Она пришла к выводу, что, возможно, нет ничего страшного в том, чтобы завести ещё одного ребёнка.
Почти к радости Сентона.
Солус постоянно ворковала с Элизией и играла с её волосами, проводя с малышкой каждую свободную минуту, пока Камила была занята, чтобы не вмешиваться в их зарождающуюся связь.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Лит, когда настало время ложиться спать.
— Уставшей, — тяжело вздохнула Камила.
— Боги, какой позор. Надеюсь, когда вырастет, ничего не вспомнит.
После того как Лит помог Элизии срыгнуть и положил её обратно в кроватку, Камила всё ещё смеялась.
— Спасибо, — ей понадобился платок, чтобы вытереть слёзы.
— Мне это было нужно.
— Если ты правда хочешь отблагодарить меня, почему снова надела рубашку? Где моя доля? — Лит сделал вид, что возмущён.
— А ты готов рискнуть? — с улыбкой указала она на колыбель. Малышка, хоть и была в Тишине, всё равно могла на них смотреть.
— Нет. Отличная мысль, — он выключил свет, Камила положила голову ему на грудь и вскоре уснула.
――――――――――――――――――――――――――――――――
Камила прекрасно выспалась, Лит взял на себя всё, кроме кормления. Однако на следующее утро она чувствовала себя ещё хуже.
В зеркале на неё смотрела медлительная, уставшая, расплывшаяся женщина.
[Это всё у меня в голове,] — покачала она головой, отгоняя неуверенность.
[Бабушка исцелила меня, как Селию и Элину, и они обе выглядят великолепно.]
Лит был с ней осторожен: почти не трансформировался, не пользовался чешуёй, а вместо этого применял диагностические заклинания, чтобы понять, почему Элизия плачет, и обучал Камилу делать то же самое.
Но этого было недостаточно.
Иногда, когда ничто не помогало, Литу приходилось использовать чешую. А если он был недоступен, Солус утешала малышку пением.
У неё не было вокальной подготовки, но она помнила весь плейлист Лита с Земли и могла воспроизводить мелодии с помощью магии воздуха. Она пела собственным голосом, превращая песни в колыбельные, которые Элизия быстро научилась узнавать.
Что ещё сильнее било по самооценке Камилы, так это воспитание дочери бок о бок с Элиной. У той не было особых сил и знаний магии, но с шестью детьми за плечами она стала настоящим экспертом. Всё, с чем Камила боролась, для Элины было естественным.
[Хорошо. Я не Дракон-отец и не Волшебная мама. Я просто впервые стала матерью. Но хотя бы могу приготовить завтрак.] — Камила проснулась первой, надеясь сделать сюрприз и почувствовать себя полезной.
Она использовала магию Духа, чтобы достать ингредиенты и посуду, огонь — чтобы разжечь плиту, воду — чтобы жидкие ингредиенты попали в нужные кастрюли.
Она проделывала это десятки раз за последние месяцы, и уверенность в себе начала возвращаться. Потом она вызвала ещё нити магии Духа, чтобы перемешать ингредиенты…
И всё рухнуло.
Без родственных Элизии стихий и усиления ядра, которое давала беременность, множество одновременных действий стали для Камилы тяжёлой нагрузкой. Она отказывалась сдаваться, твердя себе, что воля — основа истинной магии.
[Это просто депрессия подпитывает мои страхи. Я справлюсь. Я уже делала это и сделаю снова!] — подумала она… ровно до того момента, как грохот металла и хлюпанье еды, падающей на пол, нарушили тишину кухни.
К счастью, спальни находились далеко, и никто ничего не услышал — а значит, никто не узнает, если она успеет убрать всё вовремя. Увы, беспорядок был ужасен, а чувство неудачи и одиночества усиливало восприятие катастрофы.
