Одна за другой примеси начали достигать зеленого ядра Тисты, пробиваясь внутрь. Мана с силой отреагировала на вторжение, изо всех сил стараясь уничтожить посторонние вещества.
Лит мог наблюдать через Бодрость за мелкомасштабной войной материи против энергии, происходящей внутри тела Тисты. Зеленое ядро медленно становилось черным по мере того, как внутри накапливалось все больше и больше примесей.
Чем темнее становилось ядро, тем сильнее становилась боль, пока Тиста не смогла больше ее вынести и закричала во все горло. Лит знал, что боль это нормально, поэтому продолжал наблюдать. С ним это случалось неоднократно.
Ядро маны Тисты начало пульсировать, сжимаясь и расширяясь, как будто собиралось взорваться. Затем оно выпустило мощную волну голубой маны, которая очистила от нечистот весь организм.
Лит мог видеть, как мана, бегущая по ее телу, словно искала нечистоты, чтобы излить на них свой гнев. Где бы она ни сталкивалась с ними, они были выброшены, независимо от количества. Плоть и мышцы были разорваны, а кости сломаны.
Как будто тело Тисты внезапно почувствовало отвращение само к себе и решило начать все с нуля.
Боль Тисты приближалась к своему пику. Лит продолжал наблюдать и ждать, процесс очистки был идентичен его собственному. Единственное, что он мог сделать — это облегчить ее боль с помощью магии света и дать ей немного своей жизненной силы, когда ее тело получит серьезное разрушение.
Не зная, что на самом деле было полезно, а что нет, он не мог напрямую вмешиваться. Раны, нанесенные самой себе, привели Тисту на грань смерти, но он не мог исцелить ее, не рискуя причинить больше вреда, чем пользы.
Лит и Солус изо всех сил старались поддерживать ее устойчивость, двигаясь вместе с потоком маны, чтобы не мешать его движению.
Процесс длился всего несколько минут, но для обоих брата и сестры это показалось целой вечностью. Черная слизь выходила из пор Тисты, заставляя ее одновременно рвать, плакать и истекать нечистотами.
Только когда упала последняя черная капля, тело Тисты было полностью восстановлено. Лит уничтожил похожую на смолу субстанцию с помощью магии тьмы, в то же время проверяя ее состояние.
«Из нее вышло гораздо меньше примесей, чем обычно у меня, но боль была намного сильнее».
«Я думаю это потому, что ты несколько раз проходил процесс очистки, по частям выводя нечистоты, в то время как твое тело становилось все сильнее и устойчивее к боли. А ей пришлось пройти все за один раз. Боль, должно быть, была невыносимой». Ответила Солус.
Лит снова проверил Тисту с помощью «Бодрости». Помимо того, что она была без сознания, она была в полном порядке. Ее ядро стало темно-голубым и постоянно поглощало мировую энергию, которую Солус направляла в подвал.
— Солус, ты тоже можешь сделать для нее комнату? Ей нужно поспать, и мне тоже.
Лит тоже был истощен. Пройти на лыжах через минное поле и выбраться живым было бы легче, чем то, что он сделал, чтобы не нарушить поток вкачиваемой маны в Тисту, сохранив при этом ее жизнь.
— Конечно я могу. Мое ядро маны может быть еще темно-зеленое, но этого более чем достаточно.
За последние два года ядро маны Солус было еще больше улучшено, что позволило ей завершить первый этаж башни.
К сожалению, она еще не приобрела хоть какое-то подобие тела.
— Я также буду закачивать мировую энергию в ее комнату без остановки. Это должно помочь ей быстрее выздороветь.
Перед сном Лит отнес Тисту в новую комнату, которая была идеальной копией ее собственной в академии.
Тиста проснулась несколько часов спустя, чувствуя себя так, будто кто-то пинал ее всю ночь. Первое, что она заметила, это то, что ее тело изменилось. Она была быстрее и сильнее, но больше всего ее смущала отвратительная вонь.
— Я упала в открытую канализацию или что?
Она сняла платье, бросив его в угол, но вонь не утихала.
— Ты не далека от истины.
Ответила Солус, заставив Тисту вздрогнуть. Она не ожидала компании.
