— Нет. Я не чудовище! — Байтра вернулась в человеческую форму и всхлипывала. — Больше не чудовище.
— Байтра, что происходит? Ты меня пугаешь, — сказала Солус.
— Прекрасно. Ты должна меня бояться. Нет, ты должна меня ненавидеть.
— Ненавидеть? Я едва тебя знаю.
— Ошибаешься, Элфин Менадион, — прогремел гром, и из ниоткуда налетели чёрные тучи, заслонив безоблачное небо.
— Убийца! — её правая рука врезалась в челюсть Байтры, вывихнув и раздробив её.
— Монстр! — левый хук в висок размозжил череп и превратил мозг в кашу.
— Это была ты! Ты отняла у меня всё! Мою мать, моих друзей, мою жизнь! — каждое слово сопровождалось ударом, пока голова Райдзю не стала кровавым месивом.
Байтра не защищалась, не сопротивлялась, даже не активировала Слияние с Тьмой. Она знала: эта боль ничто по сравнению с тем, что она причинила другим, особенно Элфин.
Она отдала Солус Молот, ведь даже Пробуждённая с ярко-фиолетовым ядром не могла навредить Элдричу без оружия — особенно гибриду Мастера. Но Солус была не просто Пробуждённой.
Масса Башни, проявленная в её теле, усиливалась гейзером маны под ними, придавая ей силу, сравнимую со Старшими Божественными Зверями. Один её удар мог пробить ворота замка — а Байтра приняла их уже десятки.
— Как ты посмела! — зарычала Солус, поднимая Молот с пола. — Как ты посмела украсть инструмент моей матери и использовать его для своих мерзостей? Как ты могла быть счастлива, когда оставила меня гнить семьсот лет?!
Она не могла активировать заклинание, так как артефакт хранил отпечаток Байтры, но как оружие из давроса Молот всё ещё был смертоносен.
Солус била беззащитную женщину, дробя ей сначала руки, потом суставы, затем грудную клетку, разрывая её, словно арбуз.
— Боль, одиночество, безумие — всё из-за тебя! Как ты смеешь наслаждаться жизнью после всего, что натворила? Ты не заслуживаешь жить!
Солус продолжала крушить её Молотом, пока руки не онемели, а кровь не сделала рукоять слишком скользкой, и оружие выпало из пальцев.
――――――――――――――――――――――――――――――――
— Спасибо за помощь в Королевском Дворе, Джирни, — сказал Лит, не зная, что всего в сотне метров от него творится нечто ужасное.
Элина отпустила его руку, как только Пеония закончила свой звонок по вопросам национальной безопасности. Мать Лита надеялась, что Камила воспользуется моментом и сделает шаг вперёд.
— Не за что, — с достоинством кивнула Джирни. — Если хочешь отблагодарить меня, мне срочно нужен новый омолаживатель, теперь, когда Манохара больше нет. К тому же, знаю, что он рассказал тебе о моей частной исследовательской группе, и я была бы признательна, если бы ты занял его место.
— Ты могла бы сначала обсудить это со мной? — встревожился Орион, до этого не знавший о её планах.
— Тсс, дорогой, — сказала она, как ребёнку. — Ты знаешь, как я тебя люблю, и я просто делаю то, что считаю лучшим для нашей семьи.
— Почему именно я? Я ведь только третий по силе лекарь, — спросил Лит.
— Март не одобрит мои методы и задаст слишком много вопросов. А Вастору я не вполне доверяю. Он слишком быстро стал могущественным, и я не понимаю, как. Я ненавижу тайны — именно поэтому я Констебль, — ответила Джирни.
— А что насчёт меня?
— Передай мистеру Тиамату, что его секрет в безопасности со мной. И пусть держит свой характер в узде. После того теневого шоу в Зеске нетрудно было понять, что он же стоит за блэкаутом в Дериосе, — с ухмылкой сказала она, оставив и Ориона, и Лита в полном замешательстве.
