— Перестань называть меня малышкой!
Квилла ненавидела это прозвище, оно заставляло ее чувствовать себя ребенком.
— Мы ровесники! И я даже довольно высокая для своего возраста.
С ее 1,6 метров она была действительно высокой по меркам Могара. Из-за своего худого телосложения она казалась еще выше.
— Ты невысокого роста по сравнению со мной.
Лит пожал плечами. Он никогда не ожидал, что эти собрания «анонимных убийц» станут привычкой для оставшихся в живых членов группы.
Тем не менее, заметив, как много разговоров с ним помогло Флории облегчить ее бремя, Лит стал психологом для трех девушек, пока они не почувствуют себя готовыми отпустить своих внутренних демонов.
Фрия и Флория быстро справились. Может быть, потому что их мозги были заняты учебой, или может быть потому, что после стольких слез и скорби они смирились с правдой, что одновременное спасение Джирни и Юриала было всего лишь несбыточной мечтой.
Недавно миновала годовщина нападения Налиры, поэтому Лит не удивился, когда Квилла позвонила ему и попросила о помощи. Он был рад видеть как она с аппетитом уплетала свежее печенье. Ее щеки были румяными, и она даже начала набирать вес в нужных местах.
— Как дела с Каланом?
Перед тем, как перейти к “главному” блюду, Лит хотел расслабить Квиллу, поговорив о её парне.
— Мы расстались вчера.
Она ответила со вздохом.
«Хороший ход, гений». Лит про себя проклинал свое невезение.
«Это не твоя вина, ты не мог знать». Солус утешила его.
— Мне не нужно знать, кто кого бросил, чтобы сказать тебе, что он полный говнюк. Он многое потерял.
— Почему ты так уверен, что мы расстались по его вине?
Квилла усмехнулась. Безоговорочная поддержка Лита много значила для нее.
— Что ж, вы начали встречаться менее двух месяцев назад. Единственные причины, которые я могу придумать для такого резкого конца — это либо ты узнала, что он тебе изменяет, либо он попытался закинуть свою башню и не принял твой отказ. В любом случае, он мудак.
«Кинуть башню» было сленговым эквивалентом Земли «кинуть палку».
Квилла покраснела вместо того чтобы ответить, заставив Лита понять, что последний вариант был верным.
— Как дела у Тисты?
Квилла сменил тему. Были вещи, о которых она не любила говорить с Литом.
— Хорошо. После пробного экзамена у нее появилась своя группа. Две девочки и два мальчика, так же, как и у нас. Комиссия ее группы до сих пор не решила, искренни их намерения или нет.
— Почему ты так расслаблен? Разве ты не беспокоишься о мальчиках?
Квилла ожидала, что Лит проверит их биографию или, по крайней мере, запугает их.
— Тиста знает, что если ей понадобится моя помощь, ей нужно просто позвонить.
Лит пожал плечами.
— Она должна научиться постоять за себя и научиться разбираться в людях. Моя роль не в том, чтобы уберечь ее от падение, а в том, чтобы помочь ей подняться.
Эти слова шокировали Квиллу. Лит был таким спокойным и зрелым, вместо обычной властности.
— Но если кто-то решит подшутить над ней или причинит ей боль, он может странным образом оказаться склонным к суициду. Может быть, даже навсегда пропадет без вести, но это уже совсем другая история.
Он подмигнул.
Лит хотел рассмешить ее своей шуткой, но Квилла была опечалена.
— Ты все еще думаешь о Юриале?
Спросила она, глядя в землю.
— Да. Почти каждый день.
Со вздохом ответил Лит.
— Я до сих пор жалею что не отправился с вами в то путешествие, тогда, в конце четвертого курса. Я также сожалею, что не стал ему хорошим другом. До встречи с вами, ребята, я был совершенно один. Не пойми меня превратно, я люблю свою семью, но они ничего не смыслят в магии.
Моя мама до сих пор считает, что с книгой и с небольшими усилиями все возможно. Она не осознает, сколько работы стоит за каждым заклинанием. Она также не понимает, через что мне пришлось пройти, чтобы заработать все деньги которые я принес домой.
Я понимаю, что всегда держу их в неведении, и это моя вина, все время я чувствовал лишь одиночество.
«Не знаю, что стало бы со мной без тебя, Солус. Ты лучшее, что когда-либо случалось со мной». Мысленно добавил Лит, сделав Солус невероятно счастливой.
— Даже если я не осознавал этого раньше, вы, ребята, моя волшебная семья. После второго экзамена Юриал осознал свои недостатки и приложил все усилия, чтобы стать хорошим другом, братом... Но я был слишком тщеславен, чтобы заметить это.
Лит протянул Квилле один из блокнотов Юриала. Он был открыт на странице, где после обсуждения одного из невозможных массивов Юриал позволил себе порассуждать о своих чувствах к группе и Квилле в частности.
Он выразил сожаление по поводу того, что поначалу относился к ней как к активу, а не как к человеку, думая только о том, как он мог бы использовать ее помощь, чтобы улучшить свои оценки. Юриал также писал о том, как он защищал ее из тени, избавляясь от тех, кто приближался к ней со злым умыслом.
«Я думаю, что Квилла слишком добра». Написал Юриал. «Не говорите ей о том, что я написал, но я считаю, что она самая ослепительная девушка, которую я когда-либо встречал. Несмотря на суровую жизнь Квиллы, она сохранила свою милую и светлую личность.
Когда она рядом я всегда веду себя как идиот, как бы мне хотелось чтобы это было не так... Я надеюсь, что однажды я смогу отплатить ей за всю доброту, которой она одарила меня, даже когда я не сделал ничего, чтобы этого заслужить. Я надеюсь, что она будет думать обо мне с нежностью, как я о ней».
Квилла заплакала. Она уронила блокнот, не в силах читать эти слова ни на секунду больше. Она чувствовала себя недостойной таких слов.
— Как ты можешь простить мне то, что я сделала?
Она сказала сквозь слезы.
— Я уверена, что Юриал провел свои последние минуты жизни, ненавидя меня. Думал, что я предала его.
Лит обнял ее. Он гладил ее, пока она изливала свою боль.
— Тебя не за что прощать. Я показал тебе эту записную книжку не для того, чтобы помучить, а только для того, чтобы ты знала, какие у него были чувства к тебе. Юриал никогда бы не смог тебя ненавидеть. Он слишком любил тебя, он никогда бы так не подумал. Я уверен, что он волновался больше о тебе, чем о себе.
Лит замолчал на секунду, прежде чем продолжить.
— Квилла, никто, кроме тебя самой, не винит тебя в случившемся. Жить нужно для живых, а не для мертвых. Ты не можешь позволить безумию Налиры разрушить твою жизнь. Не превращай его в преследующего тебя призрака мести. Это единственное вещь, которую Юриал никогда бы не смог простить тебе.
Лит знал, что он лицемер, но ему было все равно. Смерть Карла всегда оставалась в глубине его сознания, влияя на каждое принятое им решение. Преодоление безвременной смерти любимого человека — не то, о чем он должен был рассказывать другим.
«Количество моих жертв уже достигло трехзначного числа, а у Квиллы еще есть шанс быть нормальной. Ей больше всего нужна надежда».
Чувствуя, как это маленькое хрупкое тело дрожит сквозь слезы, Лит глубоко сожалел о том, что подарил Налире быструю смерть вместо мучений и агонии.
