— Поздравляю, мисс с глубоким зелёным ядром. Всё прошло точно по твоему плану, — сказал Сумерки из зеркала, без тени сарказма в голосе. — Теперь ты можешь поступить в любую академию на свой выбор.
— Спасибо, — ответила Келия. И после паузы добавила: — Я имела в виду — спасибо за помощь, Сумерки. Я и правда всё испортила в этот раз.
На самом деле, она всегда попадала в беду, когда не слушалась его, но Красное Солнце просто принял её благодарность.
— Не за что. Прежде чем мы отправимся дальше, я хочу тебя кое с кем познакомить.
— С кем? — спросила Келия, заглатывая пищу.
Келия и Сумерки перешли на шёпот, обсуждая это, и в итоге согласились.
[Боги... Да она вся израненная. Приняла меня за извращенку и даже отказывается использовать мысленную связь. Хотя, с другой стороны, её огненный характер говорит о том, что Сумерки сохранил ей свободу воли. Возможно, даже слишком,] — подумала Баба Яга, слыша в голове все обидные слова, которыми девочка её называла.
Когда её рука коснулась головы Келии, Солнце и Луна позволили Красной Матери увидеть всю её историю. Техника дыхания просканировала её тело и разум, выявляя шрамы, которые не могла исцелить ни одна магия.
— Бедное дитя... — с её глаз потекли тёплые слёзы, а сама она из Старухи обратилась в Мать. — Прости за моё поведение. Я подумала, что ты — всего лишь очередной эксперимент моего сына.
Сгорбленная спина распрямилась, будто вытянулась стрелой, а грязно-белые волосы вспыхнули алым пламенем. Баба Яга обняла Келию. Та попыталась вырваться, пиналась и била изо всех сил.
Но Мать не отпускала, и Сумерки снова показал Келии своё детство.
Она увидела, что даже у куска скалы была мать. Как его растили, учили.
Это усилило пустоту внутри неё, усилило чувство утраты, но вместе с тем — разожгло желание однажды это восполнить. Когда Баба Яга нежно гладила её волосы, Келия расплакалась, и стены, которыми она обнесла своё сердце, рухнули.
Аура Матери вызывала тоску даже у счастливых людей. Для сироты без любви — она звучала, как песнь сирены. Келия ответила на объятие, чувствуя в нём лишь нежность и тепло.
Прикосновения всё ещё пугали её, но радость от стука сердца Матери позволила ей не оттолкнуть незнакомку.
— Заходи. Нам стоит многое обсудить, — Баба Яга поцеловала её в лоб и отпустила, понимая: даже любовь может быть ядом для такой измученной души. Её нужно не только дать — но и принять. Иначе Келия снова увидит в заботе лишь манипуляцию.
— Клянусь Великой Матерью, тут внутри всё в три раза больше, чем снаружи! — воскликнула Келия, входя в столовую. Она оказалась втрое больше хижины, с множеством дверей и коридоров.
— Да, — с улыбкой ответила Мать. — Я — Баба Яга, Красная Мать. Но раз ты пришла как гостья моего сына, и он тебя воспитывает так же, как я его — можешь называть меня бабушкой, если хочешь.
— Обойдусь просто Бабой Ягой, спасибо, — быстро вернула себе хладнокровие Келия, хоть это место и продолжало её поражать. — Если честно, я вообще не понимаю, зачем мы здесь.
По дому слышались детские крики и беготня. Ковш сам мешал суп в огромном котле, мебель двигалась, подстраиваясь под гостью — и всё это заставляло Келию вздрагивать.
— Я знаю, что прошу слишком многого, Мать, но мне нужно, чтобы ты переработала материалы от снаряжения, которым пользовался мой предыдущий носитель, — сказал Сумерки. — Оно может уменьшиться до нужного размера, но создавалось под Винвальда и плохо подходит Келии.
— С какой стати я должна это делать? — ответила Баба Яга. — Ты сделал хороший первый шаг ради этой девочки, но этого недостаточно, чтобы вернуть моё доверие. К тому же ты сейчас бессилен и сам не сможешь ничего создать.
— Именно поэтому я хочу, чтобы это сделала ты, — сказал Сумерки.
— Что?! — воскликнули Келия и Баба Яга в один голос.
— Я прошу не для себя, а для неё. Без моих сил Келия может рассчитывать от меня лишь на советы. Но всё остальное ей придётся пройти самой, а это снаряжение может стать разницей между свободой и пожизненным заключением.
Без мысленной связи Келия не понимала, о чём речь, но была уверена — Баба Яга откажется помогать.
[Вот тебе и бабушка. Мы только встретились, а она без колебаний отобрала у Сумерек всё, едва он её разочаровал. Что бы там ни было за снаряжение — оно усилит нас и ослабит её влияние на него. Она будет дурой, если уступит,] — подумала Келия.
