Фрия крепко обняла Налронда, теряясь в его тепле.
Она провела рукой по его волосам, наслаждаясь их мягкой густотой. Затем нежно погладила его спину, следуя по линии мышц. Фрия глубоко вдохнула, впитывая естественный запах Налронда и аромат его одеколона.
Она прижалась к нему ещё сильнее, стараясь запечатлеть все эти ощущения в памяти как можно ярче. Это было единственное, что она могла сделать, чтобы бороться со страхом, что это — последний раз, когда она держит его в объятиях.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
— Большинство целителей отказываются лечить своих близких, потому что не справляются с давлением.
— И, если уж быть честным, Лит прав. Мы знакомы уже несколько лет, но количество раз, когда мы просто проводили время вместе ради удовольствия, можно пересчитать по пальцам одной руки.
Затем Резар повернулся к Солус, которая всё ещё была так же озадачена, как и все остальные.
— Раз уж мы уже установили, что у Лита нет совести и он просто переживает за твою, Солус, поможешь ли ты убедить его?
— Я? — от неожиданности она инстинктивно отступила на шаг.
Она считала Налронда другом и переживала о том, как его смерть отразится на Фрии. Последнее, чего Солус хотела — быть той, кто примет такое тяжёлое решение.
— Да, — кивнул Налронд.
— Я знаю, это удар ниже пояса, но если я смогу убедить тебя, Лит последует за тобой хоть на Луну. Пожалуйста, Солус, помоги мне. Ты знаешь, каково это — быть в клетке, у которой нет прутьев, но которая всё равно не даёт тебе жить полной жизнью.
— Быть запертым не из-за своих поступков, а из-за чужих решений. Пожалуйста, помоги мне разорвать эти цепи.
Солус посмотрела на него, затем на Фрию, не зная, что делать.
[Что бы я сделала на его месте? Рискнула бы жизнью, чтобы освободиться от башни?] — Солус посмотрела на руки своего человеческого тела, а затем снова активировала Благословение Небес, чтобы в сотый раз изучить трещины в своей жизненной силе и ядре маны.
Они всё ещё были там, неизменные с тех пор, как она впервые их обнаружила, но на то была причина. Если бы башня их залечила, её связь с Солус разорвалась бы — а с ней и возможность сохранить ей жизнь.
Рана, нанесённая оригинальной Байтрой Элфин, почти полностью истощила её жизненную силу, а ядро маны стало серым.
Годы, проведённые Солус в связи с Литом, позволили башне восполнять её жизненную силу, медленно превращая энергию мира в неё, используя Лита как шаблон.
Если бы трещины были залечены, пока она ещё была камнем, она умерла бы от старости за считанные дни. Даже сейчас Солус не знала, насколько восстановилась её изначальная жизненная сила.
Она жила, связанная с башней, 700 лет, а Пробуждённые люди, как правило, живут около тысячи. Ещё хуже — если трещины в ядре маны будут устранены, оно быстро достигнет уровня ярко-фиолетового ядра за несколько дней.
Ядро стало бы слишком сильным для её ослабленного тела, и оно разорвётся, как надутый до предела шар. Солус долго страдала от своего состояния, но чем больше изучала его, тем сильнее понимала, что работа Менадион — это чудо магии.
Рифа смогла спасти разрушенное ядро и даже нашла способ восстановить истощённую жизненную силу. Что такое шестнадцать лет по сравнению с новой молодостью и жизнью, которую ей дарует башня?
[Нет, я бы не стала пытаться закрыть трещины своей сущности], — честно призналась себе Солус. — [Я бы не рискнула умереть и потерять Лита, Элизию и всех, кого люблю. Но моя ситуация совсем иная, чем у Налронда.]
[Мне нужно лишь подождать, чтобы получить всё, чего я хочу, и, возможно, даже освободиться от башни, тогда как ему придётся выбирать: быть узником до конца жизни или рискнуть всем ради шанса на свободу.]
— Ты мой друг, Налронд. Я помогу тебе, — сказала Солус и протянула ему руку, которую он сразу пожал.
— Он твой друг? — ошеломлённо переспросил Лит.
— Но ты провела с ним ещё меньше времени, чем я!
— Лит Тиамат Верхен! — Когда кто-то использовал его полное имя, Лит знал, что попал в беду.
— Налронд не раз рисковал жизнью, сражаясь на нашей стороне. Он помог нам спасти Фалько от Душителя.
