— Ты дал мне слово. Ты приведёшь Валерона Второго в свой дом и воспитаешь его как собственного сына. Ты Хранитель Мудрости или Глухоты? — голос Труды сочился такой яростью, будто она выжгла всю оставшуюся злобу Могара.
— Ты ужасный отец. Монстр, не лучше меня.
— Ровно как и Великая Мать, — она кивнула на Тирис, и в воздухе снова возникла голограмма с казнью Артана. — Вы оба знали, что происходит, и могли спасти Джормуна. Но ничего не сделали.
— У меня нет причин верить, что вы поступите иначе, если речь пойдёт о моём сыне.
— Тогда кто? Саларк? — спросил Легайн.
— Великая Мать всемогущая! — крик Саларк прервал Элину и привлёк внимание всех живых существ в радиусе полутора километров. — Пора! Позовите этого идиота Легайна. Если он пропустит рождение ребёнка — я его убью!
Саэнмара помогла Хранительнице, у которой отошли воды, подняться на ноги, после чего всех перенесли Силой Духа во дворец Саларк. Служанки тут же принялись звонить, созывая Фениксов из гнезда и всех Драконов, кто проявил интерес к событию.
Прежде чем Лит понял, что происходит, он оказался в зале ожидания размером с театр, почти полностью заполненном.
— Привет, Лит. Как ты? — Сурт, Дракон Света, с неловкостью протянул руку Убийце Родни.
— Могло быть лучше... но и хуже тоже, — Лит принял форму Тиамата, соприкоснулся чешуёй с Суртом и без слов поделился с ним своими тревогами.
— О, боги... Брат, прости. Надеюсь, всё наладится, — Сурт обнял его, переживая за Лита почти так же сильно, как за их новорождённого брата.
— Слава богам, Саларк позаботилась о креслах. Это может занять время, — Элина села, жестом приглашая Камилу и Солус.
— Насколько долго? — Камила решила использовать возможность для обучения, зная, что её очередь всё ближе.
— Иногда минуты, иногда — часы. Первые роды бывают особенно долгими, — ответила Элина, заставив Камилу сглотнуть. — Не волнуйся, дорогая, с тобой всё будет хорошо.
— А как у тебя с токсикозом и перепадами настроения? — Элина взяла её за руку.
Они часто созванивались, но из-за работы Камилы виделись нечасто — особенно если Лит нуждался в ней.
— Честно? Никак, — пожала плечами Камила. — Ты и Зиния меня предупреждали, но кроме аппетита — ничего. Может, из-за крови зверя в Лите.
— Не может быть! — Селия выглядела раздражённой, голодной и злой. — Я рожаю сразу после Саларк и клянусь: я получила весь комплект!
Охотница осталась в Пустыне вместе с родителями Лита, чтобы быть в безопасности до окончания Войны Грифонов. Её живот раздулся, лодыжки увеличились вдвое, а ноги болели.
— Это потому, что Божественные Звери наделяют мать большей силой, чем отнимает беременность. А Камила теперь ещё и Пробуждённая. Ребёнок очищает их тела и ядра, так что и токсины особо не мучают, — пояснила Ретия, Грифон Ветра и жена Сурта.
Она выглядела как женщина неземной красоты и изящества — и все окружающие женщины едва сдерживали зависть.
— То есть ты хочешь сказать, что у Камилы не будет ни этого, ни этого, ни вот этого? — Селия указала на свои ноги, бёдра и живот.
— Ну, ты же видела Саларк. Примерно так и будет, — ответила Ретия.
— Без обид, дорогая, но я сейчас тебя ненавижу, — сказала Элина, и Селия кивнула.
— А как можно воспринять это «с обидой»? — с усмешкой ответила Камила. Её одновременно радовали новости и раздражала враждебность.
Тем временем Легайн и Тирис вернулись из Золотого Грифона, как только ощутили боль Саларк через мысленную связь.
Отец всех Драконов всё ещё выглядел как альбинос и чувствовал себя так, будто по нему прошёл чемпионат из двух футбольных команд.
Интенсивные эмоции Лита и Сурта стали для его замученного сознания маяком, и он тут же появился рядом с ними, сделав атмосферу ещё неловче.
В зале повисла тишина: все колебались между тем, чтобы поздравить Легайна, выразить соболезнования — и желанием посмотреть, как он поведёт себя рядом с Убийцей Родни.