— Загрязнения могут иметь такой эффект. Следуй за мной, я приготовила тебе ванну.
Солус почувствовала облегчение, увидев, что с Тистой все в порядке. Она также была невероятно смущена. После Пробуждения внешность Тисты не сильно изменилась, но Солус впервые увидела ее обнаженной.
Теперь она была великолепной девушкой ростом 1,76 с каштановыми волосами с оттенком красного. Солус чувствовала себя неловко не только из-за того, что у Тисты был третий размер, но и из-за идеальных пропорций её тела.
«Бьюсь об заклад, бесчисленное количество художников были бы рады потратить свою жизнь, пытаясь воспроизвести ее симметрию». Подумала Солус, глядя на овальное лицо Тисты и ее тонкие черты.
«Клянусь моим создателем, если так будет и дальше, либо моя самооценка рухнет, либо я влюблюсь в нее».
— Как долго ты знаешь моего брата?
Спросила Тиста, выводя Солус из задумчивости.
— Давно. С тех пор, как ему было четыре года.
Теперь, когда Тиста была погружена в воду с пеной, Солус было намного легче ясно мыслить.
— Ты хочешь чтобы я показала тебе?
Солус уже спросила мнение Лита через их мысленную связь.
«Она уже много знает, нет ничего плохого в том, чтобы поделиться остальным. Просто держи мои первые две жизни вне поля зрения и наслаждайся своим первым другом-человеком». Был его ответ.
Тиста и Солус много говорили о себе, настоящей магии и своих планах на будущее. Солус часто показывала ей изображения из их самых простых сражений или эволюционировавших зверей, с которыми они подружились.
— Когда я закончу академию, я хочу увидеть мир. Когда я была моложе, Лютия была для меня целым миром, но теперь все это похоже на клетку, как будто вернулась моя болезнь.
Я хочу увидеть столицу, большие города, которые я посетила во время визитов к пациентам Белого Грифона. Я знаю, что люди будут такими же козлами, куда бы я ни пошла, но виды некоторых городов просто украли мое сердце. А как насчет тебя, Солус?
— Я не так много могу планировать.
Она вздохнула.
— Скоро мы присоединимся к армии, это все, что я знаю.
— Я так и не поняла, почему Лит хочет записаться в армию. Ты можешь мне это объяснить?
Спросила Тиста.
— Не мне об этом говорить.
— Насколько сильна ваша связь?
— Очень сильна.
— Вы вдвоем когда-нибудь расставались? Я имею в виду, где ты была, когда мой младший братик был с Флорией? Ты смотрела или что-то в этом роде?
Вопрос Тисты заставил огонек покраснеть.
— Нет, я этого не делала! Я всегда давала им уединиться. Я могу изолировать себя от внешнего мира, когда это необходимо. О, Лит только что проснулся. Он будет рад узнать, что с тобой все в порядке.
Солус быстро сменила тему, материализовав копию академии униформы из воздуха.
— Я могу дать тебе любое платье, которое ты захочешь, но ты не сможешь вынести его на улицу. Мои творения исчезают за стенами башни.
Объяснила Солус.
Тиста вытерлась взмахом руки, прежде чем надеть новую одежду. Она вошла в комнату Лита без стука. Он был сосредоточен на одновременном применении гексаграммы Сильвервинг и другого невозможного массива.
— Что это такое?
Тиста имела в виду шестиконечную звезду, начертанную внутри серебряного круга, исходящего из правой руки Лита.
— Гексаграмма Юриала. Он что-то выдумал, и я работаю над тем, чтобы воплотить это в жизнь. Мне еще предстоит пройти долгий путь. Кроме того, нужно стучаться, я мог бы быть голым!
— Да, верно. Даже когда мы были детьми, ты всегда плавал в реке в одежде, и твоя дверь всегда закрывалась, когда ты переодевался. Ты всегда ненавидел чувствовать себя уязвимым, маленький брат. Разве это не та причина, по которой ты купил броню Оборотня?
Она указала на его халат.
— Да, но все же...
Лит развеял массив. Он предпочел объяснить ей основы истинной магии, так как была пора идти домой, прежде чем Элина начнет волноваться.
