Мировое Древо использовало свою врождённую способность, объединив Удар Феникса и Оковы Грифона, создавая широкую сеть пылающих изумрудных цепей, способных сдерживать даже самых могущественных Божественных Зверей и разъедающих и энергию, и материю.
Вторая часть атаки представляла собой комбинацию Разрушения и Бури Маны. В результате появился град снарядов размером с вагон поезда.
Каждая гекса-элементальная изумрудная сфера взрывалась при контакте, причём воздух и земля соответственно блокировали жертву: один вызывал электрический приступ, другой превращал конечности в каменную тюрьму.
Огонь и вода чередовались импульсами, вызывая термический шок, повреждавший снаряжение и делавший воздух непригодным для дыхания. Тьма и свет поочерёдно разрушали и восстанавливали тело цели, истощая силы и питательные вещества.
Хуже всего было то, что ни одно из этих заклинаний не оказывало эффекта на Големов. Они делили энергетическую подпись с Мировым Древом, и пока участников группы Лита разрывали на куски, конструкции имели время восстановить силы.
Эльфы теперь обладали глубоким фиолетовым ядром, и благодаря направлению, которое они получали от Древа через лозы, они уже освоили свои новые способности вроде Бодрости и Духовной Магии.
Мана заклинаний причиняла Золотому Дракону лишь незначительный урон, но их ударные волны срывали чешую и рассекали плоть.
[Ещё немного!] — Валтак выплюнул небольшой поток изумрудного пламени, которое распространилось перед Гентором и перехватило стрелы, сжигая достаточно маны, чтобы заставить залп взорваться на безопасном расстоянии. — [Мне нужно ещё немного времени.]
Если сотворение Первозданного Пламени в одиночку сильно изматывало остатки жизненной силы Валтака, то создание Бессмертного Пламени почти довело его до обморока. Но у него не было выбора. Гентор использовал Бодрость, чтобы восстановить силы и залечить раны. Если бы залп поразил его, это прервало бы технику дыхания и вынудило бы отступить в безопасную зону.
[Мировое Древо не колеблется, убивая наших молодых, но не решается высвободить полную силу на меня и Гентoра.] — Отец Огня заметил, что атаки, направленные на него, лишены смертельного намерения, их силы хватало лишь, чтобы пробить защиту.
[Смерть любого Огненного или Золотого Дракона будет на моей совести, ведь они последовали за нами. Но если Иггдрасиль убьёт одного из нас, Братство сочтёт это актом войны. Эта деревянная тварь пытается выжить Гентoра из Окраины и заставить меня умереть от злоупотребления Пламенем Происхождения.]
[Это ничем не отличается от естественной смерти, и Братство не станет заботиться об этом.] — Старый Дракон выругал лицемерие своих сородичей и двинулся вперёд.
— Лит нуждается в нашей помощи! — закричал он в амулет связи, чтобы перекричать грохот битвы. — Мировое Древо заметило его и изматывает.
— Не повезло! — Серебряный Воин Сильверспайра содрогнулся, когда ещё одно Уничтожение потрясло его стены. — Он сражается против двух отрядов Големов. А мы имеем дело с десятками!
— Лохра права, Валтак, — Кровавый Приют Бабы Яги всё ещё восстанавливался, но всегда оставался без хотя бы одной конечности. — Мы делаем всё, что можем. Если мы нарушим формацию, Иггдрасиль убьёт нас за секунды, а Лит станет следующим.
[Я приберегала это на потом, но выбора больше нет.] — Баба Яга медленно оказывалась в окружении скоординированной атаки отрядов Големов. — [Если бы только мировая энергия Окраины отвечала на мой зов так же, как снаружи, Иггдрасиль никогда бы не смог меня так ограничить.]
Восемь дверей открылись на древесной поверхности Кровавого Приюта, выпуская Перворожденных Нежити.
Позволить им выйти через один коридор значило бы предложить лёгкую цель. Заря ринулась вниз, выпуская ещё одно Восходящее Солнце, чтобы дать нежити время собраться.
Первородная Банши и Вендиго закричали вместе, создавая мощную ударную волну, которая заморозила всё на своём пути и высосала энергию. Големы были временно замедлены, в то время как эльфы истекали кровью из глаз, ртов и ушей. Первородная Ведьма Крови собрала эльфийскую эссенцию, половину превратила в Кровавый Вихрь, усилив союзников, а другую — в кровавые заклинания, истребившие живых.
Свежая кровь всё ещё содержала следы жизненной силы и Духовной Магии, и Эсизая вновь зажгла их, превращая мёртвое вещество в чистую энергию. Она использовала кровь, чтобы плести могущественные заклинания духа пятого уровня, не расходуя ни капли маны из своего кровавого ядра.
Первородный Убийца Магов купался в шквале атак врага, его туманное тело поглощало все стихии, кроме тьмы, которую он отражал быстрыми движениями своего меча.
