Маэргрон прятал своих приспешников от мистических чувств под прикрытием обильной мировой энергии внутреннего сада, готовя засаду.
Половина тел нежити была нетронута, а остальная — соткана из лиан Красношапа. Таким образом, их кровавые ядра постоянно получали подпитку от лиан, а те — из мировой энергии Сада.
Так создавалась замкнутая петля, дававшая кровавым ядрам бесконечную силу, а лианам — доступ к энергии без перегрузки. Без задержки Маэргрон контролировал нежить силой мысли, мгновенно передавая им свои заклинания.
Одновременно он подключился к звёздному небу над храмом, черпая оттуда стихийную энергию и формируя из неё могущественные заклинания.
Магия воздуха и воды вызвала ледяное торнадо над Теневым Драконом, а огня и земли — землетрясение, залившее её магмой. Нежить и лианы, несущие сигнатуру Красношапа, были невосприимчивы к этим катастрофам.
Путь Райдзю был предсказуем, но ударная волна от каждого круга сметала нежить, как буря. Те, кто вставал на её пути, обращались в пепел от плазменного клинка, который также снижал сопротивление воздуха и создавал поток, ускоряющий её.
Заклинания Маэргрона срабатывали при её проходе, но к тому моменту её уже не было. Когда она возвращалась, плазма разрезала остатки чар и мертвецов, не оставляя следа.
Массивы подавления воздуха не работали, ведь круг — не заклинание, а врождённая способность, основанная на мировой энергии, а не на мане. "Уши" могли считывать энергию, но не управлять ею. Для этого нужны "Перчатки".
— Перчатки Менадион! — в ужасе воскликнул Маэргрон, приняв "Пронзающее Небо" за артефакт из легендарного комплекта.
— Где вторая перчатка? Как это тупое чудище могло её потерять?!
Жадность и ярость затмили его рассудок, рисуя картины могущества, которое он получит. Фарек не использовал Перчатки лично, но видел их в действии и делился теориями с теневым учеником.
— Я не стану просто смотреть, — Солус подняла Ярость и подошла к бастиону Тления.
— Они сказали ждать, — Лит схватил её за плечо, опасаясь вмешательства в бой богов.
Тиамат и Рука Судьбы хранили молчание в благоговении. Защитная система, созданная Фареком за сотни лет, превосходила даже те, что защищали древние дворянские дома вроде Эрнас.
После смерти мастера, Маэргрон не терял времени, добавив в массивы свои наработки и армию нежити, чья сила соперничала со старшими.
Даже из тоннеля бой внушал ужас. Было непонятно, кто побеждает. Лит верил в Зорет и силу гибридов Мастера, но не знал, как справятся он и Солус.
— Нет, они сказали не мешать. Этим я и займусь, — Солус использовала давросс молота для усиления способностей, а кристаллы — чтобы связать воздух и землю, сотворив массив Магии Пустоты четвёртого уровня — Громовая Буря.
Он покрыл путь Байтры, разделив почву на проводящую и непроводящую. Первая всплыла наверх, усиливая её врождённую способность, вторая сжалась снизу, не давая заряду рассеяться.
Одновременно вверху, у каменного потолка, сгустились грозовые тучи. Байтра заметила бурю и вмешалась, добавив силу природных молний к своей магии.
Скорость Райдзю возросла настолько, что её ударные волны разрывали нежить в клочья, а её образ стал кольцом света, сжимающимся с каждым разрушенным слоем защиты.
[Печально думать, чего бы мы могли достичь вместе, если бы не различия], — подумали обе женщины одновременно, невольно восхищаясь мастерством друг друга.
— Знаешь, Солус... Мне нравится, что ты всегда права, — сказал Лит, обращаясь в свою форму Мерзости, резонируя с мировой энергией и двумя Элдричами.
