Холодная логика Дракона уступила пылу эмоций. Его тело разрослось, превратившись в величественное существо высотой в пятьдесят метров, покрытое чёрной чешуёй. Дворец перестроился, чтобы дать Хранителю необходимое пространство.
Легайн сложил ладони чашей, укрыв младенца от всего Могара и прижав его к сердцу. Он взревел — от радости, надежды и страха, что может всё это потерять.
Этот страх обернулся яростью, когда его голос раскатился по всему Могару, бросая ему вызов. Чёрная чешуя на теле Легайна вспыхнула всеми семью цветами стихий и зазвучала в унисон со всеми, кто носил его кровь.
Всё началось с лёгкого землетрясения в Пустыне, которое быстро охватило планету.
— Блин! Опять вся моя работа по восстановлению лаборатории насмарку, — проворчала Айлен, Первый лич, глядя, как синие и зелёные участки Могара загораются тысячами цветов.
Было бы неплохо, если бы Танец Дракона пробудил их кровь. И тогда с души бы камень свалился. Если мама станет драконом — плевать, какого цвета у неё ядро. Я заранее сочувствую любому, кто встанет у неё на пути.]
Правда, Элина и остальные тоже были разочарованы. Особенно дети.
— Облом! Я так хотела полетать на своих крыльях, — Лерия надулась.
Даже шоколадное молоко и печенье с шоколадной крошкой не спасли ситуацию.
— И не говори, — проворчал Аран. — У тебя хоть отмазка есть: ты девочка и у тебя крови драконов — четвертинка от силы. Сама слышала, что сказала бабушка Саларк. Мальчики берут от матерей, а я полукровка и всё равно — ничего.
— Это что сейчас было? — Лерия гневно уставилась на него.
— У девочек — от отца, так что ничего удивительного, что ты «недодракон». — Аран говорил с серьёзностью почти семилетнего пацана, у которого слишком развито соперничество.
— Ты меня «недодраконом» назвал?
— Скорее, бракованным драконом. — Аран кивнул. — Мой отец — Феникс, мама — Дракон...
— Спорное утверждение, — вставила Оникс. Но её мнение не вписывалось в рассказ Арана, потому он её проигнорировал.
— ...А твой папа — просто мой зять, а ещё мягкий. — Он ткнул пальцем в живот Сэнтона.
— Мой папа круче любого Феникса! — Лерия возмутилась.
— Эй! Я между прочим тренируюсь, и Рена меня на диету посадила! У меня работа, и я вообще-то живу! — Сэнтон взвыл, и магические звери вторили ему, заставив его звучать скорее как щенок, чем крутой мужик.
— Это кого ты «просто моей сестрой» назвал, юный человек? — Рена уставилась на Арана с выражением, наполовину сестринским, наполовину материнским. Ни одно ничего хорошего не предвещало.
— Мам, Рена меня обижает! — Не сумев парировать, Аран предпочёл позорное бегство почётному поражению и спрятался за ноги Элины.
— Ради всех богов, где Лит? — простонала Элина.
Соперничество между Араном и Лерией — кто раньше пробудит кровь и кто сильнее — стало настолько частым, что в семье его прозвали «кровавой войной».
С тех пор как Камила сказала, что их ребёнок может менять форму, конфликт только обострился. И только Литу удавалось успокоить малышей.
Он не говорил ничего особенного, но его слова имели вес — он ведь был тот самый «крутой дядя/брат».
— Понятия не имею, — ответил Рааз, игнорируя попытки детей перетянуть его на свою сторону. — С утра его не видел. Волнуюсь даже. Он никогда не пропускал семейный завтрак.
— Он в башне, — пробормотала Солус, прячась за Раазом и предчувствуя беду.
— Вот видите! Тётя Солус тоже мягкая, но она такая же крутая, как дядя Лит! — Лерия сжала живот Солус, как та и боялась.
— Это не считается! — запротестовал Аран. — Тётя Солус — наполовину башня, потому и весит столько! Она крутая гибридка, как и мы, а твой папа просто толстый. Скажи ей, тётя!
