— У меня есть армия, — спокойно произнёс Лит, призывая своих Големов, Демонов Тьмы, Падших, Пламени и всех, кто откликнулся на его зов.
С каждым вдохом Башня наполнялась всё новыми гневными Демонами, и вместе с этим росла нагрузка на и без того измождённое тело Лита.
— Мужчины... — вздохнула Саларк, мягко коснувшись сначала лба Рааза, а затем — Лита.
Оба тут же уснули, их разум наконец обрёл покой.
Щелчком пальцев Повелительница переместила их, оставив семью в замешательстве.
Обычно в такой ситуации расслабиться было бы невозможно, но Башня — это место силы, она успокаивала тревоги, а тёплая аура Саларк и её Кровавый Отпечаток окутывали разумы подобно материнским объятиям.
Утром Тиста обнаружила, что Саларк всё же устроила ей компанию. Аран и Оникс спали рядом, согревая её мехом и не давая тревоге вновь овладеть ею.
Мальчик боялся, а его родители не могли отвлечься — поэтому он выбрал старшую сестру. Лит же провёл беспокойную ночь.
Как и предсказывала Саларк, сон не принёс покоя, пока Солус не присоединилась к нему. Он обнял её крепко и не отпускал до самого утра. Солус не пугали ни его когти, ни превращение в Тиамата.
Хотя немного личного пространства и парочка походов в ванную были бы кстати. В остальном — она спала, как младенец. Когда утренний свет коснулся её глаз, и ей казалось, что она только уснула, Лит проснулся. Полуприкрытые семь глаз оглядели Башню и ощутили знакомое присутствие Солус. Он всё ещё был в полудрёме и подумал, что это она нуждалась в утешении прошлой ночью.
— Доброе утро, Солус, — пробормотал он, погружаясь в сладкий аромат её волос и тепло тела.
— Доброе утро, Лит. Это у тебя в штанах жезл или ты просто рад меня видеть? — неловко пошутила она, чувствуя, как что-то твёрдое прижимается к животу. Вопрос, мучивший её годами, был закрыт: у Тиамата всё же есть репродуктивные органы.
— Боги! — теперь Лит почувствовал это тоже, и прилив крови полностью разбудил его. — Это просто естественная реакция, клянусь!
Он отпустил Солус, но она обняла его за шею, восстанавливая объятие.
— Я знаю. И мне не мешает, — на мгновение они заглянули друг другу в глаза. Их травмы взывали к утешению и теплу.
Но в голове Лита прояснилось. Он вспомнил события вчерашнего дня. Грусть, ярость и боль уничтожили нежность момента.
— Нам лучше встать. Я хочу проверить, как там отец, — мягко, но решительно он вывернулся из объятий. Солус лишь вздохнула и последовала за ним.
Был уже день, они проспали куда дольше, чем рассчитывали, и пришли предпоследними. Рааз ещё не проснулся, и Элина была рядом с ним.
— Как ты, братишка? — Тиста, вернувшаяся в человеческий облик, подмигнула ему сразу двумя новыми глазами.
— У тебя был прорыв? — Солус с помощью чувства маны уловила нестабильные вихри в её ауре.
— Ага. После Орпала, побега, спасения папы и ярко-синего ядра — боль вчерашнего дня даже заставила меня вспомнить "Душитель" (Тиста им болела в детстве) с ностальгией. — сказала она, но голос её стал менее бодрым.
— А ты как себя чувствуешь?
— Паршиво, — ответил Лит. Хотя Саларк восстановила его жизненную силу, боль осталась. — Не думаю, что мне понадобятся три дня, как обычно, но двя я себе точно возьму.
Пустыня была жаркой и солнечной, но для Верхенов Могар стал тёмным и холодным местом. Даже дети не хотели покидать Башню. Лерия не отпускала Рену ни на секунду и просилась домой.
Аран сидел на коленях у Тисты, всё время гладя Оникса. Зверь лежал рядом на диване и мурчанием помогал мальчику не поддаться страху, как его племянница.
Они пообедали в тишине. Вкусная еда наполнила желудки, но почти никто не почувствовал вкуса.
Каждый из них продолжал пережёвывать свои страхи и потери. До тех пор, пока входная дверь вдруг не распахнулась с грохотом.
