[Сообщите мне, как только закончите плести свою часть!] — Фрия знала, что удерживать группу вместе — значит предложить врагу одну сочную цель.
Она продолжала перемещаться, удерживая Жестокую Звезду на расстоянии. Каждый раз она уничтожала точку входа, заставляя заклинание врага замедляться, чтобы восстановить изоляционное поле, тем самым выигрывая драгоценные секунды.
[Боги, как же я ненавижу Фалуэль,] — подумала Раагу, поражённая тем, как Фрия удерживает импровизированные массовые ступени Варпа и одновременно сохраняет остатки маны от каждого прыжка для следующего.
Фрия создаёт одну седьмую Бастиона на ходу, используя для побега исключительно ману, похищенную у Таймоса и хранящуюся в Перчатках.
[Готово,] — поочерёдно прозвучали шесть голосов в её голове, и только тогда она остановилась.
Поверх Бастиона вспыхнул слой серебряного пламени, отталкивая Жестокую Звезду и давая барьеру время завершиться. Пламя Ужаса пожирало не только внешний слой Жестокой Звезды, но и всё заклинание Духа проклятого артефакта.
Хаотичные гравитационные волны ослабли, их высвобождение замедлилось. Однако они всё ещё были достаточно сильны, чтобы разрывать пространство, как будто ребёнок играет с динамитом.
У заклинания не было точек выхода — только входы. Гравитация скакала без всякой логики, изгибая пространство и заставляя его рушиться бесконечной цепью.
След разрушений подпитывал сам себя, нестабильное пространство расползалось, как рак, а в воздухе появлялись трещины, словно кто-то бил по зеркалу с обратной стороны.
[Вы правда хотите, чтобы я сейчас обьяснял?] — Лит сосредоточился на удержании Бастиона перед лицом безумия Жестокой Звезды.
Трещины в пространстве окружили изумрудную сферу и терзали её со всех сторон. Гравитационные волны так быстро меняли вес восьми Пробуждённых, что их тела были бы разорваны даже без непрекращающихся взрывов.
К счастью, защитные свойства заклинания сохраняли пространство внутри расслабленным, а гравитацию — равномерной. Любой другой барьер обрёк бы заклинателей на мучительную смерть.
— [Нет/Да!] — сказали одновременно Раагу и Инксиалот, второй уже с блокнотом в руках.
— [Как они ещё живы?] — Таймос был потрясён больше всех.
— [Как может существовать гибрид между массивом и заклинанием? У меня так много вопросов!]
Пламя Ужаса, окутывающее изумрудную сферу, выжигало энергию, накапливаемую в пространственных разрывах, а эффект расслабления пространства делал их создание манозатратным.
Вместе они утроили затраты энергии на поддержание Жестокой Звезды.
Потерянный город не мог позволить себе такую роскошь, не убедившись в её необходимости. Как только Таймос прекратил тратить ману, природа устранила пустоты, и трещины исчезли.
[Сейчас!] — подумала Фрия, глубоко вдохнув с помощью Бодрости.
Руны барьера частично перестроились и заменились на атакующие, превратив Бастион в Уничтожение Сильвервинг. Семь столпов элементальной энергии слились в один и ударили в голову титана.
Множество слоёв защит окружало Вечную Крепость — от запечатывающих стихии массивов до Духовных Барьеров. Уничтожение пронзило их, как мокрую бумагу, снесло голову и устремилось к сердцу гиганта.
Луч изумрудной энергии испепелил всё на пути и прожёг дыру в груди Таймоса, прежде чем исчезнуть. Однако повреждения оказались недолговечными — куски камня, кристалла и стекла вернулись на свои места, словно время пошло вспять.
[Я не знаю, как это объяснить, но потерянный город ничуть не ослаб,] — Солус снова и снова сверялась с показаниями Глаз, но они не поддавались логике.
Группа ещё не до конца отдышалась, кто-то уже использовал Бодрость, когда к ним устремилась стая летающих Вирмлингов. У чудовищ были большие перепончатые крылья на спинах и яркий свет, исходящий из пастей.
