужчина с каштановыми волосами и телом, словно у древнегреческого бога, протянул ей руку. — Вы собираетесь научить нас секретам ваших шедевров?
— Честь — целиком ваша. И нет. — ответила она.
— В таком случае у меня есть дела поважнее, чем тратить время на пустые любезности. Прощайте. — он кивнул и Варпнулся прочь, за ним один за другим последовали ещё 33 Дракона.
— Гении… — резко выдохнул Эргак. — Теперь, о доспехе для твоей сестры…
Щелчок пальцев перенёс их в меньшую пещеру.
В центре покоился огромный золотой холм, на вершине которого лежало тело юного Дракона. Его рубиново-красная чешуя сияла в свете факелов, словно драгоценные камни, и Лит мог бы подумать, что Дракон просто спит, если бы не многочисленные раны.
Некоторые чешуйки были треснуты, другие поломаны, но всё это хороший Целитель исправил бы за считаные минуты. Совсем другое дело — зияющая рана под горлом, там, где у молодняка чешуя была тонкой.
Что-то сильное, небольшое и удачливое пробило одну из главных артерий. Длинная шея Дракона заставляла их сердца работать с огромной силой, чтобы прокачивать кровь в голову. Именно это и привело к тому, что Ишка истёк кровью менее чем за минуту.
Двое взрослых Драконов образовывали круг вокруг золотого холма, их головы были близко к хвостам друг друга. Никто не мог подойти к телу незамеченным. Никто больше не причинит вреда детёнышу Рханы и Хоштака.
Пара образовывала то, что Драконы называли Венцом скорби — массив, питаемый их маной и жизненными силами, не позволяющий телу разлагаться.
— Рхана. Хоштак. — Эргак поклонился покойному Ишке, а затем его родителям.
Лит и остальные последовали примеру, чтобы не оскорбить хозяев. Погребальные обряды юного Дракона уже были завершены, оставалось лишь проводить его в последнее пристанище.
— Спасибо, что пришёл, брат Верхен. — помимо женского голоса Рханы и её меньшего размера, мало что отличало её от Хоштака. — Я готова отдать тебе моего малыша, если ты дашь слово, что будешь обращаться с ним достойно.
— Я буду. — Лит ударил себя в грудь над сердцем. — Клянусь своей кровью.
— Ещё кое-что. — Рхана посмотрела на Хоштака, который покачал головой, пытаясь её остановить. — Пожалуйста, можешь ли ты проверить, здесь ли ещё душа Ишки? Я так и не успела попрощаться с ним.
— Я могу сделать больше. — Лит слышал боль в её голосе. — Если твой сын всё ещё здесь и готов следовать за мной, я могу сделать его одним из своих Демонов.
Рхана уставилась на мужа в безмолвной мольбе.
Хоштак позволил себе в последний раз испытать надежду, но, кроме того что он стиснул клыкастую пасть, ничем этого не показал, лишь кивнул.
— Прошу. — взмолилась она.
Лит принял облик Тиамата, выпуская чёрные цепи во все стороны. Он звал Ишку, проводя силу и тоску его родителей. Чёрные цепи прочесали гору, затем Долину Жизни и, наконец, весь Могар.
Ответа не было.
Лит вернулся в человеческий облик и покачал головой.
— Можешь попробовать ещё раз? — голос Рханы дрогнул, упорно отказываясь отпускать надежду.
— Прошу, не надо. — голос Хоштака был твёрдым и холодным. — Сбереги мою жену от новых бесплодных мучений. Нашего сына больше нет, и пора это принять.
