Солус следила за движениями Лита через мысленную связь, не глядя в небо. Как только она почувствовала, что он приближается слишком близко, Солус позволила энергии мира достичь последней руны и отступила в сторону от Врат.
На другой стороне Врат нежить, наблюдавшая за входом, подняла тревогу, как только Врата открылись. Разрешённые гости должны были либо предварительно объявить о своём визите, либо сообщить пароль Лорду Двора, и ничего из этого не произошло.
Защитные массивы подземного здания активировались в тот же момент, когда горящий чёрный метеор врезался в мраморный пол. Звуковой удар и взрывная волна, вызванная столкновением, стали сродни стихийному бедствию.
Давление воздуха лопнуло барабанные перепонки стражников и раздавило их глаза, вызвав кровотечение. Волна от удара отбросила их к стене с такой силой, что та проломилась.
Пол задрожал, люстры, свисающие с потолка, начали раскачиваться так сильно, что казалось, началось землетрясение — хотя толчки обычно идут снизу, а не сверху.
Мощный выброс пространственной энергии расширил трещины в стенах и уничтожил остатки защитных массивов у входа.
Раптор последовал за Солус, а Трабл и Лит разошлись в разные стороны. У неё была сила и масса Божественного Зверя, но её ядро всё ещё оставалось ярко-синим. Это означало, что и скорость, и запас маны уступали силам Старшей нежити.
Мощь Солус была бы бесполезна, если бы она не могла поразить цель, поэтому она использовала голема Ваграша как скакуна, чтобы компенсировать свою медлительность.
Лит бежал по когда-то роскошному коридору, топча разбитые вазы и рассыпанные цветы. Рагнарёк покоился в его руке, всё ещё в кровавых ножнах. Лит шёл по следу разрушений, оставленному Демонами, ища тех, кого они не успели уничтожить.
Большинство нежити днём спит или теряет значительную часть силы. Против Демонов Тьмы у них не было ни шанса — они умирали, даже не успев понять, что произошло.
Лит отдал чёткий приказ: никаких вопросов, никаких пощад — и потому его путь был усеян телами слуг нежити. Эти люди занимались повседневными делами своих господ и охраняли их днём в обмен на обещание вечной жизни.
[Мне плевать, зачем они здесь. Они сделали свой выбор — теперь могут умереть с ним,] — подумал Лит, шагая сквозь руины и кровавую бойню.
Он двигался медленно, используя Жизненное Зрение и сенсорные массивы, чтобы убедиться, что Демоны не пропустили ничего и никого.
В начале штурма лишь небольшая часть армии призванных душ имела снаряжение — всё ограничивалось тем, что было у Лита, а большая часть запасов пошла на броню Пустоты и големов.
Но с каждым побеждённым врагом оставались оружие и доспехи, готовые к переносу отпечатков. К несчастью, нежить не оставляла после себя тела — только прах, так что Демоны Тьмы не могли превратиться в Демонов Павших.
Однако наличие шести глаз у каждого из них с лихвой компенсировало отсутствие физического тела.
Каждый Демон обладал силой Пробуждённого с ярко-фиолетовым ядром, способностями по крови Тиамата и яростью, копившейся десятилетиями. Только старшие нежити могли тягаться с одним таким Демоном, а их были сотни.
Более того, их тела состояли из тьмы — природной погибели нежити — и каждый Демон имел доступ к заклинаниям Лита. Когда силы обороны отступали, на них обрушивался град заклинаний четвёртого и пятого круга.
Если они пытались вступить в ближний бой, смерть настигала их вскоре. Теневые существа были слишком сильны для юных нежитей, а их прикосновение заражало жертв смертельной тьмой.
Лит заметил, что двери на его пути были выбиты, большинство обуглены вместе с комнатами, которые они защищали. Запах пепла и сгоревшей плоти заставил Лита герметично закрыть маску шлема брони Пустоты.
Жир, испарившийся из тел, был настолько густ, что конденсировался во влаге рта и образовывал жирную плёнку на языке, которую Литу приходилось периодически сжигать импульсами тьмы.
