— У меня не так много тёплых воспоминаний о Белие, но у тебя — есть. И потом, Труду нужно остановить. Если она узнает от скакуна Ночи, как Кузнечничать портативные башни, на Могаре не останется безопасных мест.
— Конечно, бабушка сможет убить и Труду, и её генералов, даже если у них появятся башни, но она одна, а у Безумной Королевы бессмертная армия. Им достаточно одного удачного выстрела, чтобы убить кого-то вроде Саэнмары, — и тогда, как только бабушка начнёт терять своих детёнышей, Пустыня начнёт рушиться.
— Я уже потеряла свой дом однажды — не хочу, чтобы это повторилось, — сказала Солус, махнув рукой на детей, играющих у дюн.
Затем — на Триона с Раазом, так бездарно играющих в шахматы, что Солус начинала думать, будто они умудрятся провалиться даже в шашках. И наконец — на башню, стоявшую прямо на виду, и никого это не волновало.
— Лутия может быть твоим домом, но Пустыня — моё место рождения. Не только потому, что именно здесь я вернула своё человеческое тело, но и потому, что только здесь я могу свободно двигаться, не опасаясь разоблачения.
— Я в этом не сомневаюсь. Но как насчёт папы? Как насчёт ребёнка? — и Элина, и Лит одновременно коснулись её живота. — Стресс никому из них не пойдёт на пользу. Особенно папе. Если он снова станет свидетелем насилия, даже в целях самообороны, его может надолго затянуть обратно в ту яму.
— Ты прав, — сказала она после паузы. — Твой отец слишком тяжело восстанавливался, чтобы какой-то хам сбил его обратно на дно. Мы подождём вас здесь. Пожалуйста, берегите себя.
Элина взяла лицо Лита в ладони, долго смотрела на него, в её мыслях накладывались образы ребёнка, которым он был, мужчины, которым стал, и того, кем она надеялась его увидеть в будущем.
Она обняла его, а потом погладила Солус по щеке.
— Мне всё равно, что вы договорились с Короной. Если станет совсем плохо — просто бегите. Я уже потеряла двух детей. Не вынесу, если потеряю ещё двоих.
— Почему ты говоришь это ей, а не мне? — в унисон спросили Лит и Солус.
— Потому что, в отличие от него, ты достаточно мудра, чтобы понять, когда всё потеряно, и достаточно сильна, чтобы вырубить его, если понадобится, — сказала Элина с улыбкой, но её слова вовсе не звучали как шутка.
— Обещаю, — Солус крепко её обняла, а затем приняла форму кольца и наделась Литу на палец.
Он прошёл через Варп-врата и мгновенно оказался в Белии.
Несмотря на всё, что он только что сказал Мерону, вид серых каменных зданий, прохладный воздух севера и знакомые запахи сжали сердце ностальгией.
Хотя Лит не бывал здесь с момента смерти Манохара, Белий оставался городом, где он жил три года — сначала как Рейнджер, затем как гражданский.
С этим местом было связано множество воспоминаний — и хороших, и плохих.
В том числе о комнате, в которой он оказался, и человеке, который ждал его там.
Лит ожидал выйти из главных врат армейской базы, но оказался в том самом зале, где три года назад Король, покойный генерал Морн и Тирис удостоили его звания Великого Мага за уничтожение Чёрной Звезды и Затерянного Города Кадурии.
Перед ним стоял Берион, его бывший командир, теперь уже с одной золотой звездой на погонах — Бригадный генерал. В прошлом Берион не раз прикрывал Лита, защищая от аристократов и Морна. Но и вмешивался в его личную жизнь и дела семьи ради политических целей.
— Майор Верхен, рад встрече. Ты хорошо выглядишь, — сказал он, протягивая руку и разглядывая Лита так, будто видел впервые.
Чёрные глаза пробежались по его телу, словно ожидая, что вот-вот из спины вырастут хвост или крылья. С ростом в 180 см Берион почти сравнялся с Литом.
— Взаимно. Жаль только, что встречаемся в таких обстоятельствах, — заметил Лит. Рукопожатие затянулось — хватка генерала была намеренно крепкой, чтобы показать, что он не боится Тиамата.
— Что мы тут делаем? — спросил Лит.
— Хотел поговорить с тобой как мужчина с мужчиной. И заодно избежать шумихи, которую вызовёт твоё прибытие, — в голосе Бериона звучала нейтральность, но напряжённый взгляд и отсутствие охраны настораживали Лита.
