— Я использую преступников, чтобы находить слабые места в торговых путях и изъяны в системе безопасности, будь то человеческие или иного рода, — продолжила Салаарк. — Каждые пять лет или около того в Пустыне появляется благородный рыцарь, восстающий против моей власти.
— Те, у кого есть ресурсы и желание создать новое государство, всегда к нему присоединяются. Этот рыцарь одерживает только победы, число его последователей растёт, и даже самые трусливые предатели выходят из тени, уверенные, что победа близка.
— И вот тогда я наношу удар — и уничтожаю их всех разом, — пожала плечами Салаарк.
— Но если у них армия, способная бросить тебе вызов, и такой сильный лидер, разве это просто? — удивилась Тиста.
— Потому что этот рыцарь — я, глупышка, — хихикнула Салаарк и тут же приняла облик разных мужчин и женщин, каждый из которых источал харизму прирождённого лидера.
— Да, ты злишься на маму, я понимаю. Но для меня разница между ними — как небо и земля. Всё, что делала Дренья, было ради неё самой. Образование, наставники — всё это она организовала ради собственной выгоды.
— А мама… Мама всегда делала всё ради меня. Она ни разу не выделяла меня из семьи, несмотря на то, что удочерила. Она не навязывала мне брак, позволила создать собственную гильдию наёмников и помогла с бумажной волокитой.
— Даже когда похитила меня и создала куклу из мяса за моей спиной — это был её извращённый способ меня защитить. Да, она меня использовала. Но из любви. Папа, я не могу решать за тебя, но прошу, не позволяй злости тебя ослепить.
Фрия обняла отца, и он прижал её к себе, желая никогда не отпускать.
— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой? Я бы взял отпуск…
— Спасибо, но не стоит. И потом, сомневаюсь, что Салаарк расширила бы своё приглашение и на тебя — без условий, — усмехнулась Фрия, указывая на стопки писем, приглашений и предложений работы от разведчиков Пустыни, ежедневно осаждавших лорда Эрнаса.
— Эта женщина чертовски настойчива! — проворчал Орион. — С ней я действительно чувствую себя как Тиста.
— Присматривай за мамой и за братьями, пока меня нет. Я буду звонить каждый день. Обещаю.
— Договорились. Только пусть это будет не один раз в день, а три — после каждого приёма пищи, — предложил он, торговавшись до конца.
――――――――――――――――――――――――――――――――
Кровавая Пустыня, несколько дней спустя.
Жизнь в гостях у Салаарк была совершенно не такой, к какой привыкли Верхены в Лутии. У Рааза и Элины не было обязанностей, поэтому они проводили время вместе или навещали племена Пустыни.
Из-за отсутствия постоянных Варп-врат для перемещения между племенами, для них вызывали варп-массив, или же их переносили Фениксы.
Дети наслаждались каждым днём. Утром они посещали занятия для одарённых магией малышей, которые вёл Перо племени Небесного Шлейфа. После обеда участвовали в сложных играх, требовавших магии и верховой езды.
Перо формировал из песков арену с помощью земной магии, где проходила игра в пятна: дети делились на команды, использовали Первую магию и старались полностью устранить вражескую группу.
Сами они считали это игрой, но на деле это была полноценная военная тренировка. В Пустыне детям приходилось взрослеть быстро: песок не позволяет строить укрепления, а кочевой образ жизни делает бессмысленным создание защитных массивов.
Монстры, разбойники или просто песчаная буря могут появиться в любую минуту, и каждый член племени — даже ребёнок — должен быть готов помочь.
После игр Аран и Лерия возвращались в Лутию, чтобы поиграть с друзьями. Разница во времени позволяла им видеться с Фреем и Филией каждый день — за пару часов до ужина у одних совпадали с обедом у других. Как только Зиния звала к столу, дети снова отправлялись в Пустыню спать.
Лит и Тиста, напротив, оказались по разные стороны.
Салаарк разрешала Литу заниматься Искусством Кузнечества лишь несколько часов в день, остальное время вынуждая его отдыхать.
