— Прошли сотни тысячелетий с тех пор, как я использовал дыхательную технику, чтобы изучить жизненную силу, и я не лечил ничего сложнее ссадины с тех пор, как получил своё монстрическое ядро. — сказал Тезка.
— Ретия, Сурт. А вы? — спросил Лит.
— Я сосредоточился сначала на развитии своего ядра маны вместе с Саэнмарой, а потом на исследованиях и семье с женой. — вздохнул Дракон Света. — Я никогда не встречал эльфа и ни разу не входил в Окраину.
— Пытки тоже не входят в моё резюме. — пожала плечами Грифон Ветра. — Но я считаю себя экспертом по жизненным силам и готова попробовать.
— Это мило, но пробовать недостаточно. — проворчал Тезка. — Как только мы достанем моего пленника из мешка, Мировое Древо узнает, что происходит. Чем больше времени мы потратим на добычу информации, тем дольше у Иггдрасиля будет возможность подготовить защиту.
— Если их не сдерживать, одних ударных волн хватит, чтобы вызвать цунами, а элементы, вызванные их заклинаниями, породят все виды катастроф. Всего один их бой, независимо от места, влияет на всю планету.
— Именно поэтому, когда на твою дочь напали, Легайн был вынужден поднять защитный купол, чтобы уберечь Королевство. Но это было возможно, потому что атаковал один Хранитель, а другой сосредоточился на защите.
— Нет ничего, что могло бы остановить бой двух Хранителей, и вмешательство третьего лишь усугубило бы разрушения. К счастью для нас, Могар берёт ответственность за свои творения.
— Когда две силы угрожают жизни на поверхности, планета создаёт временную Окраину, чтобы сдержать их. Всё, что происходит внутри смещённого пространства, не влияет на внешний мир.
— Окраину? — переспросила Баба Яга. — Ты имеешь в виду, новая появится, охватывая владения Мирового Древа?
— Именно. — кивнул Тезка.
— Это изменит всё! — Красная Мать в возбуждении приняла облик Девы.
Заметив всё ещё озадаченные лица союзников, она поспешила объяснить:
— Вы не понимаете? Сдерживающая Окраина охватит и перепишет владения Иггдрасиля! Мировая энергия перестанет быть под контролем Мирового Древа, и он лишится преимущества территории.
— Мы получим безопасное пространство, чтобы отступать и восстанавливать силы вне массивов Мирового Древа. Пространство, где наши башни и родовые способности будут работать в полную силу без вмешательства врага.
— Если Тезка прав, мы больше не будем сражаться на чужой земле, а окажемся на нейтральной территории.
— Никаких «если». Я знаю, что прав, потому что видел это собственными глазами. Я пережил это. Я вызвал это. Верно, воробушек? — волчья улыбка Тезки была обращена к Салаарк, и все взгляды устремились на Хранительницу.
— Это правда. — кивнула она. — Когда мы сражались впервые, сила и снаряжение старого лиса были равны моим. Мне пришлось идти ва-банк, и у меня не осталось энергии на защиту окружения. Могар вмешался и запечатал нас до конца боя.
— То же самое случилось, когда твой дед Легайн сражался с Рогаром, защищая Элизию сразу после её зачатия.
— Он сделал что?! — Лит вспыхнул от ярости, но вопросы пришлось отложить.
— Это потрясающая новость. — задумался он. — Это значит, что мы можем предсказать исход битвы ещё до её начала. Если Окраина сформируется, у нас есть реальные шансы на победу. Если нет — всё, что мы можем, это тянуть время, пока ударная группа спасает Солус.
— Верно, но шансы собрать такую силу стремятся к нулю. — сказала Салаарк. — Вот почему я ничего не упоминала. У нас есть только силы для быстрой вылазки, и то лишь при сохранении эффекта неожиданности.
— Без него всё, что вы сделаете, будет ничем иным, как тщательно продуманной попыткой самоубийства.
— И на деле это ещё труднее, чем звучит. — добавил Тезка. — Ты задумывался, почему белые ядра, Элдричи или Совет Пробуждённых никогда не использовали эту стратегию, чтобы свергнуть Хранителя?
— Потому что даже если силы двух сторон равны, одна сосредоточена в одном существе, а другая распределена между многими. Хранители умирают с трудом. Все остальные — нет.
— С каждой смертью Пробуждённого, с каждым уничтоженным артефактом баланс смещается в пользу Хранителя.
