— Только мы с Байт, — ответила Теневая Дракониха. — Я не знала, как выглядел Фарек, и кто получил фрагменты сета Менадион. Но Байтра узнала его по фотографии и сразу мне сообщила.
— Это произошло прямо во время разговора с Раагу. Я отключила звук амулета, пока она мне всё объясняла, но не успела успокоиться, — вздохнула она.
— После этого мы решили не посвящать остальную Организацию, чтобы не повторилась история с Ртом.
— Убедить Мастера передать тебе Уши тоже было бы непросто, и он бы наверняка что-то заподозрил.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — Солус буквально подпрыгнула от радости при мысли о том, что сможет вернуть себе ещё один артефакт своей матери.
Первым делом Лит должен был сообщить Камиле об отъезде. Он не знал, сколько займёт расследование — возможно, это будет первый случай с рождения Элизии, когда он проведёт целый день вдали от неё.
Также он должен был предупредить академию о приостановке уроков по Магии Пустоты.
— Мне это не нравится, — нервно ходила Камилла по комнате, пока Лит держал на руках малышку. — Это действительно необходимо?
— В каком смысле? — отец и дочь синхронно сменили одну из своих четырёх форм на другую.
Резонанс между ними помогал Литу безопасно изучать изменения в своей жизненной силе, особенно касающейся мерзости. Для Элизии это был способ привыкнуть к силам и научиться их контролировать.
Но главное — это были моменты связи, позволяющие коснуться душ и сердец друг друга.
— Я понимаю, что Солус нужны Уши, что это поможет башне восстановиться быстрее, что это наследие её матери и всё такое. Но тебе обязательно соваться в эту кашу после того, что было на Джиэре? — Камилла остановилась.
Несмотря на тревогу, вид улыбающихся отца и дочери согревало ей сердце.
— Ты идёшь за убийцей. Тем, кто смог прикончить ярко-фиолетового Пробудившегося, как ты, прямо у него дома. И это было ещё до того, как убийца получил Уши Менадион. По-моему, это чертовски опасно.
Её пугала сама мысль, что она может потерять мужа.
— И не пытайся сказать, что ты идёшь не один. Я доверяю Солус, но вдали от гейзера у неё есть пределы. Мы оба знаем, что ты постараешься сбежать от Руки Судьбы при первой же возможности, так что их не считаем.
— Да, Байтра и Зорет идут с тобой, но именно это и проблема. Они надёжны и не нуждаются в твоей помощи. Не можешь остаться здесь и дождаться их возвращения? — спросила она, пока Элизия сосала палец Лита.
— Это опасно, Ками, и ты права. Я мог бы остаться и дать Зорет разобраться. Но тогда я ничему не научусь. Фарек, возможно, имел такое же ядро, как у меня, но он был старше и сильнее.
— Я должен сам узнать, как победить такого, чтобы уметь это делать. И чтобы никто не мог сделать это со мной, — сказал Лит, глядя Камилле в глаза. — Даже достигнув пика ярко-фиолетового, я всё ещё буду двадцатилетним пацаном.
— Чтобы стать сильнее, мне нужен боевой опыт. Иначе я никогда не догоню таких монстров, как Тезка и Бабушка.
— Сильнее? — недоверчиво переспросила она.
— Ты ярко-фиолетовое Божественное Существо! Верховный Маг! Тебе не нужно становиться сильнее. Подумай о дочери!
— Именно ради неё я это и делаю, — ответил Лит, убаюкивая Элизию.
— Я не хочу, чтобы она росла, глядя, как я дерусь, как было раньше. Я не хочу, чтобы она стала свидетелем той жестокости и крови, что мне пришлось пережить.
— Я хочу быть сильным, Ками. Достаточно сильным, чтобы быть добрым. Чтобы позволить себе мягкость — без последствий. Слабые не бывают добрыми. Они делают вид, чтобы справиться с собственной беспомощностью.
Когда Камилла встретилась с ним взглядом, она увидела в его глазах всю боль его прошлого — как на Земле, так и на Могаре. И главное — его решимость не дать дочери пройти через то же.
— Хорошо, — сказала она, садясь рядом и обнимая его.
— Только будь осторожен, ладно?
— Я не просто осторожен. Я параноик, — ответил Лит, целуя её в макушку.
— В этом, пожалуй, есть свои плюсы, — слабо улыбнулась Камилла, поцеловав сначала мужа, потом Элизию.
