Маэргрон больше не воспринимал мир через пять дополнительных глаз — зрение Пустопёрого было потеряно.
Когда он посмотрел на эти глаза, они уставились в ответ, полные ненависти.
— Я вижу тебя, — произнес голос, не принадлежавший фее. Из его рта вырвались слова, звучащие как вой ветра в бездонной бездне. Рот, полный клыков, которых не было мгновение назад и чьего появления он даже не почувствовал.
Маэргрон коснулся клыков пальцами, отказываясь верить своим глазам. Как фея, он сам контролировал свою внешность. Такие изменения невозможны без его воли.
Но в тот же миг его пальцы онемели. Он скорчился от боли, когда та же сила, что вытянула жизненную силу из его руки, начала поглощать всё тело.
Человеческая и драконья части крови Тиамата были просто жизненной силой. Оторванные от хозяина, они не имели воли и силы сопротивляться хищнику вроде Маэргрона.
Но Пустота содержала искру той самой энергии смерти, что некогда вернула жизнь мёртвому телу первоначального Лита — Страте. Ей лишь нужен был источник силы, чтобы расцвести.
Протей узнал это на собственном опыте, когда пытался украсть силу Тиамата и преподнести её Безумной Королеве. Маэргрон переживал то же самое — но в тысячу раз хуже.
Тогда Лит был лишь носителем тёмно-фиолетового ядра. Тогда Пустота была дикой и жадной. Теперь Лит обладал ярко-фиолетовым ядром, а Пустота — поддержкой его человеческой и драконьей сторон. Когда Пустота соприкоснулась с их кровью, они передали ей свои силы и присоединились к борьбе.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
— Я вижу тебя, — голос Пустоты прозвучал изо рта Тиамата, сопровождаемый образами и чувствами.
Лит и Солус теперь могли видеть глазами Маэргрона и разглядывали все кузнечные устройства в тронном зале. Они видели отражение врага в бассейне с кровью и узнали его.
[Вот ублюдок, что причиняет боль Солус!] — ярость Лита вспыхнула с новой силой, он проигнорировал зал и сосредоточился на враге.
Пустота внутри Маэргрона ответила на зов, разрывая его тело и разум. Пустопёрый поглотил украденную энергию, раскрыв знания и силу.
Затем человеческая сторона направила энергию стихий через семь глаз и передала информацию Литу по потоку мировой энергии Сада.
У Лита побежали мурашки — теперь он был связан с Ушами Менадион через тело, которое пыталась украсть Пустота. И, более того, он понимал, как использовать эту силу.
— Теперь ясно, — прошептал Лит и сделал глубокий вдох, выдыхая медленно.
Фиолетовое Пламя Происхождения оттолкнуло волны врагов и проникло в раны Солус.
Оно не могло исцелить её, но могло защитить.
Фиолетовое стало чёрным — Пламя Пустоты сожгло заражённую ману и разрушило кровавые ядра, используя их жизненную силу как топливо.
Чёрное стало белым — Пламя Гнили ускорило метаболизм паразитов, заставляя их пожирать самих себя. Те не могли питаться живой силой, заключённой во фиолетовом огне.
Белое сменилось оранжевым — Пламя Погибели разрушило электромагнитное поле в пещере, отключив украденную у Зоуву способность.
Прислужники вновь стали медлительными, тогда как Байтра и Страйдер остались нетронутыми. Оранжевое стало жёлтым — Ядовитое Пламя превратило воздух в кислоту, разъедая врагов снаружи, пока другие проклятые стихии разрывали их изнутри.
Оранжевое сменилось красным, затем синим. Истинное Пламя подожгло мировую энергию в породе, перерезав лозы феи и лишив нежить бесконечного источника силы.
Сад пылал. Камень раскалился до бела. Замороженное Пламя покрывало врагов, делая их кости хрупкими, а плоть твёрдой, отнимая силу Титании.
Лит медленно поднялся, держа Солус на руках. Столб пламени вокруг него продолжал расти, даже несмотря на то, что он перестал дышать Пламенем Происхождения.
— Шесть… семь… восемь… девять… одиннадцать видов Пламени?! — Ксенагрош была потрясена.
Проклятые Пламёна переплетались с фиолетовым Пламенем Происхождения, белым Первозданным, изумрудным Бессмертным, серебристым Ужаса и синим — тем, чего она никогда не видела.
Каждое пламя принимало форму ревущего дракона, что рвал, крушил и испепелял врагов.
— Всё сгорит, — прошептал Лит.
Столб пламени рос и ширился, защищая союзников и уничтожая врагов. Он черпал силу из Сада, не щадя ничего. Пламя, рождённое телом Тиамата, было беспощадным.
Оно следовало за следом, оставленным человеческой стороной Лита в потоке мировой энергии, как акула на запах крови. Оно двигалось к врагу, сжигая всё на пути.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Маэргрон завопил от боли — каждая его лоза обратилась против него, а украденные силы отказались повиноваться. Пустота стала сильнее, чем прежде, но, увы, фея тоже не был слаб.
Двойник тогда был всего лишь зелёным Пробуждённым, и погиб бы без помощи Труды.
Маэргрон был старше, сильнее, обладал Ушами, находился в самом сердце своей лаборатории. Он активировал защитные заклинания и черпал силу из трона.
Он стиснул зубы, используя Уши Менадион, чтобы понять и противостоять незнакомому врагу. И вскоре понял — победы не будет.
— Чёрт, чёрт, чёрт! — у него оставался лишь один выбор: изгнать поглощённую кровь.
Он должен был отказаться от всего, что получил, иначе погиб бы. Фей разделил тело надвое, отдав Пустоте каждую захваченную частицу плоти и маны.
Это была огромная потеря, но теперь связь была разорвана. Пустота утратила доступ к Ушам, трону и другим ресурсам, которые тлетворное влияние, оставленное Дереком Маккоем, направляло против их владельца.
У Маэргрона и Пустоты была равная масса и сила, но только один из них имел преимущество территории. Без энергетической подписи феи, скрывавшей её от механизмов защиты, тронный зал обрушил на Пустоту всю свою мощь.
