— Пожалуйста, ты и этот Дракон — жалкие фокусники-однодневки. Издали вы ничего не можете, а в ближнем бою другой бесполезен, — сказал М’Раэль Пустоте.
Одной доли секунды отвлечения хватило, чтобы весь хрупкий баланс боя рухнул.
Когда Морок остановился в воздухе, чтобы повернуться и броситься к Аджатару, он стал лёгкой мишенью.
Стрелы, летевшие ему в спину, взорвались прежде, чем достигли цели, благодаря потоку стихий, вырывавшемуся из его V-образных костей, но взрыв закрутил его в воздухе волчком.
Следующий залп настиг цель, пробив доспехи и пронзив его насквозь, превращая Морока в дикобраза. Заклинания пятого круга, вплетённые в стрелы, сбили Тирана с неба, окрасив воздух его плотью и кровью.
Он не мог просто попросить М’Раэля не защищаться. Благодаря Глазам эльф прекрасно знал боевой стиль Лита и методично изматывал его, вынуждая Войну к разрушению.
— Ублюдки! — прорычал Канцлер.
— Вот как вы это сделали!
М’Раэль послал Часовых обследовать поле боя, чтобы убедиться, что Младшие Драконы не воскреснут чудом. Те обнаружили выжженную поляну — место, где Лит лежал мгновение назад.
Пустота не могла удаляться от него, но растения оставались живыми существами, а Окраины были полны мировой энергии. Мерзость вытянула всё до капли и передала жизненную силу Литу в момент ранения.
— Виновен, — подтвердил Лит и пошёл в атаку с удвоенной силой, направляя магию слияния через Войну.
[Если бы только я мог призвать големов или достать снаряжение из кармана измерения, тогда и Демонов можно было бы позвать. А сейчас это будет пустая трата маны. Я просто выведу на поле боя голых и слабых солдат без гарантии, что успею восстановиться через Бодрость.]
Эльф был вынужден пятиться, чтобы не попасть под когти Пустоты и не угодить в чёрный туман. Лит не контролировал свою Душевную Проекцию, но это всё равно было два против одного.
Проблема была в том, что М’Раэль был быстрее и сильнее, а с Глазами и Часовыми он предугадывал каждое движение и заклинание.
Обманы, плетения — всё разбивалось: Глаза читали руны, как только Лит начинал заклинание, а Часовые следили за клинком и предсказывали траекторию.
— Хватит на нас пялиться, убей его! — крикнул Канцлер, взяв Посох Мудреца двумя руками и передав Ярость Солус.
[Убийство своего бывшего хозяина — идеальный обряд для окончательного подчинения Элфин Менадион.]
Жаль только, что предложение не имело точного дополнения, поэтому Солус просто метнула молот в одного из эльфов, окружавших Налронда, превратив его в кашу и спасая Резара.
— Я имел в виду Верхена! Убей Верхена! — Солус исполнила приказ как можно хуже: из башни вылетели руки, ослепив Лита, и попытались его задушить.
Попытались — потому что он был слишком далеко, и М’Раэль не объяснил, как именно её убить. Солус тут же отозвала Ярость, которую Лит легко избежал, потому что знал её слишком хорошо, а М’Раэль — нет. Когда молот пролетел мимо Лита, эльф не успел его поймать и получил удар прямо в лицо.
[Хорошая работа, дитя!] — Древо радостно вспыхнуло, пока пленитель пошатывался, потеряв чёткость зрения.
Лит устремился в прорыв Ярости, нанося горизонтальный укол прямо в зазор между шлемом и воротом доспехов Брони Пустоты.
[Если болван не менял мои чертежи, я снесу ему голову и спасу Солус.] — Лит сожалел, что не пошёл к Фалюэль, но предпочёл рискнуть возможной победой, чем обеспечить ничью, которая могла бы закончиться ещё хуже.
[Назад, в клетку!] — мысленно приказал М’Раэль, не желая тратить время на слова.
Он связал сознание с Часовыми, заменив ими всё ещё бесполезные глаза, и велел башне действовать. Ярость перехватила Двойное Лезвие с хирургической точностью, сбив траекторию и нанеся такой сильный удар, что металл треснул, а руки Лита онемели.
