Грудь Налронда была залечена настолько, чтобы он мог снова дышать. Он хотел закричать, выругаться на Всадницу и отрицать всё, что она сказала. Но он просто лежал на полу, с таким же сломанным духом, как и телом.
Он знал, что она говорит правду, потому что методы обращения с Зарёй передавались в его племени из поколения в поколение. Он изучал их с детства и применял во взрослой жизни.
Он никогда не сомневался в этих учениях и не ставил под вопрос свои действия.
С точки зрения Резаров, они делали Могару одолжение. Забрать её знания — это не акт злобы, а справедливая компенсация за страдания, причинённые той же Запретной Магией, что породила Зарю.
Но с точки зрения самой Зари, Резары были жестокими монстрами, а она — их жертвой.
После нескольких минут неловкого молчания в лаборатории, Лит послал Солус позвать Зарю обратно.
[Хочешь поговорить с Резаром?] — спросила Всадница у Акалы.
[Нет. Всё, что он сказал обо мне — правда. Ни одно моё слово не облегчит Налронду боль. Моё присутствие только усложнит ему всё. Кроме того, ему нужна твоя помощь, не моя. Если он твой ученик, то я пока лишь подмастерье.]
— Что я могу для тебя сделать? — спросила Заря, не глядя на Налронда.
— Мой друг считает, что нашёл способ отменить последствия Запретной Магии на своих жизненных силах. Так как ты провела века в Окраине среди его народа, я предполагаю, что ты знаешь физиологию Резаров вдоль и поперёк.
— Я хочу услышать твоё мнение о предложенной процедуре и любые советы по её улучшению.
— Ты и правда думаешь, что я знаю способ вылечить оборотней? — с усмешкой спросила Всадница.
— Лечения — нет, — ответил Лит.
— Однако держу пари, что в период заточения ты тратила массу времени и сил на то, чтобы обойти особенности Резаров и использовать одного из них как носителя. Именно так бы поступил я.
— Считай, что выиграл, — кивнула она.
— Бесполезно говорить, но я потерпела неудачу. Со временем я поняла, что их жизненные силы настолько тесно переплетены, что в своём запечатанном состоянии я не могу их исправить без носителя.
— Но пока я не исправлю их жизненные силы, я не могу получить носителя. Это был невозможный парадокс. Поэтому мне и пришлось ждать постороннего вроде Зефо.
Зарю впечатлила холодная логика Лита так же, как Акалу — его готовность подвергнуть Налронда такому эмоциональному потрясению ради цели.
[Теперь я понимаю, как он нас победил], — подумал Акала.
[Теперь я понимаю, почему Солус его любит], — подумала Заря.
— Налронд? — спросил Лит.
— Что? — вздохнул Резар, залпом выпивая зелья, чтобы восполнить потерянные питательные вещества.
— Это твоя разработка. Я понимаю её лишь частично, — сказал Лит.
— Я могу выступать посредником, если не хочешь говорить с Зарёй напрямую, но мне нужно твоё участие.
Он положил руку на плечо Налронда, устанавливая ментальную связь.
[Твой выбор.]
[Не поздновато ли ты вдруг стал заботиться после того, как подставил меня под избиение?] — спросил Резар.
[Я тебя не подставлял. Я предупреждал тебя много раз. Это ты сорвался. Ты сам полез драться с Зарёй и получил по заслугам. Я твой лекарь, а не нянька.]
Налронд стиснул зубы — эти слова сыпали соль на его уже израненную гордость.
[Спасибо. Думаю, я справлюсь.] — Он сделал несколько медленных вдохов, чтобы успокоиться, а затем всё объяснил Заре.
— Думаю, ты на правильном пути, — ответила она после размышлений и обсуждения теории Налронда с Акалой.
— Предложенная тобой процедура должна сработать, но, по моему мнению, шансы выжить у тебя — не более пятидесяти процентов. По крайней мере, в нынешнем виде.
