— Я знал, что так и будет, глупая певчая пташка! — Легайн возник из воздуха прямо перед семьёй Лита, лично защищая зрителей, но встал непосредственно перед Камилой, на всякий случай.
Благодаря Фениксам, взрывная волна просто сбила бы их с ног. Может быть, они получили бы пару царапин от удара об грубый песок. Но одного только присутствия Хранителя Империи хватило, чтобы нейтрализовать остатки ударной волны.
Когда пыль осела, Кровавые Равнины пришлось бы переименовать в Хрустальные. Жар от столкновения клинков превратил песок в многометровый слой стекла, простирающийся до самого горизонта.
Салаарк была единственной, кто стоял на ногах, с глубокой раной на шее и груди, из которой всё ещё шла кровь. Она держала клинок, направленный в голову Тезки. Её доспех и меч были повреждены, но восстанавливались так же быстро, как и её тело, мгновенно возвращаясь в идеальное состояние.
Пожиратель Солнца был разорван в клочья, только голова осталась нетронутой — и то лишь потому, что Хранительница так пожелала.
— Только дурак может считать, что ему гарантирована честная битва. Есть только бои, из которых можно выйти живым, и те, из которых нельзя. Всё остальное — просто сноски в учебниках истории. Спасибо за урок.
Тезка низко поклонился Повелительнице.
— Я, может, и проиграл, но этот бой встряхнул меня как следует и показал, в чём я всё ещё отстаю. Если мы встретимся снова, обещаю, что стану ещё сильнее.
— Надеюсь, ты сдержишь слово, — фыркнула Салаарк, но поклонилась ему так же глубоко, в знак уважения.
— Потому что я тоже стану сильнее. Если ты расслабишься — будешь мне скучен.
— Мне жаль, что ты проиграл, дядя, — сказал Фрей.
— Ты заслуживал победу.
— Ага, — кивнула Филия.
— Ты был потрясающим! Ты почти такой же умный и сильный, как папа.
— Спасибо, дети, — Пожиратель Солнца рассмеялся, гордясь тем, какими он и Мастер сделали этих детей.
Они больше не были трусливыми созданиями, жившими в страхе перед тенью своего покойного биологического отца, Фалмога. Теперь Филия и Фрей были гордыми и любящими, вне зависимости от того, с кем им приходилось сталкиваться.
— Не жалейте меня. Я всё равно получил шанс показать вам свою лучшую сторону. К тому же, открою вам секрет. Я всегда учился больше на своих неудачах, чем на успехах. Потому что если ты победил — ты прав, но при этом не растёшь.
— А когда проигрываешь — появляется шанс заглянуть в себя и понять, чего тебе не хватает и в чём ты ошибаешься. Если ты найдёшь ответ и силы измениться, это одно поражение принесёт тебе бесчисленные победы.
— Вот почему мне всё равно на эту драку. Каждый бой, из которого я выхожу без потерь — это победа. Но остерегайтесь: если позволите поражению стать ядом в вашем сердце, если результаты станут важнее прогресса — вы закончите такими же несчастными, каким был ваш отец, когда вы встретили его впервые.
Дети кивнули, поклонились Тезке и предложили ему еду из своих пространственных амулетов. Он усмехнулся, вернул поклон и с аппетитом принял угощение. Пища ему была не нужна, ведь заклинание Пожирателя Солнца обеспечивало его энергией, которую можно было преобразовать в материю и питательные вещества, но он оценил жест.
Он уже собирался попросить Салаарк отправить их домой, как вдруг его остановил запыхавшийся голос.
— П-пожалуйста, мастер Тезка, подождите, — Фрия прибежала гораздо позже, несмотря на фиолетовое ядро Пробуждения, из-за ужасающего состояния её тела.
Прорыв оставил её измотанной и истощённой. Без заботы Сурта она бы уже давно потеряла сознание.
— Мастер? — Пожиратель Солнца расхохотался.
— Ты же ученица Фалюэль. Зачем ты называешь меня мастером? Устала жить? Гидры ревнивы к своим секретам.
— Вы правы, но вы так много мне сегодня дали, что я обязана выразить вам благодарность, — Фрия опустилась на колени и склонила голову.
— Спасибо вам. Без вас я не знаю, когда — и смогла бы ли вообще — достичь фиолетового ядра.
— Без ваших слов я бы так и продолжала царапать поверхность Пространственной Магии, не понимая её подлинного потенциала. Ваш бой длился секунды, но дал мне больше, чем десятилетия исследований.
— Если есть хоть что-то, чем я могу отплатить за вашу доброту — только скажите.
