— Даже моя аура опасна, не говоря уже о прикосновении, — сказала Труда, просто облокотившись на стол Ректора и смяв его, будто он был сделан из бумаги. — Я останусь здесь, пока не научусь сдерживать новую силу. Когда овладею ею, наконец смогу начать войну!
――――――――――――――――――――――――――――――――
Кровавая Пустыня, ночь.
— Ты не представляешь, как нам было страшно, когда мы увидели тебя без сознания. Это было как в детстве, когда у тебя был Душитель. Мы боялись, что потеряем тебя навсегда... — Элина и Рааз заплакали, обняв дочь так, словно та могла умереть прямо сейчас.
Тиста могла только извиниться и пообещать, что в будущем будет осторожнее.
Лит и Салаарк этим воспользовались, чтобы ускользнуть.
— Думаешь, они перегибают? — спросил Лит.
— Мальчик, поменяй нас местами — я бы надрала нам задницу. Мы ещё легко отделались, — ответила Салаарк. — Им принесут ужин в комнату Тисты, а нам надо поесть с остальными, чтобы не пугать детей.
Когда еду подали, Лит понял, насколько голоден. После шока и работы с кристаллом орка он пропустил обед. Кочевники Пламенного Пера были привычны к аппетиту Фениксов, так что для него приготовили достаточно еды.
Во время и после ужина Лит регулярно проверял Часовым состояние сестры.
[Похоже, ты была права на балу. Даже с Хранителем рядом моя паранойя никуда не делась,] — сказал Лит через мысленную связь.
[Кстати, может, тебе стоит сделать пару звонков. Боюсь, что подражатель Балкора уже снова активен, но никто не говорит, чтобы не испортить тебе отпуск,] — ответила она.
С тех пор как Тиста провела неудачный эксперимент, Солус снова вспомнила про карты Балкора и гибель Ларка с Мирим.
Лит немедленно позвонил Вастору, который заверил, что всё спокойно.
— Но я разделяю твои опасения. Единственная причина, почему всё тихо — это плотное наблюдение, — сказал Профессор. — Этот подражатель не нападает только потому, что не видит подходящей возможности.
— Кстати, как прошла встреча с Ксеной? Кажется, она была в восторге, что провела с тобой время.
— Было интересно. Хотя до сих пор немного стрёмно тусоваться с теми, кто считает меня роднёй, хотя я их не знаю. Но я привыкаю.
После недолгой беседы Лит позвонил и Ксенагрош, просто чтобы пообщаться.
[Надо избавиться от привычки вспоминать о людях только когда они мне нужны. До сих пор не верится, что Март не пригласил меня на свадьбу и не сказал о ребёнке до самого бала,] — подумал он.
[Ты не можешь его винить. Март всегда звонил тебе на день рождения и волновался о тебе. А ты ни разу не зашёл к нему, даже когда получил персональные Врата,] — заметила Солус.
На этих словах Лит принял человеческий облик и впервые за много лет позвонил Марту.
— Что я могу для тебя сделать, Лит? — Ректор даже не оторвался от бумаг, решив, что это деловой звонок, как всегда.
— Просто скажи, как дела, герцог. Когда я смогу увидеть Манохара-младшего? — с улыбкой спросил Лит.
Март выпал из кресла. Трудно сказать, что больше его шокировало — неожиданная беседа не по делу или имя, которым Лит назвал его сына.
— Только не говори так больше никогда! Манохар одержим тем, чтобы мой первенец носил его имя. А Рисса то и дело встаёт на его сторону, чтобы спор не затихал!
— Ты для него чуть ли не лучший друг. Мило, что он хочет быть частью твоей жизни, — ответил Лит.
