Мужчина попытался подняться, но тело отказывалось двигаться. Попробовал заговорить — зубы были сжаты. Попытался вдохнуть — лёгкие остались недвижимы.
— Мальчик, я спросил, он тебя бьёт? — даже вблизи, даже когда его чёрная аура накрыла трёх человек, Пустота чувствовал, что ребёнок всё ещё боится отца сильнее, чем чужака.
— Тебе не нужно бояться.
— Просто будь честен, и я обещаю, что этот кошмар закончится. — сказал он, и клыки в его ухмылке не имели ничего успокаивающего.
— Мальчик, это твой момент. Возможность, о которой ты мечтал каждый день своей жалкой жизни.
Почти.
— Ещё. — её правая нога сама собой наступила на его пах.
— Ещё. — она нанесла левый хук, порезав губы об зубы и сломав себе пальцы.
— Ещё. — сломанная рука ударила мужчину по уху, заставив обоих закричать от боли.
— Мне так жаль. — в голосе Пустоты сквозили сарказм и яд, пока он смеялся.
— Больно?
Кулаки женщины обрушились на скулы, глаза и виски мужа словно молоты, раскалывая его череп и ломая её пальцы. Они оба кричали от боли и умоляли о пощаде, но у Пустоты не было её в запасе.
— Каково это — быть жертвой? Каково это — получать побои от тех, кто должен защищать тебя? Каково это — знать, что ты не можешь меня остановить? — Дерек раскрыл ладонь, и кусок камня влетел в руку женщины.
— Вот так. Можешь бить мужа сломанной рукой или камнем. Если рукой — он не сильно пострадает, но будешь страдать ты. Если камнем — он может умереть, но твоя боль закончится здесь.
— Выбор за тобой.
— Он врёт! Я не могу разжать пальцы, клянусь! — женщина солгала, отказываясь выпустить камень, и когда пришёл следующий импульс Духовной магии, её сломанные пальцы избежали удара.
Удар по голове прозвучал глухо, кровь брызнула из глубокой раны на лбу мужчины, и это вырвало мальчика из оцепенения.
— Хватит! Перестань бить моих родителей! — он встал перед Пустотой, надеясь прекратить насилие.
— Каких родителей? Они относятся к тебе как к животному. Проснись, мальчик. Они не заслуживают твоей верности. — голос Дерека превратился в низкое рычание, и ещё один импульс Духовной магии заставил камень снова ударить.
— Пожалуйста, Магус Верхен, остановитесь. — раздался женский голос, и он обернулся. — Они могут быть плохими людьми, но они всё равно люди. Оставьте их нам. Пусть правосудие свершится.
Пустота взглянул на Констебля, и на мгновение его зрение замутилось. Человек в форме вдруг стал точной копией Камилы. Он видел её длинные чёрные волосы, собранные в хвост, её живые карие глаза и ослепительную улыбку.
Его желудок скрутило от стыда за содеянное, пока иллюзия не рассеялась. Перед ним действительно стояла женщина, но внешностью она ничем не напоминала Камилу. С ней была пятёрка рыцарей, охранявших её, но не вмешивавшихся в побои.
— Закон? — прорычал Дерек, возмущённый собственной слабостью.
— Где был ваш закон, пока этого мальчика били, как собаку? Почему вы больше заботитесь о защите преступников, чем жертв?
— Это неправда. Мы…
— Неправда? — Пустота расправил крылья, выпустив волну тьмы, смешанной с жаждой убийства, которая швырнула всех, кроме мальчика и Констебля, к стенам.
— Ты хочешь сказать, что раны мальчика — не настоящие?
— Они настоящие. — Констебль облизнула губы, стараясь не подлить масла в огонь. — Но это не оправдывает ваши действия.
— Она права. — кивнул мальчик.
— Пожалуйста, мистер Верхен. Вы хороший человек. Вы всегда были моим героем.
